Великий обман Бенедикта Блэкмура (ЛП) - Тейт Гайя

член напрягся в брюках. Он не мог пошевелиться, не мог дышать, пока голос

Виктора не вывел его из этого состояния.

«И на вкус тоже», - усмехнулся Виктор, его глаза потемнели от вожделения.

Бенедикт наклонился, и его дыхание коснулось возбужденного члена Виктора. Он

начал с неуверенного облизывания, ощущая соленый вкус кожи Виктора. Виктор

задрожал от этого прикосновения, его пальцы впились в простыни.

Воодушевленный, Бенедикт лизнул еще раз, на этот раз проведя языком по головке.

Виктор тихо застонал, его бедра дернулись вверх.

Медленно Бенедикт взял головку в рот и стал посасывать, исследуя языком ее

гладкую поверхность. Виктор дышал все тяжелее, его руки зарылись в волосы

Бенедикта и мягко побуждали взять его глубже. Дюйм за дюймом Бенедикт вбирал

в рот все большую длину Виктора, пока не вобрал его так глубоко, как только мог.

На мгновение он замер, наслаждаясь ощущением тяжести Виктора на своем языке, а затем начал медленный, уверенный ритм.

Бенедикт полностью погрузился в процесс, наслаждаясь вкусом и ощущением

Виктора во рту, а стоны Виктора подстегивали его.

«Черт», - задыхался Виктор, крепче вцепившись в волосы Бенедикта, его бедра

вздымались вверх, встречая рот Бенедикта.

Бенедикт скользил вверх и вниз по члену Виктора, нащупывая устойчивый ритм, а

его рот обеспечивал плотный, влажный жар.

Стоны Виктора становились все громче, все настойчивее. «Черт, Бенедикт», -

стонал он, его тело напрягалось. Но как только Виктор приблизился к краю, он

оттолкнул Бенедикта, тяжело дыша, его кожа раскраснелась и была влажной от

пота. Бенедикт замер, его сердце гулко стучало в ушах.

«Я сделал что-то не так...» - начал он, но не успел закончить, как Виктор повалил

его, укладывая на спину. Пальцы Виктора быстро справились с брюками Бенедикта, расстегнув их. Он наклонился и впился в губы Бенедикта голодным поцелуем.

Бенедикт задрожал, почувствовав, как прохладные пальцы Виктора проникают под

пояс трусов и наконец-то соприкасаются с его разгоряченной кожей. Он не смог

удержаться и издал приглушенный стон, прижавшись к губам Виктора.

Бенедикт жаждал большего, притягивая Виктора к себе, и задыхался, когда его

твердый член упирался в заднюю часть тела Виктора. Виктор застонал от этого

прикосновения и задвигал бедрами, скользя по члену Бенедикта. Их тела двигались

вместе, создавая трение. Затем Виктор потянулся к простыням и достал небольшой

пузырек с густой маслянистой жидкостью. Когда он протянул его Бенедикту, тот не

сразу понял, для чего он нужен. Бенедикт открыл флакон и вылил немного

жидкости на пальцы, затем, подойдя к Виктору сзади, обвел пальцем его вход и

осторожно ввел один палец внутрь. Виктор застонал от такого проникновения, его

бедра тут же затряслись от толчка пальца Бенедикта.

Вскоре Бенедикт добавил второй палец, растягивая и подготавливая Виктора, а

движения Виктора становились все более неистовыми, и с его губ срывались тихие

хныканья.

Наконец Бенедикт вынул пальцы, вылил немного жидкости из флакона на себя и

направил свой твердый член к входу Виктора. В следующее мгновение Виктор

медленно, маняще опустился на него.

Они застонали в унисон, когда Виктор стал принимать Бенедикта внутрь, дюйм за

дюймом, пока они не соединились полностью. Их глаза встретились, и на долгий

миг время, казалось, остановилось. Затем Виктор начал двигаться, поднимаясь

вверх и опускаясь обратно, и с их губ сорвались звуки наслаждения. Виктор

покачивался на Бенедикте, сначала медленно, потом все быстрее, по мере

нарастания интенсивности. Бенедикт приподнялся, его рука обхватила талию

Виктора, притягивая его к себе в поцелуе.

Когда Бенедикт начал входить в него, подстраиваясь под ритм Виктора, стоны

Виктора становились все глуше, отчаяннее. Он двигался на Бенедикте почти

неистово, стремясь к своей кульминации. Бенедикт наслаждался плотным жаром, обволакивающим его член, трением, которое было почти невыносимым, посылая

искры удовольствия через него с каждым толчком. Рука Бенедикта нашла член

Виктора и стала поглаживать его в такт их движениям, подталкивая Виктора все

ближе к краю.

Наслаждение между ними достигло апогея. Бенедикт не мог сдерживаться. Не

разрывая связи, он перевернул их позы, вдавливая Виктора в матрас. Он вошел в

податливое тело Виктора, его толчки становились все более беспорядочными.

Бенедикт почувствовал, как мышцы Виктора сжимаются вокруг него, и это

ощущение стало ошеломляющим. Мгновение спустя Виктор разжался под ним, издав резкий крик, когда наслаждение захлестнуло его. Пульсирующий жар вокруг

члена Бенедикта, а также выражение чистого экстаза на лице Виктора отправили

Бенедикта за грань прямо за ним.

Пока они лежали, переводя дыхание, Бенедикт прижимался к шее Виктора, вдыхая

его запах. Он прижимался мягкими поцелуями к влажной коже Виктора, наслаждаясь его вкусом. Виктор удовлетворенно мурлыкал, а его пальцы нежно

перебирали волосы Бенедикта.

В безмятежной тишине комнаты Бенедикт почувствовал, что постепенно

погружается в дремоту. Но потом реальность вернулась.

«Когда ты уезжаешь?» - резко спросил он и услышал вздох Виктора.

«Завтра», - ответил он. «Утром мне нужно зайти в «Блестящий моллюск», чтобы

попрощаться с девочками, а потом я уеду».

У Бенедикта защемило сердце: он хотел попросить Виктора остаться. Но что он мог

предложить ему взамен, кроме позора быть втянутым в грандиозный скандал?

Вместо этого он спросил: «Что они теперь будут делать?»

«То же, что и я», - ответил Виктор, его голос был медленным и тяжелым от сна.

«Они уедут, чтобы найти работу в другом месте».

В груди Бенедикта что-то оборвалось, боль от разлуки стала такой же реальной, как

и любая другая боль.

Они замолчали. Долгое время Бенедикт просто лежал и слушал, как дыхание

Виктора становится глубже, и он засыпает в объятиях Бенедикта.

ГЛАВА 10. МАСКАРАД.

Неделя после отъезда Виктора прошла как в тумане. Боль в груди Бенедикта

превратилась в тупую, постоянную боль, которая никак не проходила. Он

просыпался с ней утром и засыпал ночью.

К удивлению Бенедикта, его семья дала ему свободу. Никто больше не спрашивал о

Вивьен, вероятно, полагая, что они так и не помирились после ссоры на собрании.

Бенедикт не знал, что скажет им, когда станет ясно, что Вивьен не вернется. Он не

мог думать об этом сейчас, его мысли были сосредоточены только на их прощании

в утро отъезда Виктора.

Когда Бенедикт проснулся в тот день, кровать рядом с ним была пуста, простыни

холодные и скомканные. На какой-то мимолетный иррациональный миг он

испугался, что Виктор уже уехал, оставив Бенедикта одного в своем доме, где нет

ничего, кроме старой кровати и шкафа. Но когда Бенедикт поспешно оделся и

спустился вниз, он обнаружил Виктора сидящим за столом с чашкой чая. Его

волосы были влажными, а сам он был одет в свежую черную рубашку и такие же

брюки. Он поднял голову и посмотрел на Бенедикта, его взгляд был

настороженным и неуверенным.