Сирена и Оракул (СИ) - Горожанкин Владимир

Я тяжело дышал, пытаясь прийти в себя. Сирена медленно подняла голову. Ее лицо было забрызгано моей спермой. Она не выглядела рассерженной или брезгливой. Скорее… задумчивой. Она провела пальцем по щеке, поднесла его к губам и попробовала.

— Неплохо, Морган — сказала она ровным голосом, словно комментировала мою статью — но в следующий раз… — она посмотрела мне прямо в глаза, — …целься лучше. Я предпочитаю, когда это попадает внутрь — в ее взгляде мелькнула знакомая хищная искорка.

Я покраснел до корней волос.

— Прости, Сирена, я…я не успел…

Она поднялась на ноги, изящно вытирая лицо тыльной стороной ладони.

— Перестань извиняться, Арториус. Особенно передо мной. Это раздражает и показывает слабость — она подошла к своему столу, взяла салфетку и тщательно вытерла остатки — если накосячил — просто признай это. Сказал бы: «Понял, в следующий раз буду точнее». Этого достаточно. Учись коммуницировать, малыш Арти. Без лишних соплей.

Ее слова снова отрезвили меня. Она давала мне еще один урок. Урок контроля, урок общения в ее мире.

— Понял — выдавил я, чувствуя себя полным идиотом. — в следующий раз буду точнее.

— Вот так лучше — кивнула она — а теперь приведи себя в порядок. И здесь тоже — она обвела взглядом пол, где валялись мои брюки — не хватало еще, чтобы уборщица утром нашла следы твоей бурной благодарности.

И снова, как и в прошлый раз, уборка легла на мои плечи. Пока я быстро натягивал брюки, застегивал ремень и подбирал салфетку, которой она вытиралась, Сирена уже поправляла свою блузку и собирала сумочку, будто ничего особенного не произошло. Она была мастером переключения режимов.

— Идем — скомандовала она, когда я был готов. — рабочий день окончен. Точнее, рабочая ночь.

Мы молча спустились на лифте. Тишина нарушалась лишь тихим гудением механизма. Я чувствовал себя совершенно опустошенным и одновременно переполненным эмоциями.

На улице было прохладно и пустынно. Редкие фонари освещали тротуар. Мы остановились у выхода из здания редакции.

— До завтра, Морган — сказала Сирена. Она шагнула ко мне и неожиданно быстро, почти невесомо коснулась моих губ своими. Это был не страстный поцелуй, а скорее…печать. Метка — не опаздывай. Завтра начнем разрабатывать твою находку.

И прежде чем я успел что-то ответить или хотя бы осознать произошедшее, она развернулась и уверенной походкой направилась прочь по улице, ее силуэт растворился в ночной мгле.

Я остался стоять один посреди пустой улицы, чувствуя привкус ее помады на губах и жар, заливающий щеки. Голова шла кругом. Что это было? Награда? Урок? Манипуляция? Или все вместе? Я понятия не имел. Но одно я знал точно — Сирена Фоули играла со мной в очень опасную игру, и я уже был в ней по уши. И, черт возьми, мне это нравилось.

Глава 2. Шепот стали и шелка

Утро встретило меня свинцовой тяжестью в висках и гулким эхом вчерашней ночи в ушах. Или, вернее, ночи, плавно перетекшей в раннее утро прямо здесь, в редакции, в ее кабинете. Сон был рваным, тревожным, наполненным обрывками воспоминаний: ее властный шепот, прикосновение ее губ там, где я и представить не мог, ее неожиданный, почти небрежный поцелуй на прощание у входа, ее лицо в свете монитора…господи. Я поправил галстук, ощущая, как под безупречной тканью рубашки горит кожа там, где она касалась меня. Первый день стажировки закончился…чем? Уроком? Инициацией? Актом подчинения? Или просто спонтанным сексом с боссом, который решил таким странным образом снять стресс и заодно показать мне, кто здесь главный?

Я шагал по знакомому коридору редакции «Вечернего Оракула», и каждый шаг отдавался в голове странной смесью чувств. Смущение — да, определенно. Щеки пылали при одной мысли о том, что произошло и как это произошло. Я все еще чувствовал фантомный привкус ее помады на губах и видел ее лицо, забрызганное…мной. О боги, как вообще смотреть ей в глаза? Возбуждение — куда без него? Воспоминания будоражили кровь, тело помнило ее прикосновения, ее власть, ее умение доставлять удовольствие, даже когда это было больше похоже на демонстрацию силы. Страх — конечно. Страх ее реакции сегодня, страх того, что это изменит наши рабочие отношения, страх того, что я не смогу соответствовать ее ожиданиям — ни профессиональным, ни…каким-то другим. И, конечно, профессиональный азарт. Несмотря ни на что, я нашел зацепку по делу Финча-Прайса. Я сделал то, что она просила — перелопатил гору дерьма и нашел иголку. И она это оценила. Ее «Хорошая работа, Арториус» звучало в ушах громче, чем стоны прошлой ночи. Может быть.

Я ожидал чего угодно: ледяного презрения, язвительной шутки с намеком, может быть, даже какого-то знака, понятного только нам двоим. Неловкость висела в воздухе, который я вдыхал, плотная и ощутимая, как утренний туман. Я почти физически готовился к столкновению, к тому, как наши взгляды встретятся и между нами проскочит искра — узнавания, смущения, чего угодно, только не равнодушия.

Но Сирена Фоули была мастером разрушения ожиданий.

Она уже сидела за своим столом, когда я подошел к ее кабинету, дверь которого была приоткрыта. На ней был строгий брючный костюм темно-синего цвета, белоснежная блузка застегнута почти под горло. Волосы, сегодня идеально уложенные в тугой пучок на затылке, ни единой выбившейся пряди черного шелка. Она выглядела так, будто только что вернулась с важной деловой встречи, а не провела часть ночи на коленях передо мной в этом самом кабинете.

Она подняла голову от бумаг, когда я остановился в дверях. Наши взгляды встретились. И на долю секунды, не больше, в ее золотистых глазах мелькнуло что-то…узнаваемое. Не теплота, нет. Скорее, хищный, оценивающий блеск. Мимолетный, как вспышка молнии в ночи. Взгляд сытого хищника, который мельком отмечает свою вчерашнюю добычу. А потом он исчез, сменившись холодной, непроницаемой деловитостью. Словно вчерашнего инцидента не было вовсе. Словно ее губы не касались меня так интимно, словно мои брюки не валялись на полу у ее кресла. Словно она не пробовала мою сперму на вкус, комментируя это с пугающим спокойствием.

— Морган, — ее голос был ровным, лишенным каких-либо эмоций, кроме легкого нетерпения. — Заходи, не стой в дверях. Время идет.

Я сглотнул, чувствуя, как ожидаемая неловкость сменяется растерянностью. Это было…обескураживающе. Она играла свою роль безупречно. Роль Босса. Наставника. Легенды журналистики. И ничто другое, казалось, не имело значения.

— Доброе утро, Сирена, — пробормотал я, входя в кабинет и стараясь, чтобы голос не дрожал.

— Утро бывает добрым, когда есть результат, — отрезала она, даже не подняв глаз от бумаг. — По делу Финча-Прайса. Твоя вчерашняя находка интересна, но это только верхушка айсберга. Копать нужно глубже. Гораздо глубже.

Она мгновенно погрузила меня в работу, не давая опомниться, не оставляя ни малейшего пространства для личных мыслей или воспоминаний. Ее тон был требовательным, профессиональным, не допускающим возражений.

— Первое, — она постучала идеальным маникюром по стопке распечаток. — Офшорные счета фонда «Возрождение», через который Прайс предположительно финансировал Финча. Мне нужны все транзакции за последние пять лет. Не только входящие, но и исходящие. Куда уходили деньги дальше? Кто конечный бенефициар? Это нелегально, так что официальных запросов мы делать не можем. Используй свои…хм…таланты. Подумай, как можно получить доступ к этой информации не напрямую. Взломать не предлагаю, если тебя поймают — я тебя не знаю. Но есть другие пути. Непрямые запросы через подставные фирмы, работа с инсайдерами, анализ открытых источников на предмет утечек. Включай голову, Морган.

Я слушал, пытаясь сосредоточиться. Офшорные счета, нелегальный доступ…это было серьезно. Опасно. И невероятно сложно. Мозг лихорадочно пытался ухватиться за детали задания, но картинки прошлой ночи всплывали перед глазами с навязчивой четкостью. Ее рука на пряжке моего ремня, ее взгляд снизу вверх…