Наоми Хинц - Любовь и смерть на Гавайях
Похоже, кондиционер в комнате Сары работал слишком мощно: у нее вдруг стали замерзать ноги. Плотно затворенные окна удерживали в комнате аромат цветов, присланных друзьями и соседями. Пионы, лилии, ирисы были либо собраны в эстетически продуманные композиции, либо как попало стояли в вазах на столе и полках. По внешнему виду каждого букета Сара могла точно определить, кто его прислал. В не очень чистой банке стояли одуванчики. Их прислала пятилетняя Бренда Бенсон из соседнего дома.
Время от времени Сара слышала приглушенные звонки телефона. Это друзья и соседи справлялись о ее самочувствии. Сара надеялась, что мать сумеет уберечь ее от общения с ними хотя бы день-другой. И особенно от Элоизы.
Когда Сара сказала родителям, что не прочь немножко полежать, то увидела в их глазах тревогу. Нет, нет, поспешила уверить она их, с ней все в порядке. Просто она немножко устала. Для вящего правдоподобия Сара зевнула и добавила, что хотела бы вздремнуть до обеда. Но она не заснула. Она лежала, понимая, что еще немного, и надо вставать и спускаться. Надо продемонстрировать родителям, что она рада вновь оказаться в отчем доме.
Сара встала, выключила кондиционер и открыла окно, отчего в комнату ворвался горячий ветер раннего лета. Норт-Мейплстрит, на которой стоял их дом, выглядел в это время года очень мило. На высоких деревьях весело зеленела свежая листва, на газонах вовсю работали поливальные машины. Цветочные клумбы были чистенькими, без признаков сорняков. В ящиках на крылечках цвела герань. Дальше по улице Сара увидела мисс Флосси, которая карабкалась по ступенькам своего дома. На ней было то самое черно-белое платье из вуали, которое она надевала летом с незапамятных времен.
В доме напротив на веранде сидел в качалке мистер Куверт. Раньше он был фермером, теперь ушел на покой и овдовел. На его веранде герань не цвела. Летом в пять часов утра он выходил на веранду, подметал ее, потом садился в качалку и смотрел на женщин, проходивших мимо, в том числе и на мисс Флосси. Смотрел просто так.
Если не считать соседей Бенсонов, на Норт-Мейплстрит жили одни старики.
Мать крикнула, что обед готов. Сегодня Муры обедали в столовой, что случалось только в особых случаях. Сара была тронута, увидев на столе бабушкины тарелки фарфора Хевиленд.
В больнице, подумала Сара, сейчас как раз громыхают тележки, развозят еду. Если поднять крышку с подноса, то независимо от того, чем именно вас потчуют на этот раз — мясом, печенкой, рыбой, курицей или бараниной, запах будет один и тот же, обещая вашему организму в самое ближайшее время пищевое отравление.
Сейчас же перед Сарой лежала только что поджаренная куриная грудка. Салат, редис и горошек были из их собственного огорода. Мисс Флосси принесла свежие булочки.
Но Саре пришлось сделать над собой огромное усилие, чтобы начать есть. Ее мать трещала без умолку.
В следующую пятницу будут смотрины невесты Джуни Кларк… Господи, ведь совсем недавно Сара сидела с малышкой, когда ее родители куда-то уходили. И еще девица Келлерман тоже собирается замуж. Мать Сары добавила, что ей уже надоело слышать о всех этих свадьбах.
— Честное слово, Сара, — говорила она, — обещаю тебе, что на твою свадьбу я не надену ничего пастельного и кружевного… Дочка, ты совсем ничего не ешь!
— Я вполне могла бы выйти замуж хоть завтра, — сказала Сара, и ее пальцы стиснули ножку бокала с чаем со льдом. — За доктора Дарема из больницы… Он овдовел, у него большой красивый дом.
— Что ты, Сара! — воскликнула мать, кладя на стол вилку. — Он же старый!
— Не такой уж он старый. Ему лет пятьдесят. Он, собственно, не сделал мне прямого предложения, но если я отзовусь на его приглашение нанести ему визит как-нибудь летом… — Она еще отхлебнула чая и решительно, с вызовом вскинула подбородок. — Мужчины и постарше бывают очень даже привлекательными. Взять хотя бы Ричарда Бертона. Ему, кстати, тоже около пятидесяти.
Отец грустно посмотрел на Сару и сказал:
— Может, посидим на веранде, дочка? Мать, принеси-ка нам туда десерт. Там сейчас очень неплохо.
На открытой зеленой веранде запах жимолости смешивался с ароматом ползучих роз. Сара сидела в большом кресле-качалке, чуть откинув голову и прикрыв глаза. Она помнила, как любила качаться в этом кресле, когда была еще такой маленькой, что ее ноги болтались в воздухе. Отец сел в гамак. Он ничего не говорил. Его спокойное молчаливое понимание всегда поддерживало Сару.
Какое-то время было слышно только тихое поскрипывание гамака — звуки, которые Сара всегда слышала летом в этом доме, на этой улице, в этом городе. Потом отец сказал:
— Не бери второй сорт, дочка. Ты хорошенькая и юная, совсем как старшеклассница. Не надо торопиться. У тебя в запасе много времени. Рано или поздно появится тот, кто тебя достоин. Ты это сразу поймешь.
Отец всегда говорил примерно тот же самый текст, когда дочкино легкое увлечение грозило перерасти в нечто более серьезное. У Сары были разные мальчики. Двое-трое из них, как ей казалось, вполне могли бы составить ее счастье или нечто на него похожее, но только честность мешала ей считать, что из ее романов ничего не вышло лишь потому, что она прислушалась к отцовским комментариям. Сара совершенно не жалела, что рассталась с этими молодыми людьми. А вот ее невозвратимо уходящее время — это уже нечто совсем другое. Это серьезно…
— Собственно, нам очень хорошо живется в этом доме втроем, — продолжал отец. А когда в семье случается то, что произошло с тобой, лишний раз убеждаешься, как счастливы мы были вместе, ты со мной не согласна?
— Согласна, папа.
— В сентябре у нас в школе появятся несколько новых преподавателей.
Каждый сентябрь Сара знакомилась с этими новыми преподавателями. И каждый сентябрь они становились все моложе и моложе…
— Сейчас у нас лежит гораздо больше заявлений, чем прежде. Людей все больше и больше влекут тишина и покой. А наш Вудсривер, что ни говори, очень симпатичный и тихий городок.
Сара посмотрела на спокойное лицо отца. У него была работа, которая его вполне удовлетворяла, и ему совершенно не хотелось искать чего-то нового. Он хорошо знал свои возможности и видел свои горизонты. Сара ему очень завидовала.
— Когда у нас в летней школе закончатся занятия, нам, пожалуй, надо съездить в Озарк. У нас есть необходимое снаряжение, да и расходы не многим больше, чем если бы мы остались здесь. Мы ведь отлично проводили время на природе, верно?
— Да, — сказала Сара. — Это были просто замечательные дни. Я их постоянно вспоминаю.
— Помнишь, какая вкусная бывает рыба, если жарить ее на костре?
