Анна Милтон - Я люблю тебя, Зак Роджерс!
Он чересчур шумно втянул в себя воздух.
— Просто интересуюсь.
Я фыркнула.
— С каких пор тебя интересует то, о чем я думаю?
— С недавних, — прямо ответил Зак.
Как его понимать?
— Так ты скажешь мне? — не унимался он.
— Тебе обязательно лезть ко мне с идиотскими вопросами? — я вскинула руками.
Не знаю, что нашло на меня.
Вероятно, я глубоко ошибалась на счет того, что простила Зака.
И он тоже понимает, что причина моей агрессии не в его поведении на Дне Независимости, а в том, что я просто зла на него, потому что он бросил меня, унизили и предал.
— Прости, — сказал Зак, сжимая руль. — Я заткнусь.
— Прекрасно, — мне тоже следует заткнуться.
Он негодующе свел брови вместе и окинул меня мрачным взглядом. Я ответила ему тем же.
— Что? Нельзя даже посмотреть в твою сторону?
— А ты догадливый, — съязвила я.
— Это глупо. Ты ведешь себя, как ребенок.
— Плевать, — покачала головой, отворачиваясь к окну.
Еще одна причина моей злости заключалась в том, что я не могла контролировать свои эмоции рядом с Заком. Думать об этом куда проще, чем делать.
Хорошо. Хорошо. Мне просто надо остыть. Я слишком близко принимаю это к сердцу. В конце концов, однажды оно может просто не выдержать.
— Я устал воевать с тобой, Наоми. Можем ли мы просто… поговорить? Как нормальные люди. Как… знакомые, — тон его голоса колебался между жалостливым и умоляющим.
— Я не хочу разговаривать, — ответила резко.
— Со мной, или вообще?
С тобой.
— Вообще.
Он понимающе кивнул.
— Отлично. Дай знать, когда захочешь поболтать.
Поболтать… как беззаботно это прозвучало. Будто мы просто старые друзья.
«Не захочу» хотелось ответить мне, но я взяла себя в руки и промолчала. Иначе мы бы оба не закрыли рты.
Я собрала все мысли, которые только мелькали в моей голове, в кучу и вязла в них, словно в болоте. Я добровольно топила себя в этом дерьме, но иначе не получалось, потому что было реально скучно, даже учитывая тот факт, что напряженное молчание в машине разбавляла Майли Сайрус со своей песней «Wrecking ball».
Когда мы выехали на трассу US-31, я в сотый раз разглядывала салон внедорожника.
— Где «Феррари»?
Мне хотелось пристрелить себя, потому что я первая нарушила молчание. Я подала знак, что готова к беседе, задав этот чертов вопрос, который собиралась озвучить лишь в своей голове.
Проклятье.
Зак оживленно расправил плечи и оттолкнулся от спинки водительского кресла.
— На свалке, — со странной бодростью ответил он.
Я до боли сжала губы, сдерживая поток любопытства. Зак метал в мою сторону мимолетные взгляды, ожидая дальнейших вопросов, но я держала язык за зубами. Но под яростные удары собственного сердца понимала, что сопротивляться нахлынувшему интересу становится труднее.
На месте Зака я бы так не радовалась. У него была крутая тачка, и я бы разрывала себя на части, если бы потеряла ее.
— Почему она там? — подавленно понизив голос, уточнила я.
Мои веки с немыслимой тяжестью обрушились на глаза, и мне не хотелось поднимать их и видеть этот мир и Зака на соседнем сидении, который выглядел более чем отлично в этой рубашке и светлых шортах. Он олицетворял для меня зиму, но от него не веяло холодом. Сплошное противоречие.
— Потому что ее не удалось восстановить после аварии, — сообщил Зак.
Я тут же распахнула глаза.
— Аварии? — мой голос беспокойно дрогнул.
Это заставило дрогнуть уголок его губ.
— Да-а, — он убрал одну руку с руля и немного задрал ткань шорт.
Я увидела ярко-розовый, недавно заживший рубец несколько дюймов длиной.
— Боже…
— Мне повезло, — сказал он, не сводя глаз с дороги.
Я с немым ужасом смотрела на шрам и мысленно кричала себе не поддаваться вторгнувшемуся в душу сочувствию и желанию пустить слезу. А что, если бы та авария оставила на его теле не только этот рубец? Что, если бы она вообще не оставила его в живых?
Забыв об обиде, я обратила на Зака горящий печалью взгляд.
— Как это произошло? Когда?
Я перестала убеждать себя в том, что не должна интересоваться об этом.
Зак мог погибнуть. И я должна была знать причину.
— В конце октября, — сказал он. — Мы с друзьями устроили что-то вроде… гонок. Я был почти у финиша, когда машину занесло и… — он оборвал себя, чтобы сделать глубокий вдох. — В общем, вместо победы я получил этот шрам и месяц реабилитации в больнице.
Первое, что я почувствовала, услышав это, дикое, безудержное желание врезать ему. Хорошенько.
— Что с тобой? — спросил Зак, удивленно взирая на то, что меня затрясло.
Если бы он не вел автомобиль, я бы действительно ударила его.
— Ты идиот, Зак, — проговорила взвизгивающим голосом.
— Ну вот. Ты опять безосновательно обзываешь меня, — он устало закатил глаза.
— Я еще даже не начинала, — от распирающей меня злости я лихорадочно затрясла головой и вцепилась пальцами в кожаную лямку рюкзачка, потому что мои кулаки страстно хотели встретиться с лицом Зака.
— Прекрати, — я услышала веселье в его тоне.
— По-твоему, это смешно? — воскликнула, больше не в силах сдерживать негодование. — Ты мог погибнуть!
Он продолжал со скучающим видом взирать на дорогу.
— Мы думали, это будет весело, — равнодушно отозвался спустя несколько секунд.
— Мы? Джейсон тоже участвовал в этом? — я задыхалась от злости.
— Нет, — Зак стиснул челюсти. — Его там не было.
К сожалению, это не очень помогло мне справиться с гневом.
— Отлично. Он не заслуживает тех неприятностей, в которые ты ввязываешь его, — огрызнулась я.
Наконец, Зак отвел взгляд от лобового окна и уставился на меня. Его голубые глаза потемнели от злости.
— Я бы никогда не заставил Джейсона участвовать в той гонке, ясно?
Его слова насторожили меня, и, проигнорировав досаду в аквамариновых глазах, я ответила на его взгляд.
— А что было не так с той гонкой? — спросила, прищурившись.
— Это неважно, — Зак поспешно отвернулся от меня.
Но я приблизительно имела представление о том, о чем он пытался умолчать.
— Ты неизменно вляпываешься в истории, да? — судорожно ухмыльнулась.
Наверняка вступил в передрягу с какими-нибудь парнями и решил помериться с ними своей гребаной смелостью.
— Ты не знаешь меня, Наоми, — безапелляционно ответил Зак.
— Ты прав.
Поджав губы, отвела взгляд в сторону.
— Я не собираюсь оправдываться, — предупредил он, вновь сделав свой голос бесстрастным.