Гленн О'Брайен - Фактор внешности
Всякий раз, когда рэперу удавалось забить шар, они восклицали: «Bay! Давай, Оу-Джи!» — выполняя функцию добровольной группы поддержки. Блеск светильников от «Ролекс» и «Мурано» придавал этой сцене нечто ирреально-фантасмагорическое.
Казанова любезничал с дамами, Альберто подбадривал Оу-Джи Мака, пока тот не обыграл первого телохранителя, собравшись тут же начать игру со вторым. Но перед тем как приступить к очередной партии, они обменялись ритуальным приветствием с Альберто.
— Как жизнь, сукин сын?
Альберто ответил что-то в том же духе и добавил еще нечто обо мне, как я полагаю, потому что рэпер тут же повернулся и сказал:
— Здорово, Чарли, рад познакомиться. Наслышан о тебе от Данте.
— И я о тебе наслышан, — ответил я с улыбкой.
— Мы с братишками забиваем в корзину по вечерам в среду, а потом веселимся до утра. Мои ребята это любят. Тебе обязательно надо сыграть с нами, я видел, как ты гоняешь, — просто класс, ниггер! — Он подмигнул и разразился довольным хохотом.
— О, я немного заржавел, давненько не брал мяч в руки.
— Ты и ржавый лучше многих моих парней, не сомневайся, — заверил меня Оу-Джи.
— Ну, не знаю…
— Ты слишком супер, чтобы играть с белыми. Не могу поверить, что ты еще не в большой команде, сукин сын!
— Я собирался перейти в сборную, но как раз в это время подвернулась новая работа, а у меня болело колено. Но если я потренируюсь летом, то приду в форму.
— Забито! — Он по-приятельски стукнул меня по плечу и вышел, но я в тот миг почувствовал себя прошедшим настоящую инициацию. После такого знакомства можно не бояться, что на меня будут смотреть косо на вечеринке.
Казанова провел нас в каюту-столовую, отделанную и обставленную в стиле диско семидесятых не хуже, чем четырехзвездочные рестораны, и соседствующую с небольшим тренажерным залом.
— Чарли, ты ведь художник. Я хочу, чтобы ты глянул на Легера в моей каюте. Мне важно твое мнение как эксперта, не переплатил ли я за него.
Он дернул дверь, но та оказалась заперта. Тогда он достал ключи и, открыв каюту, включил свет. Раздался истошный вопль, в котором различались два женских голоса. По цвету кожи я догадался, что, скорее всего под покрывалом спрятались Кара и Аня.
— Убирайтесь! — выпалила Кара.
Да, голос, безусловно, принадлежал ей. Данте и Альберто обменялись непонимающими взглядами.
— Эй, это моя комната! — начал Данте. — Чем вы тут занимаетесь?
— Я бы спросил чем они тут занимаются друг с другом, — ехидно добавил Альберто.
Кара швырнула в него подушкой.
— Заткнись, Альберто! — воскликнула Аня.
Кара к ней тут же присоединилась:
— Девушки заняли наши комнаты, поэтому мы пришли сюда. Мы устали от жары, массаж и сауна тоже надоели.
Получалось правдоподобно. Кара слишком правильная и нормальная в сексуальном отношении, чтобы спрятаться в каюте Данте по каким-то иным причинам, чем те, о которых она сообщила.
— Ты ревнуешь, Альберто? — спросила Аня.
— А ты имеешь привычку отдыхать голой?
Кара снова вмешалась, поскольку она была в бикини, а вот Аня нет.
— Убирайтесь отсюда! Если хочешь, чтобы мы пошли на твою идиотскую вечеринку, дай нам одеться.
— Идиотскую? — уточнил Казанова не без обиды. — О'кей, о'кей! Можете пользоваться моей комнатой сколько угодно. Тут в кровати поместятся пятеро, а мне случалось спать и с пятерыми.
— Данте, пожалуйста, не зли нас!
Он захлопнул дверь, и мы, смеясь, вышли в коридор.
— О! Кара и Аня! Это интересно, а? — бросил Альберто.
Данте прищелкнул пальцами.
— Как думаешь, не могут они быть подружками? — Голос Альберто задрожал от волнения.
Я задумался над его словами, но такое предположение казалось мне слишком смелым. Аня была известна своими романтическими отношениями с другими девушками-моделями, но Кара… Я никогда бы не поверил в это. Она была настоящей американкой по духу, любящей красивых мужчин, но, с другой стороны, почему все отношения с мужчинами у Кары заканчивались разрывом, какими бы привлекательными и успешными ни были ее избранники, и никогда не приводили ни к чему серьезному — к свадьбе, например?
Мы так и не смогли прийти к вразумительному выводу на эту тему по пути на палубу.
— Так что ты думаешь о Легере[24]? — вспомнил Альберто.
— Увы, я его не успел разглядеть.
— Давайте-ка заглянем в ванную, может, там тоже оргия, — предложил Данте.
Мы спустились по другой лестнице и остановились у двери в ванную, увидев Киттен, обмотанную полотенцем, с лицом, измазанным зеленоватой густой маской. На пакетике, который она держала в руке, было написано, что продукт содержит только натуральные компоненты, восстанавливающие свежесть кожи. И в то же мгновение в дверях появилась Зули — голая и тоже с маской на лице. Обе девушки вскрикнули от неожиданности при нашем появлении.
— Хочешь помазаться, Чарли? — предложила Киттен.
— Попробуй, может, это поможет тебе расслабиться, — насмешливо добавила Зули.
— Между прочим, вечеринка уже идет вовсю, — сообщил Казанова.
— Отлично, я почти готова, — ответила Киттен.
— Я тоже, — отозвался Альберто, — готов начать есть, голоден как собака.
К тому времени, когда мы вернулись на палубу, вечеринка действительно была в разгаре. Все, кого называют элитой модельного мира, собрались там, сияя над ночным морем подобно умопомрачительному миражу. Мне сразу бросились в глаза наиболее знаменитые персоны из приглашенных — Марк Якобе, Мюррей Мартини, Калвин Клайн и его жена, Донателла Версаче, Мишель Коре. Присутствовали здесь и молодые звезды, такие как Дэвитт Синдж-Хоу, и престарелые ветераны вроде Барта Мастерсона, не считая дюжины моделей и молодчиков, ухлестывающих за ними.
Я прошел к стойке бара, сидя за которой Барт Мастерсон потягивал диетическую колу.
— Милое сборище, правда? — сказал я фотографу, который выглядел как преуспевающий банкир, наряженный в матросский костюм с синими полосками.
— Ужасное, — ответил он, — посмотрите на этих уродов.
Возможно, я был слишком измучен, но видел только легкомысленных, порхающих по жизни созданий в прозрачных тряпках. Вино было неплохим, еда отменной, что нехарактерно для многих вечеринок такого сорта. Сначала я подумал, что Барт в дурном расположении духа и, видимо, склонен поворчать. Вдруг у него не лучшее время, какие-то неприятности…
Народ танцевал, некоторые стареющие господа даже не стеснялись выкаблучивать свинг, предаваясь ностальгии по молодости. Я ошибся — Барт пребывал в хорошем настроении. Он просто по своей привычке никогда не отзывался хорошо о происходящем.
