Развод в 45. Я не вернусь (СИ) - Невинная Яна

– Она приехала и сразу взялась за то, что другие игнорировали. Я тоже человек дела и не стану отказываться от любой помощи со школой, – продолжал Торопов.

Алексей пялился на Торопова, явно пребывая в шоке.

– Какая еще школа?! – ошалело спросил он у меня. – Лида, ты должна вернуться домой! Вернуться в семью!

– С чего бы? – сощурилась я. – Я тебе ничего не должна. А насчет школы…

– Да, я готов выслушать ваши предложения, Лидия Анатольевна, – проговорил Торопов, не спуская с меня взгляда.

– Лида, ты серьезно? – Алексей вскочил, наклоняясь ко мне. – Ты должна заниматься ребенком, а не какой-то там школой! Вернуться домой, в университет. У меня мать больна, она при смерти, Алина в тебе нуждается, а ты какой-то ерундой маешься?! Совсем сдурела? Или ты мне так мстишь? Ага, я понял! Ты мне мстишь с ним!

– Лидия Анатольевна, – произнес Торопов, – хотите, я вызову охрану, и вашего мужа выведут?

Голос его был ровным, но в нем явственно слышалось: одно ваше слово – и он исчезнет.

Я посмотрела на Алексея.

Он стоял, сжав кулаки, лицо было перекошено, но в глазах… В его глазах я видела отчаяние и бессилие. Потому что он уже не мог ничего сделать. Не мог приказать, не мог заставить, не мог даже требовать ответа.

Зато я могла теперь всё. Я свободна от него.

Он больше не имеет надо мной власти.

– Спасибо, – сказала я Торопову твердым голосом. – Я сама.

Потом я повернулась к мужу.

– Знаешь, я даже рада, что всё случилось, как случилось. Ты сделал выбор за моей спиной. Как и Алина. Но тем самым вы развязали мне руки. И я сама буду решать, с кем и где мне быть, чем заниматься и как вообще жить. И теперь моя жизнь тебя больше не касается.

Он задохнулся, будто я ударила его прямо в грудь.

Дернулся вперед, словно его подбросили.

Глаза налились злостью, он растерял все остатки хладнокровия.

– Да?! Не касается?! Но меня касается мой сын! Что ты с ним будешь делать?! Ты собралась воспитывать его в этой дыре? Ладно, тебе в голову пришла блажь с какой-то школой, но что насчет Егора?

Я не отводила взгляда.

– Как я уже сказала ранее, – произнесла я четко, – он взрослый и сам выберет, где и с кем ему жить. Я обязательно у него спрошу. Всё остальное будем решать через адвоката.

Он открыл рот, но я не дала ему вставить ни слова.

– Ты зря приехал. Поезжай к матери. Ей нужна поддержка. Там ты действительно нужен. А здесь… Я справлюсь и без тебя.

Он замер. Уставился на меня и несколько секунд буравил взглядом.

Будто всё ждал, что я передумаю, смягчусь, попрошу его остаться.

Но я молчала. Больше сказать мне было нечего.

Алексей открыл рот, но потом закрыл его, бросил на Торопова яростный взгляд и резко повернулся к двери. Его шаги гулко отдавались по кабинету.

Дверь захлопнулась.

Тяжелая тишина повисла в кабинете после ухода Алексея. Я неловко перебирала край юбки, чувствуя, как жар разливается по щекам. Я не знала, куда смотреть. На стол? На карту на стене? На Торопова?

Он сидел за столом так же спокойно, будто ничего особенного не произошло. Но именно эта его невозмутимость и сбивала с толку.

Он же чужой человек. Почти незнакомый.

И всё же встал на мою защиту.

– Спасибо вам, – наконец проговорила она, поднимая глаза. – Я... не ожидала, что вы вмешаетесь. Вы… не обязаны были…

– Я не вмешивался, – мягко ответил он. – Просто сделал то, что считал правильным.

– Только я не понимаю… почему?

Его взгляд потемнел.

– Просто я знаю, каково это, – вдруг сказал он. – Когда при разводе делят ребенка. И как это влияет на самого ребенка.

– Вы…

– Я… тоже проходил через развод, – сказал он спокойно. – И тоже через суд за сына. Сын живет с матерью. К счастью, мы общаемся. Но так было не всегда. Его настраивали против меня. Суды длились годами. Так что я знаю, что такое бороться за собственного ребенка.

Я не знала, что ответить. А что тут скажешь? От неловкости сдавило горло. Такой властный, уверенный в себе мужчина... и вдруг такое признание.

Он потянулся в ящик стола, достал визитку и положил передо мной.

– Если нужно, вот контакты знакомого адвоката. Лучший по семейным делам. Скажете, что от меня.

– Спасибо.

Я взяла карточку, убрала в сумку.

– Я верю, что вы справитесь, – продолжил он. – Ваш сын... он уже почти взрослый. Не ребенок. И он выбрал вас. Так что я сразу понял, какая сторона правильная. А когда увидел вашего супруга…

От смущения я опустила глаза. Одно дело – обсуждать школу. Деревню. Другое – мою личную жизнь. Да еще и с мужчиной, который внезапно из отстраненного соседа превратился в…

А в кого он превратился, я еще не понимала.

Тишина снова стала давящей. Я поймала себя на мысли, что чувствую его взгляд. Не соседский, нет. А скорее, мужской, оценивающий. От него пекло щеки и даже зону декольте, скрытую тонкой блузкой.

Вдруг стало важно, как я выгляжу. Я не собиралась на прием в администрацию, так что надела простую бежевую блузку с бантом на шее, строгую коричневую юбку, удобные, практичные туфли без каблука. Макияж едва заметный, с утра делала наспех. Если бы знала, что окажусь здесь... Надела бы что-то другое. Накрасилась бы…

А с таким мужчиной… Сильным. Волевым. Властным.

С таким хочется быть… шикарной. Мысль пролетела неожиданно, и я тут же сжалась внутри. Бред. О чем я вообще думаю?

Наверняка такого мужчину – холостого, видного, высокого полета – окружают женщины совсем другого формата. Моложе, ярче, красивее.

А я… я после предательства мужа совсем растеряла уверенность в себе. Так что никак не могла поверить, что на меня может смотреть как на женщину такой роскошный экземпляр, как Фёдор Торопов.

Он, словно почувствовав мое напряжение, вдруг сказал негромко:

– Расслабьтесь, Лидия Анатольевна. Кофе будете?

– Кофе? Да... спасибо.

Я согласилась только затем, чтобы занять руки, отвлечься. Он нажал кнопку на телефоне, что-то тихо сказал. Через минуту секретарша внесла две дымящихся кружки на подносе, поставила их на стол и исчезла так же бесшумно.

Я обхватила чашку руками, чувствуя тепло.

– А теперь… – Торопов отпил глоток, поставил кружку на стол. – Расскажите мне про школу.

Его тон стал деловым, но во взгляде всё еще читалось что-то, отчего мое сердце продолжало отчаянно биться.

Я собралась с мыслями и начала рассказывать.

Торопов слушал внимательно, не перебивая. Когда я закончила, он задумчиво постучал пальцами по столу.

– Вы готовы остаться здесь? – спросил он неожиданно. – Отказаться от будущего в столице?

Я широко раскрыла глаза.

– Вы… и это знаете?

Торопов улыбнулся.

– Вам сложно представить, но интернет доступен и в этой глуши.

Это что, шутка? Я неуверенно улыбнулась, а потом и вовсе смех родился где-то внутри груди, растапливая скопившийся лед. Придя сюда, я никак не ожидала, что Торопов выставит моего мужа вон, а потом примется шутить со мной за чашечкой кофе. Как и не ожидала того, что мне этот разговор будет доставлять удовольствие.

По роду деятельности я общалась с огромным количеством мужчин, но никогда и ни с кем у меня не проскакивало столько искр. Не было таких долгих, тягучих взглядов.

Рядом с ними так сильно не билось сердце.

Ведь я была верна своему мужу, я его любила.

Я даже не рассматривала кого-то с хоть каким-то интересом, кроме делового.

Но сейчас… Сейчас мне правда нравилось общаться с этим мужчиной.

И казалось, что и ему это нравится.

Торопов тоже засмеялся, от его низкого, мужского, раскатистого смеха по коже побежала теплая волна. У меня внутри что-то завибрировало. Где-то под ребрами. Там, где после предательства мужа поселилась пустота.

Теперь там что-то робко просыпалось. И я снова ощутила себя женщиной.

– Вот что мы сделаем. – Торопов наклонился вперед, и в его глазах мелькнула горячая вспышка. А ткань пиджака натянулась на широких плечах. – Я приглашаю вас на ужин. Там всё обсудим в деталях.