Развод. Она не твоя (СИ) - Дюжева Маргарита
И теперь вот где они у него все были — он сжал кулак так крепко, что побелели костяшки. Вот где! И не только они, а вся эта жизнь!
Все! Все-е-ееее! Теперь только пожинать плоды своих стараний, хлебать их полной ложкой и кайфовать.
Потому что он смог! Добился! Победил!
Кто молодец? Он молодец.
Даже не так МОЛОДЕЦ!
О том, что где-то там по улицам могла скитаться его несчастная жена, он уже и не вспоминал. Какая ему на хрен разница, где она и что с ней? Он теперь в Лиге Неприкасаемых!
Он – бог!
— По такому случаю вот вам с Анной от меня подарочек, — в руках Спиридонова откуда ни возьмись появился конверт.
Абрамов заглянул туда и мысленно присвистнул. Поездка. В отель, который на весь мир славится своей роскошью, перелет первым классом.
— Спасибо, Петр Васильевич, удружили.
С трудом сохраняя серьезное выражение лица, он достойно кивнул в ответ.
Все правильно. Теперь он достоин таких подарков.
Нет. Не так. Теперь он достоин только таких подарков. Не меньше.
— Чего только не сделаешь ради будущего родственника.
Да-да. Родственника. А еще лучше преемника.
В этот момент Абрамов нарисовал для себя следующую ступень. Где он занимает место Спиридова — его должность, положение, финансы. Становится полноправным хозяином всего этого…
Удачная сделка, смелые мечты — и голова окончательно пошла кругом.
В кабинет он вернулся в шальном настроении, сам не свой, но довольный просто до неприличия.
В голове крутились планы, цифры, победный марш — сплошное месиво.
Поэтому, когда позвонила мать Марии, он улыбнулся. А потом, прижав кулак к губам и вовсе рассмеялся.
А жизнь-то налаживается!
Потом правда кашлянул, похлопал себя по щеке, сбивая непрошенную веселость и уже совсем другим голосом — строгим, и то же время взволнованным — ответил на звонок:
— Да, Елена Викторовна. Слушаю вас.
В трубке тяжелый вздох, потом надрывным голосом:
— Семен, здравствуй. Как там Машенька? Когда вернется?
Ни-ког-да! — Чуть было не ляпнул он, но сдержался:
— Врачи сказали, что все по-прежнему. Глубокий шок, апатия. Нужно еще время.
— Да сколько уж можно. Месяц почти лечат, так ничего и не добились?
— Сложный случай, — смиренно сказал он.
В трубке снова рваный вдох:
— Может, все-таки ошибка? Ну не могла она такого сделать. Не могла… чтобы вот так, на ровном месте и такой срыв…
— Я сам в ужасе. Еле держусь, — сказал он, откинувшись на спинку кресла и, беспечно крутясь из стороны в сторону.
— Ты когда у нее был последний раз?
— В выходные. Не узнала меня даже…
Сдавленный всхлип:
— А может, мне все-таи можно…
— Врач запретил посещения. Я-то с трудом прорвался к ней, а вас и подавно не пустят.
— Может, ее в другую клинику сводить, — теща продолжала накидывать бестолковые варианты, — Должен же быть способ.
— Здесь лучшие врачи, они делают все, что могут. В другом месте она бы давно превратилась в овощ.
Всхлипы переросли в рыдания.
Пришлось успокаивать:
— Ну что вы так… Успокойтесь… Все наладится.
Все уже наладилось. Мелкие проблемы с семейством Марии были для него не более чем писком комара. Раздражающим, но безвредным. Они ни о чем не подозревали, а следовательно, не представляли опасности. В противном случае разговор был бы иным.
Например, однажды в их простенькой квартире могло замкнуть проводку и случиться пожар…
Или отказали бы тормоза на машине…
Или кирпич на голову…
А что поделать, в жизни всякое бывает. Никто от всего не застрахован.
Но пока она вот так рыдала в трубку и умоляла помочь — все было хорошо
— Я постараюсь в следующий раз уговорить врача, позволить зайти вам хоть на минутку.
— Когда будет этот следующий раз?
— Сказали, что могу прийти через две недели.
Как раз после того, как съездит на заслуженный отдых вместе с Анной.
— Попроси, пожалуйста, Семен. Пожалуйста.
Как песнь для его ушей. Подумать только, когда-то он сопливым студентиком пришел в их дом, а теперь полностью распоряжался их жизнями.
— Не переживайте Елена Викторовна. Все сделаю.
Он очень надеялся, что к тому времени его люди все-таки найдут Марию и отправят ее обратно в палату. Ну или найдут то, что осталось от Марии и отправят на кладбище.
Оба варианта его устраивали.
При любом исходе он уже не сомневался, что выйдет сухим из воды.
— Все, Елена Викторовна, не плачьте. Мы должны быть сильными…ради Машеньки и Аринки…
— Да-да, ты прав Семен, — она торопливо шмыгнула носом, взяла себя в руки и спросила, — как дела у Арины? Я соскучилась. В последнее время мы так редко ее видим.
— Не переживайте. Все в порядке. У нее новая няня… очень хорошая.
И новая мама…гораздо лучше прежней.
— Да-да, спасибо за то. что присылаешь фотографии и видео.
— Не за что.
Семен бы с радостью полностью отстранил родителей жены от участия в жизни внучки, но это выглядело бы как минимум странно, а как максимум — могло натолкнуть их на ненужные мысли.
Поэтому он старался мягко ограничить это общение.
К счастью, последние две недели, тесть болел то гриппом, то ОРВи, то еще не пойми чем, и теща сама лишний раз не лезла к ребенку, опасаясь принести заразу.
Оно и правильно. Жизнь продолжается, и всякие чахоточные должны оставаться позади.
Отдых удался на славу.
Десять дней на белом песке, под шест прибоя, потягивая кокосовый сок через трубочку, возвращаясь в роскошный номер, наслаждаясь шикарным сервисом.
Семен чувствовал себя на вершине мира. Кайфовал от каждой секунды проведенный на море, но больше всего кайфовал от самого себя.
Проигрывал в памяти, как ловко он всех уделал, как смел их сомнения и проложил себе путь к контракту века.
От воспоминаний — мурашки по коже. Это даже круче чем оргазм.
В разы круче!
Хотя с оргазмами тоже все было в полном порядке. Его распирало от гордости, когда Анна выходила на пляж в белоснежном купальнике, подчеркивающем идеальную, загорелую кожу.
Богиня. Роскошная, дорогая, идеальная.
При ее появлении у всех мужиков в радиусе километра наблюдался перманентный стояк, отчего Абрамов вообще приходил в восторг и не упускал момента по-хозяйски опустить руку на крутое бедро или подтянутую ягодицу.
Немного портила настроение вечная суета вокруг Аринки.
Анна сказала, что никуда не поедет, если он не возьмет малышку с собой. Что они теперь семья и должны проводить время. Похвально, какая еще красотка будет так трястись над чужим ребенком? Но как-то подзадолбало.
К счастью, в отеле была прекрасная детская комната, куда можно было сдать дочь и спокойно провести время вдвоем. Да и услуги няни никто не отменял.
А когда Анна сама погружалась в ребенка и лепила с ней куличики, сидя на теплом прибрежном песке, он предавался томительно приятным размышлениям о предстоящих делах и свершениях.
Открыл новый счет, на который в скором времени должна была капнуть неимоверная сумма, звонил своей помощнице, чтобы не расслаблялась в его отсутствие, придумывал задания подчиненным.
В общем, отпуск ему понравился. Домой он вернулся довольный, загорелый, отдохнувший и готовый свернуть горы на своем пути.
И на работу шел, свысока глядя на остальных — никчемных и копошащихся.
В его кабинете было все по-прежнему. Но это пока.
Совсем скоро он переберется в роскошные апартаменты с панорамными окнами, на том же этаже, где все директора, генеральные и не очень. Заимеет роскошный стол из красного дерева, за которым будут краснеть подчиненные, когда он будет устраивать им разгон полетов…
— Семен Андреевич, — от мыслей оторвал неприятный голос помощницы.
Ее он сменит в первую очередь, на что-нибудь длинноногое, грудастое с томным взором и готовностью к «переработкам»
— Что?
— Вас требует к себе Петр Васильевич. Немедленно.
Слово «требует» неприятно царапнуло, но Абрамов был уверен, что это клуша-помощница неправильно выразилась, и в самом благостном настроении отправился в кабинет к будущему тестю.
