Барбара Картленд - Влюбленные беглецы
– Старик уже много лет этим занимается, – ответил юноша. – Цирк не приносит больших доходов, и я сомневаюсь, что после смерти отца смогу управлять этим хозяйством.
– Жаль, если придется его закрыть, – сказала Марина.
– Думаю, лучше выступать с цирковыми номерами в мюзик-холлах, – ответил Джим, а затем добавил: – Но все равно тяга к странствиям у меня в крови! Я буду путешествовать, особенно если найду какую-нибудь симпатичную особу, которая меня заинтересует.
Марина ничего не ответила, и через какое-то время, очевидно, следуя за ходом мыслей, Джим спросил:
– Что заставило тебя выйти замуж за этого латиноамериканца?
– Я полюбила его, – ответила Марина.
– Никогда не жаловал иностранцев, – презрительно произнес Джим. – У нас тут кто только не работал; все они отпетые мошенники. Откуда вам знать, может, у вашего благоверного дома, в Южной Америке, еще полдюжины жен.
– Не все люди подлецы, – возразила Марина в надежде, что ее голос прозвучит сурово, но Джим лишь рассмеялся.
– Надеюсь, что ты случайно не на меня намекаешь, – ответил Джим, искоса глядя на нее. – Ну, если уж на то пошло, я действительно краду красивых женщин.
– По-моему, ты просто помешался на женщинах, – сказала ему Марина. – Почему бы тебе не поднапрячься и не попытаться сделать цирк лучше? Карлос сказал, что у тебя есть к этому способности.
– Что, черт возьми, может знать об этом твой Карлос? – с неприязнью спросил Джим. – Ни ты, ни он не похожи на циркачей, и вы это прекрасно знаете. Если бы у Старика не было нехватки рабочих рук, он бы никогда не взял вас на работу.
– Но все-таки взял, – парировала Марина. – А Карлос хорошо разбирается в лошадях.
Джим переменил тему и спросил совсем другим тоном.
– Расскажи мне о себе. Где вы жили в Англии?
– В Лондоне, – ответила Марина и, помолчав, добавила: – Вообще-то я не люблю рассказывать о себе малознакомым людям. Расскажи мне лучше о цирке.
– Мне тоже не очень-то интересно говорить цирке с малознакомыми людьми, – передразнил ее Джим.
Марина умолкла, думая о том, что эта поездка наверняка будет малоприятной. Внезапно Джим обнял ее и притянул к себе; она даже не успела понять, что происходит.
– К черту разговоры, – грубо сказал он. – Ты самый красивый товар, который я видел за последнее время. Мы неплохо повеселимся. Ночные переезды обычно скучны, но сегодняшний будет исключением.
Марина с силой оттолкнула его.
– Не смей трогать меня! Если начнешь распускать руки, я выйду и пересяду в фургон. Мне вообще не следовало ехать с тобой.
– Ну и ну! – осветил Джим, не убирая руку но все же ослабив хватку.
– Отпусти меня. Я требую, – приказала Марина ледяным тоном, который прежде всегда срабатывал.
– Какая муха тебя укусила? – удивился Джим, но в этот момент фургон, который ехал впереди, внезапно остановился. Джим был вынужден убрать руку, чтобы не потерять управление, и Марина высвободилась. Она схватилась за ручку двери и открыла ее. – Так мне перейти в фургон? – спросила она. – Или ты будешь хорошо себя вести?
Джим убрал руку с руля и повернулся к ней.
– Боже, ну и красавица! – воскликнул он. – Как только я тебя увидел, сразу понял: ты просто потрясающая женщина. А в этой блузке и цветастой юбке – так вообще просто загляденье! Как картинка! Ну не будь так сердита со мной!
Джим вел себя грубо и вульгарно, но Марине пришлось признать, что этот наглец не лишен обаяния. Тем не менее что-то инстинктивно подсказывало ей, что с этим развязным юнцом нужно вести себя осторожнее.
– Послушай, – сказала она. – Мы сейчас стоим, и я могу запросто уйти в свой вагончик. Если ты не дашь слово, что будешь вести себя как джентльмен, я не собираюсь оставаться здесь с тобой. Можешь ехать один.
– Разве я тебе нисколечко не нравлюсь? – спросил он.
– Дело не в этом, – ответила Марина. – Я не хочу, чтобы меня мучила совесть, а ты должен поклясться, что больше не будешь ко мне приставать.
Джим понял, что она не шутит. Фургон впереди пришел в движение.
– Хорошо, пусть будет по-твоему, но я должен сказать, что разочаровался в тебе, – произнес он.
– Как жаль, да? – сказала Марина.
– Замужняя или нет, какая разница? – спросил Джим. – Кроме того, если уж на то пошло, обычно именно замужние и бывают более сговорчивы.
– Значит, на этот раз ты ошибся, – твердо произнесла Марина. – Я люблю своего мужа, и меня больше никто не интересует. Я доходчиво объяснила?
– Даже слишком доходчиво, черт возьми, – ответил Джим. – Интересно, кем ты себя считаешь? Но погоди, ты изменишься! Мне просто не повезло, что я встретил тебя так скоро после твоего, замужества.
– А ты не слишком-то высокого мнения о женщинах, ведь так? – спросила Марина.
– Женщины созданы для любви, – ответил Джим.
– И все же ты до сих пор не женат, – напомнила ему Марина.
– Я встречал слишком много замужних женщин, чтобы засунуть голову в петлю, – хихикнул Джим. – Может, мне просто попадались не те женщины. Вот если бы я встретил кого-то вроде тебя, все было бы по-другому.
– Что за чушь, – покраснела Марина.
– Ты только и знаешь, что критикуешь меня. – Джим повернулся, улыбнувшись ей, а затем перевел взгляд обратно на дорогу. – Нет, ты особенная, – задумчиво произнес он. – В тебе есть нечто такое, чего я никак не могу понять. Ты выглядишь соблазнительно, но когда дело доходит до главного, ведешь себя как глыба льда.
– Именно так я и отношусь ко всем, кроме Карлоса, – ответила Марина, и это было правдой.
– Что в этом Карлосе такого, чего нет во мне?
Этот вопрос заставил Марину задуматься. Стоило Каркасу лишь прикоснуться к ней, как у нее внутри разгорался огонь. Марина на мгновение закрыла глаза, ощутив, как ее охватывает волнение. Она вновь вспомнила тот момент, когда они вдвоем лежали на узкой кровати и она чуть было не уступила ему. Тогда она хотела его, сгорая от непреодолимого желания. Лишь чудом, усилием воли – Марина даже не подозревала в себе такой стойкости – ей удалось высвободиться. «Я люблю его, – подумала она сейчас, – и все-таки смогла сказать «нет». Марина сама удивилась, как она могла быть такой сильной. Но затем поняла – ее любовь к Карлосу была чем-то самым замечательным, самым прекрасным во всей ее жизни, и она не осмеливалась принизить и запачкать это чувство. Это было нечто возвышенное, почти священное. Она бы просто не перенесла, если бы их союз не был совершенным, как идеальная любовь, которую она искала всю свою жизнь.
Ее мысли нарушил голос Джима.
– О чем ты думаешь? – спросил он.
– Это секрет, – ответила Марина.
