Неонилла Самухина - Когда любить нельзя…
– Он что, будет в маске, как Зорро? – пошутил герр Майнкопф.
– Да нет же, он просто попросил запретить проносить с собой на презентацию фото– и телекамеры. Это же может создать вокруг нашей книги особую, таинственную атмосферу, которая замечательно впишется в детективный жанр.
– Вы меня убедили, я подумаю и дам вам знать, – согласился герр Майнкопф и попрощался.
Окрыленная Мария тут же позвонила Борису, сказав, что вроде бы издатель не выказывает принципиального несогласия с их условиями, и похоже, скоро нужно будет договариваться с отцом Кириллом о новой встрече.
– Это классно, – обрадовался Борис, – потому что он мне только что звонил и сказал, что послезавтра хочет сам прилететь в Питер.
У Марии упало сердце.
– Он догадался?…
– Не думаю, скорее всего, он просто решил облегчить мне задачу в подписании договора, а, может, у него здесь какие-то свои, церковные, дела… Послезавтра все узнаем.
– Борис, только не выдавайте меня, я еще не готова к встрече с ним! – в панике взмолилась Мария.
– О чем речь! Я же вам обещал, значит, буду молчать, – развеял он ее опасения.
– Спасибо. Я вам перезвоню, как только получу назад документы.
– Договорились. До встречи! – попрощался Борис.
Положив трубку, Мария побрела в спальню – неожиданное известие, что отец Кирилл скоро будет в Петербурге, ее просто ошеломило. Она легла на постель и, закутавшись в одеяло, свернулась под ним калачиком, или, как говорил отец, «в позу зародыша», пытаясь успокоиться.
Если отец Кирилл все понял, то ее план сорвется, так и не воплотившись в жизнь. А ведь она так хотела довести дело до конца, так хотела, чтобы вышла книга, чтобы он понял, как она к нему относится. А теперь все ее усилия пропадут даром.
Мысли ее прервал телефонный звонок. Подняв трубку, Мария сказала: «Алло…», но в ответ услышала лишь чье-то дыхание, а затем на том конце повесили трубку.
«Наверное, кто-то ошибся, – подумала она, возвращая трубку на место, и вдруг испуганно подскочила: – А если это он?…»
Она села на кровати и, обхватив плечи руками, начала раскачиваться из стороны в сторону, безуспешно пытаясь унять волнение, и поэтому, когда неожиданно раздался звонок в дверь, она даже вздрогнула, не понимая, кто бы это мог быть, ведь она никого не ждала. У отца есть ключ, а посторонних охрана в подъезд не пустила бы без ее разрешения.
Не снимая с себя одеяла, Мария подошла к двери.
Тихо спросив: «Кто там?», она обессилено привалилась к косяку, услышав из-за двери голос Геннадия, которого она не только не хотела видеть, но и запретила себе вспоминать. Она никогда не спрашивала у отца о нем, хотя и понимала, что Николай Дмитриевич, по-прежнему общаясь с отцом Геннадия, наверняка в курсе, как сложилась судьба у его сына после их разрыва с Марией и расторжения практически несостоявшегося брака.
«Господи, только не сейчас!» – простонала она. – Столько времени прошло, что ему нужно?»
– Мария, открой, пожалуйста! – попросил через дверь Геннадий, снова нажимая на кнопку звонка.
– Я не одета, – постаравшись, чтобы голос не выдал ее волнения, ответила она. – Зачем ты пришел?
– Я подожду, пока ты оденешься! Нам нужно поговорить, – настаивал на своем Геннадий.
– Говорить нам не о чем! – отрезала Мария, но вдруг передумала: ей стало любопытно, что же такого может сказать ей ее несостоявшийся благоверный?
Сбросив с себя одеяло и полотенце, она достала из шкафа первое попавшееся под руку платье, натянула его на ходу прямо на голое тело и открыла дверь.
– Ты хорошо выглядишь! – с порога объявил ей Геннадий.
– Издеваешься? Я ведь даже не накрашена, – усмехнулась Мария и отступила, чтобы он мог войти.
Геннадий, очень стройный в своем элегантном костюме, как всегда был чисто выбрит и благоухал дорогим парфюмом. Красавец!.. «Впрочем, как и большинство голубых, которые, как известно, тщательно ухаживают за собой, в отличие от настоящих мужчин, – подумала Мария, оценивающе оглядывая его, и тут же добавила про себя: – За исключением разве что одного моего знакомого…».
Она смотрела на Геннадия и ничего не чувствовала. Да он был по-прежнему красив, да он когда-то причинил ей боль, но это все уже ее словно не касалось.
– Что ты хочешь? – спросила она.
– Напои меня кофе, – попросил Геннадий. – Я тут пирожные твои любимые принес…
Мария изумленно посмотрела на него: он что, не понимает всей немыслимости ситуации? Пришел спустя год после своей подлой измены и собирается с ней, как ни в чем ни бывало, пить кофе с пирожными! Ей захотелось залепить ему пощечину, надеть на его тщательно остриженную голову коробку с пирожными, размазать их по его бритому, наодеколоненному лицу, и пинками под зад, который, как оказалось, может быть таким привлекательным и для мужчин, вытолкать его из своей квартиры и жизни!
У нее даже невольно сжались кулаки от этого желания. Видимо, что-то отразилось и на ее лице, потому что Геннадий, настороженно глядя на нее, отступил обратно к двери, но потом вытянул перед собой, как щит, коробку с пирожными, предлагая ей ее взять.
И Мария вдруг успокоилась.
– Ну что ж, пойдем, выпьем кофе, – сказала она, забирая у него пирожные, и, круто развернувшись, направилась в кухню.
– Я вымою руки? – спросил ее Геннадий вдогонку.
– Вымой, думаю, ты не забыл, где ванная, – разрешила Мария, усмехнувшись. Он, действительно, не изменился: также помешан на чистоте, пришел ведь, похоже, для какого-то серьезного разговора, но про гигиену не забывает…
«Железные нервы… Я бы так не смогла!» – заключила Мария.
Поставив варить кофе, она села на один из своих сундуков, стоявших у стола, ожидая, когда Геннадий выйдет из ванной. Впрочем, он не заставил себя долго ждать. Зайдя в кухню, он сел напротив Марии и, потянувшись через стол, неожиданно взял ее за руку.
Мария рывком высвободилась, возмущенно глядя на Геннадия. Даже перед свадьбой тот не снисходил до подобных нежностей, а тут, после всего, что между ними произошло, вдруг посмел прикоснуться к ней!
– Только не ругайся! – поспешно попросил он. – Я хочу поговорить с тобой, выслушай меня, пожалуйста!
– Когда это я на тебя ругалась? – рассердилась Мария. – Что ты вообще хочешь от меня, зачем ты явился?
Он внимательно посмотрел на нее и тихо спросил:
– Ты меня еще любишь?
– Что?! – Мария не верила своим ушам. – Люблю?! Да ты в своем уме?!
Вскочив, она повернулась к нему спиной и потребовала:
– Уходи, Гена!
И тут же почувствовала, как его руки, словно железными тисками, сжали ее плечи.
– Мария, прошу, выслушай меня! – потребовал он. – Думаешь, мне легко было прийти к тебе!
