Молли Райс - Свидание с прошлым
Он почти тащил ее за собой по улице.
— Куда мы идем? — спросила она, задыхаясь.
— Возвращаемся в административное здание. Она совершенно запыхалась, когда они оказались перед дверью с надписью: «Акты, записи, документы о праве на собственность».
Они вошли в служебное помещение, которое было почти точной копией того, где они уже побывали. Здесь, как и там, публику от рабочих столов и картотек отделяла стойка.
— Нам надо бы посмотреть записи актов о праве собственности по округу, — обратился Дерек к служащему — лысеющему мужчине в очках, одетому в рубашку с галстуком и свитер с V-образным вырезом. Служащий записал имена и фамилии, которые назвала ему Стейси.
— У нас все это теперь в компьютере. Присядьте, пока я буду искать для вас информацию.
Стейси пыталась принять безразличный вид, листая журнал о водоочистных установках. Дерек подошел к охладителю и стал наливать воду в бумажный стаканчик.
Через несколько минут служащий со своего места за столом переспросил у Стейси:
— А вы уверены, что они из округа Уобаш?
— Нет, — ответила Стейси, вставая и возвращаясь к стойке. — Я точно не знаю, откуда они родом. Но мать как-то сказала, что они из фермеров, а я родилась здесь, поэтому я и предполагаю, что кто-то из них или они оба жили на семейной ферме где-то тут поблизости.
Служащий набрал что-то на клавиатуре. Через несколько секунд он поднял голову и сказал:
— Нет, в округе Дакота тоже ничего.
— Это соседний округ?
— Да.
— Ну что ж, спасибо и на том.
Дерек подошел к ней и протянул стаканчик с водой. Она стала пить, поблагодарив его взглядом. Он пожал плечами.
— Попытаться все же стоило. Стейси кивнула, смяла пустой стаканчик и бросила в корзину для бумаг, стоявшую возле стойки.
— Мне очень жаль, — сказал служащий им вслед, когда они направились к двери. — Если вдруг вспомните еще что-то относящееся к делу, заходите ко мне снова, и я это для вас проверю.
Что-то относящееся к делу… Они остановились в холле. Стейси снизу вверх взглянула на Дерека.
— Мама почти ничего не рассказывала о прошлом. Неужели то немногое, что она мне сказала, было ложью?
Дереку захотелось обнять ее, утешить. Но не здесь. Он откашлялся и ограничился тем, что похлопал ее по плечу.
— Может быть, то, что ты уже знаешь, и есть ответ. Просто пока еще нам не известно, в чем состоит вопрос.
Это было слабое утешение, но каким-то странным образом предположение Дерека показалось ей не лишенным смысла.
Дерек подтянул табуретку ближе к шкафу и стал перебирать папки медленнее. Ящик был помечен 1970 годом и содержал папки с января по конец июня и с августа по конец декабря. Дерек уже три раза просмотрел содержимое ящика, но данных за июль так и не обнаружил.
Стейси подняла на него глаза от соседнего ящика, где просматривала данные за 1969 год.
— Нашел что-нибудь? — спросила она. Дерек отклонился назад и взглянул на наклейки ящиков слева и справа — 1969 и 1971.
— А, ну конечно, — пробормотал он. — Поставили не туда. Проверь свой ящик еще раз и посмотри, не попали ли в него случайно какие-то папки из 1970 года. Мне нужен июль семидесятого.
Стейси приступила к поискам, а Дерек занялся ящиком за 1971 год.
Через час они вышли из архива, стряхивая с одежды пыль. Лицо Дерека было суровым.
— Что-нибудь не так, босс? — спросил помощник Джексон.
Дерек помедлил с ответом. Он не был готов кого-то в чем-то обвинять или подвергать сомнению честность своего предшественника на посту шерифа.
— Кто-нибудь спускался в архив за последнее время, Джексон?
— За какой срок?
Дерек внимательно смотрел на подчиненного.
— Вообще.
Джексон размышлял, наклонив голову набок.
— После ухода шерифа Таунзенда — никто.
— А до этого?
— Ну, он сам. Провел внизу какое-то время. Сказал, хочет убедиться, что к вашему приходу везде будет порядок.
— Он приносил наверх какие-нибудь папки?
— А зачем это ему надо? — Джексон смотрел непонимающе. — Ведь он уходил насовсем.
— Значит, не приносил.
— Я ничего такого не видел. А в чем дело? Что-нибудь пропало?
— Не знаю. Может, материалы просто поставлены куда-то в другое место.
— Если хотите, я могу для вас поискать.
Дерек покачал головой.
— Нет, спасибо. Это не так важно, — Он жестом пригласил Стейси следовать за ним, вошел к себе в кабинет и закрыл за ней дверь.
Стейси уселась на один из стоявших у стены стульев, а Дерек подошел к столу и выдвинул свой «Ролодекс». Найдя нужную карточку, он набрал указанный в ней номер.
— Шериф Таунзенд сейчас в Техасе, на турнире по гольфу, — сказала Дереку миссис Таунзенд, употребив звание, которое ее муж носил двадцать пять лет. — Что-нибудь важное?
— Да нет, пожалуй. Позвоню ему еще раз, позже.
Дерек положил трубку и уставился на телефон. Играет в гольф. Все знали, что предшественник Дерека на посту шерифа играл раза два в неделю с братьями Хантерами и доктором Харолдсоном. Значит ли это, что они — закадычные друзья? Друзья настолько, что Танузенд решился что-то скрыть ради них? Мог ли человек, которым Дерек так восхищался, использовать свое служебное положение для того, чтобы совершить преступление путем сокрытия другого преступления?
Дереку стало тошно. Что случилось с его миром? К несчастью, он знал, что случилось. Анастейжиа Миллман… Словно рыжеволосая сирена, она завлекла его, опутала паутиной тайны, грозящей спокойствию города, который он любит, спокойствию людей, которых он уважал всю жизнь.
Дерек посмотрел на нее. Вот она сидит — сама невинность, сама доверчивость, — ждет, когда он расскажет ей то, что узнал. Он не смог заставить себя произнести слова, которые выразили бы его подозрения по отношению к шерифу Таунзенду.
Вместо этого он сказал:
— Его нет в городе. И не будет несколько дней.
— Значит, еще один тупик, верно?
— Нет. Еще один ответ без вопроса. Пропажа папки означает, что кому-то было что скрывать. Но кому? И что скрывать? Зачем? — Жестом отчаяния он запустил в волосы пальцы обеих рук.
— Давай съедим ланч, а потом посмотрим, что нас ждет дальше.
Они опять пошли пешком: аптека была в квартале от них. Воздух был чист и свеж, чуть прохладен. Типичная миннесотская весна, подумал Дерек.
Он искоса взглянул на Стейси. Она держала руки в карманах куртки и смотрела прямо перед собой. Наверняка разочарована, но не показывает виду. Ему стало жаль ее. Она ведь только хотела что-нибудь узнать о своих родителях, о своем детстве, которое, возможно, и пытается всплыть из глубин памяти через эти странные ее видения. Он слышал о людях, которые много лет подавляли воспоминания о кровосмесительном насилии, а потом эти воспоминания вдруг неожиданно вырывались на поверхность, когда люди уже становились взрослыми. Что, если и в данном случае они имеют дело с таким явлением? Но тогда каким боком это касается Хантеров?
