Элита (СИ) - Салах Алайна

— Ты хочешь спросить, есть ли у нас связь как у мужчины и женщины? — перебиваю я, пожалуй, чересчур резко. — Её никогда не было. Я бы никогда не стал извлекать выгоду из сложного положения Лии, так же как она никогда бы не стала спать с кем‑то ради шмоток и протекции.

— Я, в принципе, так и думал, — Пётр кивает с заметным облегчением. — Она мне нравится, думаю, ты уже это понял. Поэтому, если ты не против, я продолжу наше общение.

— Лия не моя рабыня. — Я смотрю в сторону, чувствуя, как ладони непроизвольно сжимаются. — Если ей нравится с тобой общаться, ни один из вас не обязан спрашивать у меня разрешения.

— Подход здорового человека. — Заулыбавшись, Пётр протягивает мне руку. — Ты, кстати, про днюху Тимура слышал? На этот раз он целый отель снимает.

— Да, я в курсе. — Быстро ответив на рукопожатие, я киваю себе за плечо. — Я пойду.

Пропустив вперёд толпу первокурсниц, я тяжело шагаю по коридору. От былого приподнятого настроения не осталось и следа. Подход «здорового человека» в последнее время даётся мне кровью и потом.

39

Лия

— Капучино классический для прекрасной леди, — светясь улыбкой, Тимур протягивает мне стакан объёмом пол‑литра.

— С каждым днём он становится всё больше, — ворчу я, поднося стакан к губам. — Ты всерьёз рассчитываешь, что меня шарахнет давление?

— Почему ты меня вечно подозреваешь, а? — Тимур напускает на себя обиженный вид. — Просто хотел сделать тебе приятно.

— Триста миллилитров будет вполне достаточно, котик, а то у меня потом полдня сердце колотится как бешеное.

— Ты всегда можешь недопивать, — услужливо подсказывает он.

— Плебейская кровь не позволяет мне недопивать и недоедать что‑то, — вздыхаю я. — К тому же этот кофе слишком вкусный.

— О’кей, без проблем. Завтра будет триста миллилитров. — Тимур ударяет краем бумажного стакана о мой, имитируя чоканье. — Как продвигается статья? Пётр сказал, что ты согласилась её писать.

Я морщусь.

— Продвигается со скрипом. Жаль, нельзя ограничиться одной строчкой: «Если у ваших родителей нет денег — просто бегите». Но едва ли это сгодится.

— А почему сразу «бегите»? Твоя семья не рвёт строчки «Форбс», но ты успешно продолжаешь учёбу и даже пьёшь кофе с членом совета, — Тимур театрально кланяется. — Тебе удалось стать частью коллектива, и дело здесь не только в Леоне. Кстати, а где он? Сто лет его не видел.

Пожалуй, мой кофейный угодник прав. На мне всё та же старая одежда, стоящая как носки Тимура, миллионы в лотерею я не выиграла, однако никто больше не пытается меня уколоть или согнать с насиженного места. И даже поп‑звёздочка Шер не может похвастаться приятельством с членами совета.

— Спасибо за хорошую мысль, я её обдумаю, — я от всей души улыбаюсь Тимуру, в очередной раз думая, что он совсем неплохой парень. Хоть и извращенец.

— Всегда пожалуйста.

Тимур подмигивает мне, но в следующую секунду на его лицо ложится тень.

— А вы сдружились после несостоявшегося тройничка, как я погляжу? — рокочет за мной до омерзения знакомый голос. — Ну что, обнимемся, Тимурка? Я уже купил тебе в Тае подарок.

Внутри всё падает. За две недели отсутствия Морозова я так привыкла к спокойствию, что сейчас испытываю настоящее отчаяние от необходимости лицезреть его наглую физиономию.

— Привет, — Тимур сдержанно пожимает протянутую лапищу. — Как отдохнул?

— Сам догадайся, — отвечает Морозов, пошло хохотнув. — Таиланд, кокосы, азиаточки. А‑у‑у‑у, Лия‑я‑я! Так и будешь смотреть мимо?

Сжав челюсть, я заставляю себя поднять глаза. Когда раздавали достоинство и совесть, брат снежной королевы явно отходил отлить. А чем ещё объяснить, что он бесстыдно раздевает меня глазами после того, что сделал?

— У меня нет ни единой причины на тебя смотреть, — холодно чеканю я. — Или тебе так важно услышать, что переусердствовал с загаром?

Рот Морозова хищно кривится.

— Гляньте, какая дерзкая.

— Дэн, завязывай, — Тимур пытается встать на мою защиту, чем зарабатывает хлёсткий предупредительный взгляд.

— Успела приручить парочку членов совета в моё отсутствие? — глубоко посаженные глаза Морозова буравят мою переносицу. — Молодец. А вот твой защитник соскочил, как мне известно. Имей в виду, что место прислуги рядом со мной вакантно. Обещаю быть очень нежным.

— Тогда наберись много‑много — очень много терпения, любитель подсыпать наркоту в чужой стакан, — нараспев отвечаю я, хотя внутри меня колотит от бешенства. — Кстати, подобное поведение, как и поездка к тайским проституткам, наводит на мысли, что у тебя имеются кое‑какие проблемы.

И пока Морозов сосредоточенно морщит лоб в попытке раскусить мой намёк, я, тронув Тимура за локоть, ретируюсь.

Да, я в курсе, что этого низкоинтеллектуального быка лучше не дразнить, но ничего не могу с собой поделать: когда кусают меня — я на автомате сжимаю зубы так, чтобы наверняка выдрать кусок плоти.

Торопливо шагая по коридору в поисках уединённого уголка, я прикладываю зажужжавший телефон к уху.

— Алло.

— Лия, здравствуйте! — звучит в динамике запыхавшийся голос водителя Демидовых. — Я сегодня, к сожалению, не смогу вас встретить — дочку срочно надо из школы забрать. Я созвонился с Леоном: он сказал, что вас довезёт.

40

— Если что, я ни о чём не просила, — сходу выпаливаю я, поравнявшись с Леоном. Он сидит за рулём своего сверкающего спорткара и задумчиво глазеет в телефон. — Игорь сам тебе позвонил. И если тебе неприятна моя компания, я без проблем доберусь сама. Или попрошу…

— Необязательно давать столько пояснений, — перебивает Леон, пригвождая меня своим ярко‑синим взглядом. — Мне не доставит труда довезти тебя до дома, и я не думаю, что совместная поездка — это уловка, чтобы провести время со мной. Твоё поведение красноречиво говорит об обратном.

— Вот и отлично, — бурчу я, плюхая рюкзак на пассажирское кресло. — Приятно иметь дело с понимающим человеком.

Дождавшись, пока я накину ремень безопасности, Леон заводит двигатель. Запах дорогой кожи и туалетной воды, витающий в салоне, отзывается во мне призрачной тоской по тем временам, когда ездили на учёбу вместе: молча слушали музыку, переглядывались, шутили, разговаривали о совсем незначительных или, наоборот, очень значимых вещах.

Сцепив пальцы в замок, я смотрю в окно. В динамиках, как назло, зазвучала композиция, которая, как я знаю, нравится нам обоим, а на светофоре некстати собралась гигантская пробка — молчать нам придётся минут сорок, не меньше.

— Слышал, ты согласилась писать статью. Смелое решение.

То, что Леон решил заговорить, и тем более — сделать это первым, заставляет меня резко обернуться и впиться в него взглядом.

— Почему всех так интересует эта статья? — мне не сразу удаётся подобрать нейтральный тон, и вопрос звучит с вызовом. — Меня каждый день кто‑нибудь о ней спрашивает.

— Возможно, это хороший повод завязать беседу.

Уголок его рта ползёт вверх, выдавая улыбку. Эта крошечная деталь, как и суть сказанной фразы, оказывает на меня колоссальное влияние: внутри зажигаются тысячи солнц, хочется засмеяться.

Ох, не зря мама упрекает меня в отсутствии стабильности: ещё минуту назад я чувствовала себя глыбой льда, нашпигованной обидой, но стоило Леону улыбнуться — растеклась розовой лужицей.

— Я подумала, что это будет интересный опыт, раз уж я, несмотря ни на что, продолжаю учиться. И это, кстати, Тимур помог мне определиться с направлением.

— Я заметил, что вы подружились. — Ладонь Леона эффектно вращает руль, заставляя проследить это движение. — И теперь он каждое утро покупает для тебя кофе.

— Ты, что, за мной следишь? — щурюсь я с деланным подозрением, ощущая радостное ёканье в левой половине груди от такой вероятности.