Любовь и книги - Робинсон Шона

Нора шагала в сторону станции BART, переживая, что загрузила Бет своими проблемами. Несправедливо вот так выпалить признание и сбежать. Но все в ее жизни на троечку было несправедливо.

Когда она уже спускалась вниз, на телефоне пикнуло сообщение.

Спасибо, что поделилась со мной. Перекусим на следующей неделе, и это не обсуждается.

Но если тебе это окажется не под силу, я пойму.

Слова Бет обдали Нору теплом – значит, ее откровенность не была ошибкой. Ответив «Обязательно перекусим», она сунула телефон в карман и обратила свой взгляд на табло. Ее электричка будет через три минуты.

Но что ее ждет дома? Соседка, что выбрала ее по интернету, да пустая кровать. Вентилятор под потолком. Чудовище.

Она подумала про бар, заполненный веселыми людьми, про их компанию. Домой идти не хотелось, но людных мест она все же избегала.

Вытащив телефон, он набрала сообщение Эндрю, спросив его адрес.

Глава 17

Нора стояла возле невысокого синего дома в окружении деревьев. На каждой кнопке домофона были написаны не цифры, а буквы. Эндрю сказал, что его номер – Z. И это говорит человек, пишущий книги. Да он букву от цифры отличить не может.

Нора нажала кнопку Z – вокруг подсветки кружились мелкие мошки. Послышался щелчок, короткий писк, и Нора вошла. Оказавшись в тускло освещенном холле, она не успела подумать, где тут нужная квартира, как к ней спустился Эндрю. На нем были спортивные шорты.

– Нашла-таки!

Как ни в чем не бывало он заключил ее в объятья. Нора закрыла глаза и вдохнула запах дезодоранта с примесью пота. Это ничуть не раздражало.

Отступив назад, она оглядела его.

– Шорты что надо.

– Я только вернулся из спортивного зала, – пояснил он.

– Обычно вы более моднючий.

Он хитро сощурился:

– А вы обычно более приветливы.

– Ну, и где ваша Z? – спросила Нора, игнорируя его замечание.

– Z-десь, – с легкой иронией ответил он.

Наверное, он даже такую квартиру выбрал, чтобы поприкалываться.

Квартира под номером Z была двухкомнатной, и в ней царил полный кавардак. Тут все везде валялось. Из ее знакомых, живших отдельно, никто не снимал что-то больше студии. Правда, таковых знакомых было немного, но все же. Нора не стала приплетать сюда его высокие роялти, она просто стояла и разглядывала гостиную. На кушетке с серой обивкой валялась груда одежды, на телевизоре – масса проводов, игральные карты, книжный стеллаж IKEA был забит книгами, на рабочем столе – куча бумаг и открытая пачка хлопьев.

Нора не удивилась, что Сантос, уважаемый человек со степенью, профессор и автор книги, на самом деле такой неряха, в этом даже есть своя прелесть. Теперь во время переписки она обязательно будет представлять его сидящим за столом и жующим хлопья.

– Мне у вас нравится, – сказала она.

– Хотите верьте, хотите нет, но я даже немного прибрался. – Он стоял у входной двери, пытаясь понять произведенное впечатление. И еще он не знал, куда деть руки – одной теребил шнурок на шортах, вторая была безвольно опущена.

– Я понимаю, и все хорошо, ведь у вас было совсем мало времени подготовиться. – Нора отвернулась, разглядывая корешки книг на стеллаже, испытывая неловкость, что нагрянула без предупреждения, что ей, возможно, не рады, и Нора не могла рассчитывать на то, что Сантос исправит всю ее жизнь просто потому, что она здесь.

Он все еще стоял возле двери.

– Как дела? – спросил он наконец.

Вопрос сложный, если, конечно, не дежурный. Пригладив волосы, она повернулась к нему.

– А что, если нам заказать пиццу? – спросила она.

– Нора.

– Сантос.

Он подозрительно сощурился:

– Вы что, пьяны?

– Я бы сказала – немного навеселе.

Эндрю озабоченно почесал затылок.

– От пиццы не откажусь, – сказал он наконец, расплывшись в улыбке. – Не хотите ли присесть?

Она с радостью опустилась на софу, где-то между галстуком и джинсами. Эндрю засуетился.

– Дайте-ка уберу это… и это. – Он стал собирать вещи. Нора остановила его руку и, прижав кудряшки, просунула голову в галстук.

– Значит, пицца? – повторила она. – Может, пеперони? [35]

И Эндрю заказал пиццу. Бросив телефон на кушетку, он не стал садиться.

– Не возражаете, если я быстренько приму душ? – спросил он. – Все-таки я из спортивного зала.

Нора торжественно кивнула:

– Позволяю принять душ.

– Отлично. Оставлю телефон здесь. Если позвонит доставка, нажмите на кнопку пять, и входная дверь откроется. И вот… полистайте на досуге. – Он взял со стола книжку и передал ей. – Я скоро вернусь.

Нора взяла книгу. Веселое название, и буквы тоже веселые – зелено-розовые. Книга была о креативности и, надо отдать должное, не такая нудятина, как у Parsons.

В ванной шумел душ, Нора перелистывала книгу, из ее середины выпала самодельная картонная закладка Ключевой автор!!

Нора точно помнила, что, пакуя книги после конференции, она сначала собрала закладки, скрепив их канцелярской резинкой. И когда только Эндрю успел украсть одну? Но если б она даже и увидела, а он увидел, что она увидела, Нора не стала бы делать романтических выводов, а просто бы подколола его, мол, сколько же самолюбования, даже крадет закладки в свою честь. Но сейчас, находясь одна, Нора чувствовала, как по всему телу разливается тепло, словно от его объятий.

Устроившись поудобней и откинувшись к боковине софы, Нора поставила книгу на живот, пробегая глазами текст, ласково поглядывая на закладку.

Закрыв глаза, она опустила книгу. Вода в душе стихла, потом послышались шаги.

– И на что же это похоже?

Нора открыла глаза. Над ней стоял Эндрю, волосы его были мокрыми. Он обвел рукой картину: Нора с книгой и галстуком на шее.

– Вы украли мою закладку.

– Тут написано «Ключевой спикер!!». – Он ткнул пальцем в закладку. – Ключевой спикер – это я.

– Вы хотите, чтобы все вас так и называли?

– Да. Еще сгодится «автор бестселлера».

Нора рассмеялась. Эндрю обошел софу, чтобы сесть, и Нора подвинулась, освобождая для него место. Эндрю переоделся в белую футболку с джинсами, очень симпатично. Он стал более домашним, без обычного делового официоза. И в первый раз Нора увидела целиком его руки, рельеф крепких мышц.

Он сел прямо возле нее, и Нора растерялась, уставившись на экран неработающего телевизора. Чувство, что она пришла некстати, становилось все острее.

– Вам не кажется странным, что я тут? – спросила она. Уж лучше произнести это вслух, чтобы он знал.

Эндрю немного развернулся к ней, откинувшись к подлокотнику.

– Это будет казаться странным, только если вы так считаете.

Нора кивнула, словно ее удовлетворил этот расплывчатый ответ.

– А у вас были на вечер какие-то другие планы?

– Как раз хотел откосить от работы над рукописью, и вы помогли мне это сделать. Вот спасибо.

Нора смущенно улыбнулась. Сейчас он спросит, зачем она пришла, и ей придется рассказать про «троечку», а сбежать, как она это сделала с Бет, не получится. Ну, уж поскольку тесто вылезло из кастрюли, обратно его не запихнешь. Слова уже были готовы сорваться с языка.

Он с любопытством уставился на нее:

– И откуда же вы пожаловали?

– У нас был «счастливый час» в баре. – Нора машинально провела рукой по шву на джинсах. – Это в паре остановок отсюда. В Окленд ехать не хотелось, вот я и… – Она подняла на него глаза, в горле пересохло, и слова вырвались сами собой. – А что, если все-таки тройка?

– Тройка? – переспросил он.

– Да, мой индекс счастья. У вас – десять. А у меня, кажется, тройбан.

– Ох. – Его брови поползли вверх. – Но почему?

Ее пальцы нащупали распустившуюся нитку на строчке, и она потянула ее.

– Причина не одна, их много. Это было такое медленное скатывание вниз. Где-то год назад мой индекс счастья был пусть не десять, но такой, как у всех обычных людей. Ну, только не таких, как вы.