Любовь и книги - Робинсон Шона

Но она не посмела, это сильно все усложнило бы. Не стоит ему связываться с теперешней Норой со всем ее разладом в голове. В ней многое уже отсутствовало от прежней Норы, она неумолимо теряла себя. Если раньше хихикала с Бет над любой дурацкой шуткой, сейчас ее улыбка получалась вымученной. Раньше по выходным она глотала книги, а сейчас лишь тупо смотрела на потолок в своей комнате. Ей не хватало прежней искренности, когда она не пряталась от правды. Та Нора исчезла год назад, и теперь она все глубже погружалась в несчастье.

Но разве можно произнести такое вслух?

– Ты.

Он взглянул на нее удивленно, радостно, и Нора потянулась к нему, прежде чем он что-то скажет в ответ.

Собственно, она не собиралась целовать его. Просто нужно было как-то отогнать от себя смятение. Она поддалась этому порыву, они оба поддались.

Нора приблизила к нему лицо, и они слились в поцелуе. Эндрю неловко нашарил возле себя тарелки, переложил их на столик, притянул ее к себе и откинулся назад. Нора никогда не была так близко к нему, чувствуя, как ее накрывает волна желания. Он проводил руками по ее спине, бедрам, огонь разгорался.

И Нора повела его в спальню – довольно смело с ее стороны с учетом того, что она не запомнила точно расположения комнат. Сплетя его пальцы со своими, она повела его за собой, очень надеясь, что по незнанию не притащит его в ванную.

Дверь в спальню была приоткрыта, свет был погашен: в темноте Нора увидела очертания кровати. Опередив ее, Эндрю начал поспешно освобождать ее от вещей: на пол полетели рубашки, шорты, полотенце (наверное, для него место хранения – это любое место, кроме шкафа). Он окинул взглядом кровать, убеждаясь, что больше ничего им не мешает, и потянул Нору за руку. Ей хотелось съехидничать, спросить что-то вроде «Это точно не опасно?», чтобы услышать ответную шуточку. Но если уж они добрались до спальни, то поздно притворяться, не отдавшись чувствам. И Нора легла рядом.

О, с каким нежным укором он смотрел на нее, стягивая с нее галстук, который она нацепила ради шутки. Смешливо приподняв бровь, Эндрю аккуратно стянул его через кудряшки, а потом ласково пригладил их. Он так долго всматривался в нее, что пора было положить этому конец, и Нора снова поцеловала его, еще более страстно, словно говоря, что они тут не ради того, чтобы просто обмениваться влюбленными взглядами.

И это сработало. Эндрю больше не смотрел – закрыл глаза и, прерывисто дыша, обхватил ее за бедра. Нора позволила себе наблюдать за ним: как блестит от пота его лоб, как стиснуты зубы. Он не видел, что она смотрит, поэтому ничего страшного.

Но это не могло длиться вечно.

…Потом он начал одеваться, а она, спотыкаясь, отправилась в туалет. Когда Нора вернулась, он сидел на смятых простынях в футболке и шортах и смотрел на нее.

Отвернувшись, она потянулась за блузкой. Когда Нора стала натягивать джинсы, он спросил:

– Зачем они тебе?

– Не думаю, что меня пустят в электричку без штанов.

– Но ведь ты можешь остаться у меня.

– Я плохо сплю на новом месте, и мне надо домой.

– Ладно. – Если у него и были какие-то мысли по этому поводу, он их не высказал, за что Нора была ему благодарна.

Застегнув джинсы, Нора отправилась в гостиную за вещами, Эндрю проследовал за ней.

– Спасибо за пиццу. – Нора кинула взгляд на коробку и примостившиеся рядом тарелки. – И за то, что принял меня. – Она подняла на него глаза.

– Приходи в любое время. И даже необязательно по дороге из бара.

– Ладно.

Они переместились в прихожую. Нора наклонилась, чтобы натянуть балетки, но потом выпрямилась, чтобы поцеловать его в благодарность за то, что наконец все преграды между ними сняты. Больше никакой неопределенности при встрече и расставании. И для этого всего-то нужно быть искренней. Вдруг она отстранилась и сказала:

– То, что я говорила про Parsons, я не должна была.

– Понимаю, я никому не скажу, – пообещал он.

Молча кивнув, Нора подхватила сумочку и ушла. Она торопливо шагала в сторону станции BART, спешила отчасти потому, что улица была безлюдной, да к тому же накрапывал дождь. Холодные капли проникали сквозь матерчатые туфли, и Нора вспомнила про свои новые ботинки. Жаль, что она не из тех людей, кто интересуется прогнозом погоды перед выходом из дома. Она вообще не из тех людей, кто способен проявлять предусмотрительность.

Ее искренность, пусть и не абсолютная, принесла облегчение, но и все запутала, усложнила. Она рассказала Эндрю нечто такое о Parsons, что автору не следовало знать, что, конечно же, умаляет шансы на подписание с ним договора и повышение. А если так, Рита начнет подозревать ее, и ее пребывание в Parsons окажется под угрозой. А ведь если она продолжит косячить с Weber, у нее кроме Parsons ничего не остается. И самым худшим итогом ее импульсивного поступка может стать потеря обеих работ, и тогда счастью не бывать.

Нора честно призналась Эндрю, как он много для нее значит. При этом она старалась не думать про свою «троечку» и про то, что продолжает «бродить в тумане». Так что ее честность не такая уж и честная. Эндрю ничего не знал о чудовище, которое съедало ее изнутри.

Так что нечего гордиться, что она сделала шаг навстречу собственному счастью. Ведь страх никуда не ушел.

Глава 18

Эндрю выдержал паузу в тридцать шесть часов, и Нора знала, что за этим последует. Утром в воскресенье он написал ей, предлагая выпить кофе на пароме. Когда Нора заметила, что не хотела бы проделывать в выходные маршрут будних дней, он сказал, что подъедет на ее сторону.

Он сразу же предложил кафе на улице Пьемонт.

И вот они уже здесь: Нора пьет чай Эрл Грей с рогаликом, посыпанным кунжутом, Эндрю – кофе. Он заказал себе лоранский пирог, но так и не притронулся к нему.

Пока Нора жевала свой рогалик, Эндрю сказал:

– Я все думал про твои вчерашние слова. Переживаю, что оказался бесполезным.

Нора оторвалась от тарелки:

– Ммм?

Он приподнял брови, словно удивляясь, как она могла забыть про свой спонтанный визит и признание о низком индексе счастья.

Но она, конечно же, не забыла. Сейчас, при свете дня, ей совсем не хотелось об этом думать. Нора запила рогалик чаем и спокойно взглянула на него.

– Все хорошо. Просто у меня выдался ужасный день. Спасибо, что впустил. Мне это здорово помогло, и все было просто замечательно. – Она выжала из себя улыбку. В этих словах было нечто обидное, но Нора не могла себе позволить думать об Эндрю как-то иначе, чем «просто замечательный», ибо в голове роилась масса гораздо более серьезных проблем.

– Но я могу помочь, – не отставал он.

– Не сомневаюсь. Тебя с радостью примут в команду по благотворительной раздаче супа. – Эндрю многозначительно закатил глаза, заставив Нору улыбнуться. – Правда, спасибо, но со мной все хорошо.

– Не хочу особо нахваливать себя, но со своей жизнью я же смог разобраться. А у тебя явно нет такого опыта.

– Ты прав, – согласилась Нора.

– Так вот, я прочитал доклад про счастье.

Нора пыталась понять, шутит он или нет, но он говорил серьезно.

– Но ты же сказал, что там двести страниц.

– Оказалось, что большую часть занимают графики, так что не так и много времени ушло. – Он занялся пирогом, пока Нора смотрела на него, подозревая, как глупо она сейчас выглядит.

– Вовсе не надо было это делать, – сказала она.

Он молча пожал плечами, наслаждаясь пирогом.

– Да ничего страшного. Я выделил для тебя цветом интересные места. Если хочешь, отправлю по почте.

– Хорошо, – растерялась Нора, не зная, что и ответить. – Спасибо.

– И еще я купил тебе книжку.

– Что? – Его доброта просто обескураживала.

Потянувшись к сумке, он вытащил оттуда небольшой бумажный пакет и подвинул его к Норе.

Сглотнув, она заглянула внутрь пакета и вытащила оттуда толстую книжку в мягкой обложке.

– Книга про карьеру.