Ты (не) выйдешь за меня (СИ) - Лефлер Арина

— Александр, — кивает жгучий брюнет и подхватывает тяжеленные сумки, словно пуховые подушки.

— Ух ты ж, красавчик! — восклицаю я. — А что, целоваться не будем? — не удерживаюсь от флирта. В ответ только быстрые шаги по ступенькам. Лифт как назло не работает. Сестра смотрит на меня укоризненно. Обычно я так себя не веду.

Они везут меня на вокзал. Я психую, боясь опоздать, а Сашка спокойно объезжает «красные линии», посматривая в смартфон. По дороге я что-то болтаю, уже не помню. И, кажется, на одном из светофоров меня уносит.

— И где таких парней выдают, дайте и мне скидочный купон, пожалуйста, я схожу, хоть в очереди постою, может, и мне что перепадет?

Как будто за язык кто дергает. Вот же гадство!

Я замечаю, как по шее сестры ползут красные пятна.

«Волнуешься, что ли? Прости, сестра, но зря волнуешься, мне чужого не надо».

Саша поворачивается ко мне, когда мы останавливаемся на светофоре.

— Так и быть, дам тебе купон, бесскидочный только. Со скидкой это дешево, а что дешево не ценится. Есть у меня для тебя такой языкатой достойная партия, — я замечаю как они переглядываются с Таней, и Саша кивает ей, подмигивая.

Явно у них есть какой-то секрет. Интересно, что они задумали?

— Не боитесь, что сожру ваш бонус?

— Не-а, — смеется Саша. — Ему тоже пальцы в рот не клади, как бы этот бонус тебя не сожрал… я чота уже передумал. Жаль мне тебя.

— Вот и не надо, — фыркаю я. — Жалеть. Жалость страшное чувство, страшнее не бывает. Для меня точно.

Машина останавливается на вокзале. Мы хватаем сумки и спешим на платформу. Наспех целуемся с сестрой. Машу ручкой ее бойфренду. И теперь, спустя всего месяц, моя сестра выходит замуж за этого красавчега.

А я. А я выбрала одиночество.

Нет, нет, я не завидую. Я радуюсь ее счастью. Их счастью. Знаю, что моя Таня сделает любого мужчину счастливым. Лишь мужчина был достойный.

— Упс… так быстро? — делаю я удивленное лицо.

— Что значит быстро? — в ее голосе появляется обида, или мне это кажется?

— Вы ж только недавно познакомились? Залетела что ли?

По ту сторону экрана слышится глухое покашливание.

Саша там что ли? Мне становится неловко. Хлопает дверь. Ушел, наверное.

— Люд, ну от тебя… чесс слово… не ожидала такого! — возмущается Таня. — Не залетела, по любви! Перед Сашей неловко, — сердится сестра.

Обычно сестра сдержаннее.

— А что тут такого? Дело же житейское, — пытаюсь перевести все в шутку, но вижу, что сестра сердится по-настоящему. — Тань, ну прости, я без задней мысли спросила, если обидела, прости систер, — посылаю поцелуй губами, стараясь успокоить Таню.

— И не называй меня так, — кажется, мы начинаем ссориться, надо бы мне язычок прикусить.

Таня терпеть не может это «систер». Я услышала вариант в каком-то современном сериале. А Таня не смотрела сериалы. Не то чтобы не любила. Ей просто некогда было их смотреть. Она училась спасать жизнь людей, а я всего лишь учить.

— Не буду, — тут же обещаю в который раз, зная, что забуду и обязательно снова назову.

— Так чего так спешите и не повстречались толком, а как же этот… конфетно-букетный?

— Ой, перестань, некоторые в букетно-конфетном всю жизнь живут, а мы уже хотим вместе жить.

— Тань, я так счастлива за вас, честно… так ты звонишь, чтобы меня на свадьбу пригласить?

— Конечно, Люд, свадьба через две недели…

— Ох, елки, так быстро, когда же я платье буду выбирать? — перебиваю я ее.

Я замечаю, как краснеют у сестры щеки, чувствую, как приливает кровь к моим.

— Успеешь, Люд, кстати, учти, я персиковый цвет выбрала. И зал и наряды. Вот. Люд, прости, мне бежать нужно. Дела. Звони, ага? — выпаливает Таня и отбивается. Трубка пищит и замолкает.

Ну вот. Моя сестра выходит замуж. Я, конечно, за нее рада. Таня достойна счастья. И я достойна. После разговора с сестрой во мне будто что-то переворачивается. А почему, собственно говоря, я должна поставить на себе крест? Из-за единственной ошибки? Так не ошибается тот, кто… А, нет, это не отсюда. Не быть любимым всего лишь неудача, не любить вот истинное несчастье. Так. С сегодняшнего дня я открыта для отношений.

Подайте мне ваш бонус.

Только вот интересно мне очень, кто этот таинственный мужик, которому я наговорила всякой фигни? Кто бы это мог быть? Наверняка, кто-то из нашей школьной артели. Только кто?

Я мало с кем общаюсь здесь. Школа большая, коллектив многочисленный. Это тебе не наше учреждение в родном городе на триста человек, считая детей и техперсонал, где все знают не только друг друга, но и семью каждого до пятого колена.

Так-с. Утром проведу расследование, попробую найти этого шутника про мои зубы, вернее их отсутствие. Заодно присмотрюсь к старшеклассникам. Кажется, многочисленные звонки с просьбой «поговорить» их «подарок».

Глава 4

Утро в столице как всегда пасмурное. Через две остановки выхожу из маршрутки и торопливо вхожу в открытые ворота школы. Каждую минуту ко входу непрерывным потоком, похожим на огромную неповоротливую гусеницу, подъезжают родительские тачки и выплевывают своих чад.

Школьный час пик!

Проскочив с толпой учеников мимо грустных охранников в синей спецформе и черных бронежилетах, я направляюсь к своему модулю.

Вчера после разговора с мамой и сестрой я отключила телефон. Оказывается, получать предложения интимного характера не только неприятно, но еще и опасно. Опасно, что об этом прознают те, кто блюдет нравственность окружающих. А вдруг об этом узнают коллеги? Или того хуже, родители моих учеников? Вон, в соцсетях фотку учительницы в купальнике увидели, какой вой подняли. И что? И уволили с работы.

Огромный город, говорите? А я бы сказала: «Большая деревня».

Да, сейчас не те времена, о которых рассказывала мама, и в параллельном классе работает молоденькая учительница, мать-одиночка. Ее часто встречают после работы разные мужчины, но, кажется, окружающих это не волнует.

Но я все равно не хочу, чтобы обо мне какой-нибудь досужий родитель сказал, что я шлюха. Ведь никому потом не докажешь, что я не виновата. Телефон я не включила до сих пор. Пусть обо мне пока забудут. Ничего. Потом я что-нибудь придумаю.

Сейчас меня волнует вопрос кто мог надо мной так подшутить? Или не подшутить? Я понимаю, что кто-то подставил мой номер телефона в интимную службу — ведь неспроста столько звонков и сразу? И кому я вчера устроила эксклюзивный интим-сеанс? Голос показался мне смутно знакомым, но я, хоть убей, не могу вспомнить, кому он принадлежит. Да. Дела. И что делать?

Вчера вечером, чтобы как-то развеяться, я съездила в торговый центр на окраину Москвы, закупила продукты. Можно было и поближе, да время куда девать? Чужой далекий город. Людей много, а я одна. Одиночество в толпе — эта фраза только теперь стала мне понятна.

Пару раз я тусила с Никитой. Воспитательницей моего класса, девушкой, приехавшей в столицу «из северов», как она говорила, и, мечтающей выйти замуж за москвича. Жаль, конечно, но подруга укатила на выходные с очередным столичным претендентом на руку и сердце в Санкт-Петербург на экскурсию. А больше помощи просить не у кого.

В такие моменты на меня находит такая тоска, что хочется написать заявление, собрать вещи и вернуться домой. Но хандра проходит, я вспоминаю от чего или, правильнее сказать, от кого убежала и продолжаю жить и работать в столичной школе. Вот уже третий год.

Может, зря не послушалась маму и просто не перевелась в другую школу нашего города?

Могла же? Или нет? Конечно, или нет! Без сомнений или нет!

На перекрестке я поворачиваю в сторону желтого модуля начальной школы, чуть замедлилась, заметив у входа три знакомые фигуры. Старшеклассники-неразлучники Смирнов, Скрипов и Грибов. «Эсэс и гестапо» — так называют они себя. Нормальные мальчишки, придурками не назовешь, но юношеский максимализм пока что играет в них по полной.