Война (ЛП) - Коул Стиви Дж.

Он кладёт руку мне на плечо и нежно поглаживает его.

— Она маленькая. Для неё будет не так тяжело, если мы умрём сейчас, потому что, Тор, даже если мы, чёрт возьми, выживем, за нами будут охотиться всю оставшуюся жизнь, и ты это знаешь. Ты не можем просто уничтожить картель и уйти.

Я запускаю пальцы в его волосы. Его руки опускаются на мои бёдра, а глаза встречаются с моими.

— Итак, мы умрём, — говорю я.

— Ради Кайлы, — шепчет он.

Лёгкая улыбка тронула его губы — вызов и обещание в одном флаконе. Возможно, это наше наследие — умереть за нашу дочь. Мы с Джудом такие испорченные, но Кайла — это единственное хорошее, что мы сделали. Что-то чистое и доброе. Я бы тысячу раз отдала за неё свою жизнь.

— Лучшей причины не найти, — молвлю я.

Он проводит костяшками пальцев по моей щеке, и в моей груди возникает боль. Правда в том, что смерть легка. А вот жизнь нет. Кайла будет жить без матери и отца. Она никогда не узнает, что её любили больше, чем что-либо или кого-либо когда-либо любили в этом мире. Она никогда не узнает, за что мы умерли, и я бы не хотела, чтобы она знала, но это причиняет боль… мысль о ней без нас, мысль о том, что она может вырасти, чувствуя себя одинокой в мире, который может быть таким мрачным.

— Всё, чего я когда-либо хотела — это чтобы она была счастлива, — выдыхаю я.

— Так и будет, куколка. — Он крепко прижимает меня к себе и держит до тех пор, пока я почти не верю, что мы можем это сделать. — Она будет. — Джуд берёт телефон, набирает номер и прикладывает трубку к уху, выжидая несколько секунд, прежде чем прочистить горло. — Я сделаю это, — говорит он в трубку, — но сначала я хочу увидеть её. — Джуд переводит взгляд на меня, его ноздри раздуваются. — Хорошо. — И он вешает трубку.

— Ну?

— Завтра утром. — Я вижу беспокойство, стресс на лице Джуда. Всего одна ночь, и я увижу свою маленькую девочку. Прошли месяцы с тех пор, как я держала её на руках, с тех пор, как почувствовала запах детской присыпки на её золотисто-светлых волосах. Джуд берёт меня за подбородок и запрокидывает мою голову назад, нежно целуя в губы.

— Поспи немного, куколка.

Он откидывает одеяло, и я ложусь на кровать, хотя напряжение сковывает моё тело, как тисками. Джуд ложится рядом со мной и притягивает меня к себе. Он ритмично гладит меня по волосам. Я не уверена, кого он пытается успокоить — меня или себя.

В каком-то смысле я не хочу закрывать глаза. Я так долго была вдали от него, и теперь мне кажется, что вот-вот наступит конец света, но у нас всё ещё есть это. Мы всё ещё есть друг у друга, несмотря ни на что, и это кое-что да значит.

Возможно, даже смерть не сможет убить мою любовь к Джуду.

Уже раннее утро, когда мы подъезжаем к покрытому граффити складу. На разбитых стёклах окон лежит слой снега, а по бетону разбросан мусор.

— Ты уверен, что это то самое место? — спрашиваю я Джуда.

Его челюсть сжата так сильно, что я вижу, как под кожей дёргаются мышцы. Он кивает, не отрывая взгляда от ветрового стекла. Раздаётся стонущий звук, за которым следует скрежет металла, а затем огромная металлическая раздвижная дверь медленно поднимается. Когда она поднимается, видно двух мужчин, стоящих с винтовками, направленными на нашу машину. Джуд протягивает мне руку, не отводя взгляда от двух мужчин. Я кладу пистолет в его ожидающую ладонь, и он кладёт его к себе на колени, прикрывая ладонью. Один мужчина подходит к окну Джуда, и Джуд опускает его. Мужчина кричит что-то по-русски, а затем нам машут рукой вперёд, в тёмные глубины склада. Мои ладони скользкие от пота. Моё сердце колотится в предвкушении, когда мы едем вперёд, паркуясь напротив двух чёрных внедорожников, оба обращены к нам. Джуд глушит двигатель, его пальцы сжимают пистолет.

Двери других машин распахиваются, и мужчины выходят пригнувшись. Мягкий стук их ботинок по бетонному полу эхом разносится по складу. Безошибочный щелчок заряжаемых винтовок приводит мои чувства в состояние повышенной готовности. От грубости мужчин, говорящих по-русски вокруг меня, у меня волосы встают дыбом. Они замолкают, прежде чем армия мужчин расступается, Камилла выходит между ними с розовым одеялом на плече, прикрывающим Кайлу. Моё сердце колотится и подпрыгивает, в груди так тесно, что я едва могу дышать. Я чувствую, как Джуд напрягается рядом со мной, и он хватает меня за руку, сильно сжимая.

Камилла улыбается, останавливаясь перед нами, и нежно проводит рукой по одеялу.

— Проснись, милый ангел. Просыпайся, — воркует она. Кайла садится, и одеяло падает с её головы, её светлые волосы торчат во все стороны. И моё сердце замирает.

Она сонно трёт глаза, прежде чем повернуться ко мне лицом. В ту секунду, когда её глаза останавливаются на нас, они расширяются, и она визжит, дрыгая ногами и хлопая в ладоши.

— Ма-ма. Па-па.

Джуд бросается к ней, хватает её и прижимает к себе, давясь рыданиями. Слёзы текут по его щекам, и это разбивает мне сердце.

— Я так сильно по тебе скучал. Так сильно, малышка.

Кайла кладёт голову ему на грудь, проводя пальцами по его широкому плечу. Я придвигаюсь ближе и целую её в лоб, поглаживая её мягкие волосы.

— Привет, малышка. — Я борюсь с эмоциями, сглатывая комок, который угрожает задушить меня. Это тяжело и разбивает сердце, но я, по крайней мере, понимаю это. Я не буду плакать перед ней, потому что она ничего из этого не понимает. Она всего лишь невинный ребёнок.

Она тянется ко мне, и Джуд передаёт её. Я прижимаю её к себе и целую в лоб, крепко зажмурив глаза, Боже, она — всё, всё моё сердце. Она поднимает руку, показывая мне маленький разноцветный браслет на своём запястье.

— Он милый, — говорю я.

— Милла сделала его.

Я поднимаю взгляд на Камиллу, которая прислоняется к передней части машины. В её глазах стоят слёзы, даже когда она мягко улыбается мне. Она присматривала за моим ребёнком, когда я не могла. Это заставляет меня одновременно любить и ненавидеть её.

Джуд подходит ближе ко мне, кладя руку на голову Кайлы. Я встречаюсь с ним взглядом, видя в его глазах ту же сокрушительную боль, которую я чувствую в самой глубине своей души. Скорее всего, это последний раз, когда я вижу её, последний раз, когда мы её видим.

Один из мужчин выходит вперёд, кричит по-русски и указывает на Камиллу. Я крепче прижимаю Кайлу к себе, когда Камилла приближается ко мне. И вдруг она перестаёт быть похожей на ту красивую женщину, которая когда-то помогла мне и моей дочери. Она похожа на ангела-мстителя, того, кто заберёт у меня моё сердце.

— Мне жаль, Тор, — тихо говорит она.

— Нет, — говорю я, мой голос прерывается, когда слёзы текут по моему лицу. Я не хочу этого делать. Я не хочу плакать перед моей маленькой девочкой. Камилла подходит ближе, и я делаю шаг назад, прижимая руку к затылку Кайлы, как будто я могу защитить её от всего этого.

— Просто дайте нам минутку, чёрт возьми, — кричит Джуд. Он встаёт между мной и мужчинами, и, как по маслу, один из них достаёт пистолет и приставляет его к виску Джуда.

— Джуд, — выдыхаю я. Он поворачивается ко мне лицом, и я качаю головой. Это битва, в которой мы не можем победить, и мы только подвергаем её опасности, пытаясь это сделать.

Моё сердце разрывается в груди, но каким-то образом мне удаётся опуститься на корточки и посадить Кайлу к себе на колени, глядя на её совершенное личико, большие голубые глаза и румяные щёчки.

— Мама любит тебя, Кайла. — Я замечаю маленькую колибри у неё на шее и прикусываю внутреннюю сторону губы. Она кладёт свою крошечную ручку мне на щеку, пытаясь вытереть мои слёзы, и от этого становится только хуже. Это самая страшная боль, которую я когда-либо испытывала в своей жизни. — Я люблю тебя больше, чем звёзд на небе, — шепчу я.

Её маленькие брови хмуро сходятся вместе.

— Мама? — я целую её в лоб, позволяя своим губам задержаться на её коже, прежде чем неохотно встаю. Мои ноги онемели, и я не могу заставить себя пошевелиться. Камилла сокращает расстояние между нами, и я вижу жалость в её глазах.