Вера Колочкова - Зов Сирены
— Здорово, Маечка…
— А с тобой когда пойдем?
— Мы обязательно пойдем с тобой куда-нибудь, Маечка. Будем часто-часто вместе гулять.
— Когда мама разрешит, да? Она говорит, что ты… Ой, я слово плохое забыла, какой ты…
— И не вспоминай, Маечка, не надо. Ты главное помни — я люблю тебя. И бабушка тебя любит, и дедушка.
— Ладно… Я побегу, пап, там сейчас мультик про Машу и Медведя начнется! А ты еще с бабушкой поговори!
— Давай…
— Мить, ты слышишь меня? — снова услышал он мамин голос.
— Да, мам, слышу.
— Ты прости, Мить, я понимаю, конечно, это не наше с отцом дело… Но мы сегодня с Ксюшей посидели, чаю попили. В общем, сложилось у нас общее впечатление, что она не будет возражать, если ты…
— Мам, не надо. Давай мы сами как-нибудь разберемся.
— Но ты даже не дослушал! Конечно, она ведет себя очень вызывающе, но… Это всего лишь защитная реакция, сынок! А на самом деле, если ты сам проявишь инициативу… Если раскаешься…
— Да ничего у нас уже не будет, мам. Не может ничего быть.
— Но почему? Ведь жили как-то раньше! Ты тоже ее пойми! Ксюша из тех женщин, которым очень важен замужний статус. А без него она чувствует себя страшно ущербной и оттого злится. Не на тебя по большому счету злится, а на потерю статуса, понимаешь? И если бы ты пришел с повинной… Все-таки у вас дочь… Да и жили вы неплохо, вполне нормальная семья…
— Нет, мам. Давай больше не будем это обсуждать, ладно? Тем более по телефону.
— Но ведь надо же как-то жить, сынок! Если не содержанием, то хотя бы формой! Жизнь есть жизнь…
— Мам, ты увлеклась. Остановись, пожалуйста.
Было слышно, как она вздохнула. Помолчала секунду, потом проговорила грустно:
— А впрочем, ты прав, я лезу не в свое дело и тороплю события. Наверное, я слишком обрадовалась твоему спокойному голосу… Ладно, отдыхай. А Ксюше я от тебя все равно привет передам! А может, и новый номер телефона, разрешаешь, а, Мить? Поговорите… Хотя бы про Маечку…
— Мам, угомонись. Прошу тебя. Я помню ее номер и, если захочу поговорить, сам позвоню.
— Все, все, угомонилась. Нет, правда, Мить, сама себе удивляюсь! Ты ж знаешь, я никогда в твои дела раньше не лезла… А тут вдруг! Будто прорвало! Это я от радости, наверное, что внучку в гости заполучила, вот и разбежалась с надеждами. Так хочется все вернуть на круги своя… Ладно, извини, больше не буду к тебе приставать.
— Пока, мам… У нас тут остановка на ужин… Я потом сам позвоню, хорошо?
— Счастливо, сынок…
Пока Митя разговаривал, автобус успел припарковаться, двери открылись, туристы дружно подскочили со своих мест.
Организм, исправно переработавший выпитое за обедом пиво, давно подавал тревожные сигналы, и Митя одним из первых выскочил в проход, скомандовав на ходу Кирке:
— Давай, пошли быстро! Ну!
— Куда? — опешил Кирка, моргнув рыжими ресницами.
— В туалет, куда ж еще…
— А я не хочу. Я ж пива не пил. Не, не пойду…
— Кирка, иди, если зовут. Остановки потом долго не будет, — засуетилась мамаша, толкнув сына локотком в бок.
— Да чего пристали? Я не умею авансом писать!
— А ты постарайся, брат. Обстоятельства так складываются, что надо уметь и авансом. Пошли, пошли. Автобус уже опустел, последние будем.
Первые две минуты, пока стояли в очереди в туалет, Кирка молча дулся. Потом повернул к Мите голову и спросил вкрадчиво:
— А правда, почему вы без жены поехали, а? Вы не женатый, что ли?
— Да как тебе сказать, брат…
— А что, есть много вариантов ответа? По-моему, их только два — или женат, или не женат.
— А вот и нет, вариантов как раз много. То есть не вариантов, а нюансов. Но ты еще маленький, чтобы в это вникать. Неинтересно тебе пока.
— Ага. Чуть что, сразу маленький. Знаем, проходили…
— Ладно, не обижайся. Да и какая тебе разница, женат я или нет?
— Ну… просто интересно. Подумаешь, обыкновенный вопрос. Я вообще по природе очень любознательный.
— Нет, ты не любознательный, Кирка. Ты любопытный. А это уже две большие разницы, как говорят в Одессе. Любознательность — это одно, а любопытство — это… Это сам знаешь что. Или не знаешь?
— Знаю. Мама тоже часто так отвечает. Что это не порок, но большое свинство.
— Вот именно, Кирка.
— Это вы насчет свинства намекаете? Или что не порок?
— Не заговаривай мне зубы, Кирка.
— Да понял, понял…
— А если понял, шагай вперед. Наша очередь подошла…
Ужинать пришлось на этот раз в одиночестве. Кирка сунулся было с подносом к Мите за стол, но мамаша окликнула его сердито — хватит, мол, приставать к человеку… И лицо у нее было сердитое и оттого еще более непривлекательное. Сидела, бубукала что-то себе под нос, воспитывала бедного Кирку, наверное. Вот же зануда какая. Не повезло парню.
До пограничного пункта добрались ближе к ночи. Сначала белорусский, потом польский пограничники прошли между креслами, собирая паспорта и скользя одинаковыми холодными взглядами по лицам. Наконец процедура была закончена. Валентина забрала паспорта, быстро раздала их туристам, автобус поехал дальше…
— Поздравляю вас, мы благополучно пересекли границу! — раздался из динамиков ее низкий бархатный голос. — И в очереди не стояли, что большая редкость. Это значит, группа подобралась не вредная.
По автобусу пролетел одобрительный смешливый шелест, перемежаемый редкими аплодисментами. Переждав их, Валентина снова заговорила:
— Теперь спокойно устраивайтесь на ночлег, друзья. Доставайте пледы, откидывайте назад сиденья. Расслабьтесь по мере возможности и постарайтесь хорошо отдохнуть, потому что завтра у нас насыщенный день — экскурсия по Берлину, потом свободное время, потом снова в путь… До первого отеля доберемся только поздним вечером. Спокойной ночи, друзья! В половине седьмого будет большая остановка, чтобы привести себя в порядок. Я вас разбужу…
Митя проделал все, что посоветовала гид Валентина. Откинул назад спинку сиденья, вытянул из сумки плед, набросил на себя сверху. Действовал, как послушный чужой воле сомнамбула — закрыл глаза, постарался расслабиться и уснуть…
Конечно же, сна у Мити не было ни в одном глазу. Оно и понятно — днем выспался по полной программе. А сейчас ему только и оставалось в окно смотреть да любоваться на польские городки и селения, мелькающие по дороге.
Костелы у них красивые… Как старинные сказочные замки, преисполненные достоинства, заботливо подсвеченные со всех сторон. И всюду — статуи Матки Боски в разных вариациях. И большие, и маленькие. Некоторые бумажными цветами украшены, а некоторые — свежими веночками. На выезде из очередного городка снова мелькнула еще одна Матка Боска в свете фар… Как трогательно…
