Отпуск с прокурором (СИ) - Бузакина Юлия

Я мысленно уговариваю себя успокоиться. Всё же Кушаков опытный следователь. И допросы он умеет вести отлично. Да и там, в обход Хомяка и его компании, уже всё схвачено. Ждут нас, чтобы начать допрос.

— И что Ася вам рассказывала? — поймав взгляд девушки в зеркале заднего вида, улыбается Глеб.

— Ну… Сказала, что вы мне понравитесь.

— И как? Нравлюсь?

— Есть немного… — Глаза Кати лукаво блестят.

Я хмурюсь. Он её что, клеит?! «Ну конечно, клеит!» — одергиваю себя. Он же сразу сказал, что хочет завести короткий роман в отпуске. Катя очень даже подходит для этого.

Машина трогается с места, а я едва сдерживаю раздражение. Бесит их легкий флирт. Бе-сит! Как они могут флиртовать, когда Ася в опасности?!

Мы подъезжаем к участку, а там аншлаг. Полиция не успевает выезжать на вызовы. Беспорядки у стадиона, пьяные драки, нападения фанатов друг на друга.

Катю мы оставляем ждать нас в машине, а сами идём в участок. Дежурный полицейский указывает нам нужный кабинет. Мы с любопытством посматриваем на народ за решеткой. Обезьянник забит под завязку товарищами с матча. Такое ощущение, что толпа идет на футбол исключительно для того, чтобы набедокурить и отметиться в полицейском участке.

Следователь Андрей Темнов ждет нас в своем кабинете.

— Глеб, сколько лет, сколько зим! — Завидев в дверях Кушакова, он поднимается из-за стола. В глазах его вспыхивает радость.

Кушаков тоже рад. Они обнимаются по-братски, наперебой задают вопросы о семье, об общих друзьях.

— В общем, ребята ваши в ловушке. Думают, мы у них на поводу пошли, — скользнув по мне взглядом, сообщает Темнов.

— Девушка где? — Я с тревогой подаюсь вперед.

— Всё в порядке с девушкой. Она у вас не робкого десятка. А удар как хорошо поставлен! Мы видео смотрели, как она в нокаут этого жиробаса отправила. Хотите взглянуть?

— Не хочу! Отдайте мне Асю!

Кушаков понимающе кивает.

— Давай к Асе, а мы с Андреем пока в допросной поработаем.

— После всего, что произошло, вы собираетесь допрашивать моего брата без меня?! Поверьте, мне есть что ему сказать. И если…

— Нет! — резко обрывает меня Кушаков. — Ты — родственник, тебе пока туда не надо соваться. Брат тебя увидит и ничего нам не расскажет. Лучше побудь с Асей, ей ты сейчас нужнее.

Темнов согласно машет головой.

— Глеб дело говорит: нечего родственнику делать на допросе. Это даст преимущество допрашиваемому. Не расколем. — Он поворачивается к Кушакову. — Мы, кстати, тут за сегодня на вашего Анатолия Хвостова кое-что нарыли. Не просто так тебя, Глеб, от работы отстранили, ой, не просто!

— И, достав из ящика стола папку, протягивает ее Глебу.

— Полистай сегодня на досуге. Уверен, ты будешь весьма удивлён.

Кушаков передает мне папку, хмурится.

— Говорил же, разворошим осиное гнездо. — Он многозначительно посматривает на меня.

— Ну что, Андрей? Готов поработать в допросной? У меня к ним есть несколько вопросов по поводу дела, из-за которого меня незаслуженно отправили в отпуск. — Глеб почесывает подбородок.

— Конечно, готов. — На губах Темнова играет понимающая улыбка. Расстегнув пуговицы на рукавах служебной рубашки, он подворачивает их, обнажая татуировки. — Свиридов! — зовет дежурного. — Отведи нашего гостя в камеру к девушке, которую мы задержали.

— А с девушкой что делать? — уточняет дежурный.

— Ничего, отпускай ее. Отправь их в комнату отдыха, сделай кофе. Пусть нас подождут. Мы в допросной пока поработаем.

Свиридов жестом приглашает меня пройти. Я на миг оглядываюсь на Кушакова, но тот уверенно показывает мне жестом на дверь, мол, без тебя справимся. Мне ничего не остается, кроме как согласиться.

Мы идём по коридору, и я замечаю на лавке у стены своего брата и его дружка Костю. Лицо Хомяка слегка помято: правый глаз заплыл, нос распух. В глазах сына Хвостова горит азарт. Ждут, ублюдки. Надеются, что им разрешат за деньги поучаствовать в допросе и поиздеваться над Асей. Отвожу глаза. Мне говорить с ними не о чем. Взывать к совести Хомяка я не намерен. Пусть им займутся следователи, а у меня отныне больше нет брата.

Свиридов ведет меня в другое крыло и отпирает дверь камеры.

— Девушка, на выход. — Он заглядывает внутрь.

Через пару секунд показывается Ася. Бледная, платье слегка смято.

«Красивое платье. Как солнышко», — совсем не к месту мелькает у меня мысль.

— Лев! — срывается с её губ радостный возглас, и Ася оказывается в моих объятиях. Прижимается ко мне так крепко, что трудно дышать.

— Ася… Любимая моя… — шепчу хрипловато. Сжимаю ее в своих объятиях и чувствую, как отлегло от сердца. Понимаю, что это самый счастливый миг в моей жизни. Ведь Ася в моих объятиях и в безопасности.

Глава 19

Ася

Мы сидим в небольшом кабинете. Здесь ничего нет, только небольшой диван, стол и кулер с горячей и холодной водой. На столе стоит коробка, в которой пакетики с кофе на любой вкус. Есть даже чай и кусковой сахар.

Я вожусь на диване со своим телефоном, который мне наконец вернули. Мне очень приятно от того, что прокурор здесь, рядом со мной. Чувства к нему сильны, как никогда, но у меня из головы не идет мое последнее открытие. То, что старший брат Льва оказался замешанным в моем похищении, сводит с ума. Самое обидное — если я об этом заявлю, мне никто не поверит.

Лев хлопочет у кулера — набирает в пластиковые стаканчики горячую воду, чтобы сделать кофе. Вскоре кофе готов. Прокурор подсаживается ко мне и берёт за руки.

— Ась, ты сможешь меня простить?

— За что, Лев? — смотрю на него непонимающе.

Он раздраженно проводит ладонью по волосам.

— За то, что вчера позволил своей семье увести меня и подверг тебя опасности! — чеканит с досадой. — Я повелся, как ребёнок! Мой брат поплатится за свой длинный язык. И мы уже почти докопались до истины. Скоро станет ясно, кто оставил тебя умирать в том подвале!

Я смотрю на Льва, и сердце плавится от боли. Я ведь знаю, кто меня там оставил. Если делу дадут ход, Лев потеряет свою должность. Ему не позволят вершить правосудие, если его брат пойдет в тюрьму.

— Может, не стоит ворошить то дело? — прошу робко. — Уже три года прошло, не докажешь, кто всё это устроил.

— Я с тобой не согласен, Ася. — Он на миг отстраняется, и в его глазах сверкает решимость. — Похитители понесут заслуженное наказание, и то, что меня отстранили от должности, им никак не поможет!

— Постой… тебя отстранили? — изумленно округляю глаза.

— Отстранили на время, — отмахивается Лев. — В отпуск на две недели отправили.

— Лев, мне кажется, тебе надо остановиться. Дело какой-то провинциалки, которое закрыли три года назад за недостатком улик, не может стать приговором для твоей карьеры!

Ключников качает головой.

— А если эта провинциалка и есть моя жизнь, что тогда?

Я с болью смотрю на него. Сердце отчаянно колотится.

— Вдвоём нам будет очень сложно.

Он решительно прижимает мои ладони к своей груди.

— Мы справимся. Главное — то, что в сердце.

Он заглядывает мне в глаза.

— Скажи, Ася, ты мне веришь?

На миг задерживаю дыхание. Как ему объяснить, что наша связь загубит его карьеру?

— Верю, — шепчу потерянно и растворяюсь в его объятиях. Как же хорошо прижиматься к сильной груди любимого и слушать, как громко стучит его сердце! Нет приятнее музыки для слуха!

— Расскажи, что произошло вчера в ресторане, — доносится до меня его голос.

Вздыхаю.

— За мной следили. Я видела того, кто написал на стенах те надписи.

— Видела?! Можешь описать?

— Постараюсь.

Я высвобождаюсь из объятий Льва и устраиваюсь поудобнее на диване. Беру в руки стаканчик с подостывшим кофе.

— Он был в маске волка, из тех, что носят квадроберы. Я сорвала с него маску, но в темноте ничего не смогла разглядеть. И маску потеряла, и баллончик, который мне дал Кушаков. Заметила только, что преступник был невысокого роста, едва доставал мне до плеча. Он больше похож на подростка, если честно.