Отпуск с прокурором (СИ) - Бузакина Юлия

Мы лавируем в толпе, но стоит подойти к автобусу, как я понимаю, что нам чертовски не везет. Эти уроды стоят возле микроавтобуса и зло скалятся. Вычислили, значит.

— Девочки, а вот и мы! — подмигивает мне Степан.

— Девчонки, поехали, покатаемся? — С другой стороны заходит Хвостов-младший и деловито обнимает Катю за талию.

— Что вы себе позволяете?! Уберите руки, мы не катаемся с незнакомцами! — строго отбривает его Катерина.

— А что такого? Заодно и познакомимся поближе, — не унимается он. — Здесь, на Левом, полно ресторанов. Шашлык, музыка. Посидим, побеседуем.

Катя закатывает глаза, убирает руку Константина, но тот не сдается: видимо, настроен добиться своего.

Степан дергает меня к себе, и я вмиг оказываюсь в его объятиях.

— Ты меня давно цепляешь, по-настоящему. Повезло же моему братцу отхватить такую, как ты! — обжигает шею его хриплый шепот. Что-то темнеет в глазах.

«Ты — следующая!» — Яркая вспышка алых букв в подсознании. Мой слух распознает голос. Это он! Он произнес тогда в подвале фразу «Ты — следующая!»

Изумленно отшатываюсь, что-то обрывается внутри.

— Ублюдок, ты же там был… — рвется из моей груди хриплый стон. — Тогда, три года назад! Ты был в том подвале…

— Ты чего, дура, белены объелась?! — Степан бледнеет, выкатывает глаза, играя в удивлёние, но его замешательство видно невооруженным глазом. Не думал, что я узнаю голос три года спустя. Костя Хвостов пятится назад, за автобус. Чует, мразь, что запахло жареным!

Уроки бокса, которые я исправно брала три года подряд, не оставляют Хомяку шанса на спасение. Собираюсь, как пружина, и с силой бью его в лицо кулаком. Охнув, Степан бледнеет и падает на колени.

— Тебе никто не поверит! — отчаянно хрипит. — Никто! Потому что ты сама — никто, пустое место! Ноль без палочки!

У него из носа хлещет кровь, но я никак на это не реагирую. Подол красивого сарафана испачкан кровью, но мне плевать. Отталкиваю его руками и ногами, как грушу в спортзале, под ошеломленными взглядами проходящих мимо людей прямо перед автобусом. Кто-то снимает происшествие на мобильник, кто-то аплодирует.

— Юху-у-у! Давай ещё, детка! Наподдай этому мудозвону, будет знать, как приставать! — слышны возгласы.

— Самый крутой нокаут из всех!

До моего слуха доносится полицейская сирена. Хомяк оседает на грязный асфальт с громким стоном.

Катя с силой оттаскивает меня в сторону.

— Бежим, пока нас не забрали в участок! — сбивчиво шепчет она. — Не нужен нам трансфер! Сами как-нибудь доберутся до отеля…

Костяшки пальцев саднит, перед глазами стоит багровое марево, а Катя заталкивает меня в притормозившее на обочине такси.

— Поезжайте скорее, пожалуйста, — умоляет она таксиста, и вскоре автомобиль отъезжает от сверкающего яркими огнями стадиона.

— Ася, ты как? Все нормально? — Подруга обеспокоенно заглядывает мне в лицо.

Я всхлипываю. Из груди рвутся рыдания.

— Это он! Там, в подвале, был он… — выдыхаю сдавленно.

Катя ошеломленно молчит. Такси несется по огромному мосту через реку. Вдалеке, внизу мелькают огни прогулочных катеров и красивой набережной, а я чувствую, как мое сердце медленно раскалывается на тысячи мелких осколков. Надежда на то, что для Аси и Левы есть место в этом мире, превращается в пепел. Больше нет никаких Аси и Левы. Есть брат Левы Степан, который держал меня в подвале на пару со своим дружком Костей Хвостовым.

Глава 17

Ася

В номере я пытаюсь успокоиться. Катя приносит мне стакан воды и садится рядом на кровать.

— Может, тебе показалось? — осторожно предполагает она. — Ну не мог же родной брат прокурора тебя похитить?

— Не мог? — шепчу я. — А если мог? Как теперь жить дальше? Как?...

В голове сумбур. Слух не может меня обмануть, я знаю это точно. Там, в подвале, был Степан. Это он прошептал мне на ухо: «Ты — следующая».

— Но ведь ты сказала, что мужчина в маске волка был низкого роста? — цепляется за факты, как за соломинку, Катя. — А Степан огромный и толстый…

Зажмуриваюсь, киваю. Обнадеживает? Есть немного. Только никак не изменит того, что произошло три года назад.

От громкого стука в дверь мы переглядываемся. Как же быстро нас нашли!

— Не открывай! — Я отчаянно мотаю головой. Понимаю, что там, на стадионе, я слегка переборщила и доказательства этого уже разлетелись по местным пабликам, но мне так не хочется завершать вечер в полицейском участке!

Катя кивает. Мы сидим и не шевелимся. В холле отеля слышны мужские шаги и снова отрывистый, громкий стук.

— Неужели полиция? — нервно сглатываю.

— Брось, Ась. Хомяк от страха, что ты его узнала, наверное, в штаны наложил. Не пойдет он в полицию. Он же себе не враг? А вот сюда прийти может. Судя по шагам, там мужчины. Что ж, если это снова наша сладкая парочка со стадиона, им не поздоровится, — сощурив глаза, шепчет Катерина. — Такую ночь им устроим, мало не покажется! Покувыркаемся на славу!

Она поднимается с места, берёт в руки бейсбольную биту и уверенно идет к двери.

Я крадусь следом за ней.

Припав к двери, мы прислушиваемся. Там, снаружи, резкие мужские голоса. Снова громкий стук.

— Откройте, полиция!

— Черт! — шепчет Катя. Я на миг зажмуриваюсь. Каков урод! Успел накропать полицейским, что на него напали на стадионе… Как ни крути, а Хомяк на шаг впереди меня. Ведь лучшая защита – нападение. А мне никто не поверит. Кто будет разбираться в деле, которое было закрыто за недостатком улик? Да и доказательств никаких, только мой слух.

— Кать… — шепчу сбивчиво. — Не говори никому о том, что я его узнала. Ни к чему это. Меня только засмеют. Ещё и с работы уволят…

Катя хмурится.

— Об этом нельзя молчать, — уверенно произносит она. — Но до тех пор, пока мы не придумаем, как нам быть дальше с новыми фактами, обещаю, что никому не скажу.

Настойчивый стук заставляет ее повернуть ключ в замке.

На пороге стоят двое полицейских, совсем ещё молоденькие, но глаза наглые. Наверное, в этом городе все такие. Ростов есть Ростов.

— Девушки, а кто из вас Ася Киреева? — Они переглядываются, посматривают с интересом на биту в руках у Кати.

— Ну я. — Делаю шаг вперед, не желая подставлять подругу. — А что случилось?

— На вас заявление написали.

— Хомяк, что ли? — Катерина с презрением фыркает.

— Ключников Степан Борисович написал. Вы его избили. Нанесли тяжкие телесные повреждения. Нос сломали. Нам придется вас задержать.

Смотрю на них прямо, без страха.

— Что ж, задержите, если это так обязательно, — произношу с горькой усмешкой и протягиваю руки. — Где ваши наручники?

Они тушуются, переглядываются.

— Да мы как-нибудь без наручников обойдемся. Вы же не рецидивист, чтобы вас в наручники заковывать?

Катя бежит в комнату, сует мне сумку, в которой я держу документы.

— Я с вами поеду! — заявляет смело.

— Не положено! — резко осаждает её один из полицейских и пропускает меня вперед, к лестнице.

— А я всё равно поеду! — упорствует Катерина. — Потому что это всё недоразумение!

— Как — недоразумение, девушка, если на видео происшествие записано?! — качает головой первый полицейский. — Весь стадион лицезрел вашу кровавую расправу над мужчиной.

Я понуро посматриваю на них.

— Ладно, выполняйте свою работу.

Мы спускаемся в холл на первый этаж. Тут оживленно, многие постояльцы только вернулись с матча и обсуждают детали. На стене работает большой телевизор. Там транслируют самые яркие кадры матча. В баре при отеле тоже яблоку негде упасть.

Поднимаю глаза… и сердце летит вниз: в стеклянные двери заходит прокурор.

Мгновение — и наши взгляды встречаются.

— Ася! — срывается у него.

Он преодолевает расстояние в несколько мгновений, и я оказываюсь в его крепких объятиях.

— Ася! Ты цела! Как же я рад, что я тебя нашёл! — сбивчиво шепчет он, осыпая мое лицо поцелуями. Мне трудно дышать. Я пытаюсь что-то сказать, но ничего не выходит. Просто тону в его сильных руках и голубых глазах.