Пейдж Тун - Люси в небесах
— Почему? Потому что моя личная жизнь — полное дерьмо? — Я глубже вжимаюсь в сиденье.
— Нет, из-за того, что ты чувствуешь к Сэму.
— Что ты имеешь в виду? — выпрямляюсь я, тут же насторожившись.
— Извини, я имею в виду из-за того, что ты чувствовала к нему. Тогда, в школе, — исправляется она.
— Ты об этом знала?
— Конечно, — говорит она. — Ты была и остаешься моей лучшей подругой. Как я могла не знать?
— А Сэм?
«Как унизительно-то…»
— Не-а, — качает головой Молли. — Он мужчина. Они ни на что не обращают внимания.
— Ну, сейчас могу тебе сказать, что я в полном порядке и думать забыла о Сэме, — заявляю я, подчеркивая каждое слово.
— Знаю. — Она опять смотрит на танцпол.
— Нет, правда. Точно.
Как же это мучительно.
— Я знаю, Люси. Ты сейчас с Джеймсом, и у вас все будет хорошо, ребята.
— Конечно, будет, — с преувеличенным энтузиазмом соглашаюсь я.
Но истина в том, что в эту самую минуту я не верю, что все будет хорошо. Джеймс кажется частью другого мира. Мира, к которому я больше не принадлежу. Я чувствую, что мой мир здесь и сейчас с двадцатитрехлетним серфингистом — братом жениха Молли. Но вряд ли скажу ей об этом. Даже напившись в стельку, я понимаю, как смехотворно это звучит.
Подходит Дженни, дуя в пресловутый свисток, и, как ни странно, я благодарна за это грубое вмешательство. Мы снова вытаскиваем Молли на танцпол.
Два часа спустя, повеселившись по полной, мы, спотыкаясь, вываливаемся из клуба и возвращаемся в ожидающий нас лимузин. Сексуальный клон Марка Руффало смотрит на нас в зеркало заднего вида.
— Мэнли? — спрашивает он.
— Да, пожалуйста, — умудряюсь пробормотать я.
Начальница Молли и университетские подружки уже уехали, а мы по пути подвозим Аманду, Дженни и Беа, всех в разные места, и наконец добираемся до Харбор-Бриджа. Чайки или летучие мыши — не знаю точно, кто именно — парят над мостом, словно пепел, кружащийся в ярком свете городских огней.
Мы с Молли сонно откидываемся на спинку сидения.
— Что-то мне нехорошо, — бубнит она.
Добравшись домой, видим, что свет не горит. Парни еще не явились. Впервые мне приходит в голову, что Нейтан может вернуться сюда вместе с Сэмом. Я на это надеюсь. Надеюсь до боли.
На нетвердых ногах Молли поднимается наверх, в спальню, и плюхается на кровать, потянув меня за собой.
— Это был лучш-ший вечер, — говорит она
— Э-эй? — раздается в темноте сонный голос Сэма.
— Извини! — громко шепчу я в изумлении от того, что он здесь.
Последние два шага даются с трудом. Но, к счастью, я не свалилась. Дверь в спальню Нейтана закрыта. Лежу в своей постели, пытаясь протрезветь, и все еще думаю, спит ли он в соседней комнате. В конце концов проваливаюсь в сон, и в следующий же момент чувствую, что умираю от жажды, а через щели в жалюзи в глаза бьет ослепительный дневной свет.
Глава 6
Бум! Бум! Бум! Бум! Бум!!!
«В чем дело?», — думаю я сквозь сон.
Бум! Бум! Бум! Бум! Бум!!!
«Летучая мышь Берт?»
Дверь резко распахивается, в проеме стоит Молли, притворяясь жутко рассерженной.
— Что это еще, черт возьми, такое, а? — Она покачивает пушистыми розовыми наручниками, застегнутыми на запястье. — Зовешься моей лучшей подругой и даже не удосужилась меня расковать?
Пытаюсь сесть, но тут кто-то бьет меня по затылку кувалдой. Ну, по крайней мере ощущения именно такие.
— О-ой! — Плюхаюсь обратно на подушку, хватаясь за лоб.
— Да уж, «ой», — кивает Молли. — Как, по-твоему, я себя чувствую? Меня, на хрен, типа повязали!
— Хватит, ты меня смешишь.
Подруга сурово взирает на меня.
— Надеюсь, у тебя есть ключ, милочка.
«Черт, ключ! Где же он?»
— Э-э…
— Люси, ради всего святого! — смеется Молли. — Уверена, он найдется. Наверное, лежит себе в сумочке. Пойду проверю.
Она уходит, театрально обиженная, а я осмеливаюсь подняться, очень-очень медленно, чтобы не причинить еще больше вреда больной голове.
На секунду замираю и напрягаю слух. Парней не слышно. Могу поклясться, Нейтана тут нет, но провалиться мне сквозь землю, если я рискну выйти из комнаты в непотребном виде. Открываю дверцу шкафа и смотрю на свое отражение. «Отличная работа, Люси, настоящая панда» , — саркастично думаю я, разглядывая размазанный макияж на правом глазу и идеально чистый левый. Значит, не хватило меня вчера на полное умывание.
Пробую найти в клатче ключ — безуспешно, натягиваю джинсы и футболку. Стараюсь не обращать внимания на заметные синяки на ногах — приветы от дурацких ступенек. Приглаживаю волосы, потом шлепаю босиком в коридор в направлении ванной и средства для снятия макияжа. Дверь спальни Нейтана вдруг неожиданно открывается, и я удивленно отшатываюсь. Из комнаты доносится запах сигарет, перегара и слегка немытого тела.
— Доброе утро, — хрипло здоровается Нейтан.
— Привет! — откликаюсь я веселее, чем стоило бы, и пытаюсь проскочить мимо него, отчаянно сопротивляясь желанию прикрыть ладошкой правый глаз.
— Ты что, подралась? — спрашивает парень.
— Нет, просто несчастный случай с макияжем.
— Чего?
— Поговорим через пару минут! — Я убегаю в ванную.
Боже, боже, боже, он здесь! Желудок выделывает череду обратных сальто не хуже олимпийского гимнаста на бревне. Быстренько чищу зубы, одновременно приводя в порядок недомытый глаз. Все на кухне, куда я тут же иду. Нейтан изучает наручники, прикованные к правой руке Молли. Интересуется:
— Ключа нет? — Я с сожалением качаю головой. — Тут не обойтись без твоей заколки, — говорит он мне.
Через пару минут раздается щелчок, и Молли свободна.
— Ух ты! — хором восхищаемся мы.
— А ты, я смотрю, ловкач. Где научился этим штукам? — подозрительно поворачивается Сэм к брату.
— Прочитал в «Великолепной пятерке»[3], — сухо отвечает тот.
Замечаю, что он натянул вчерашнюю одежду и выглядит помятым.
Красавчик.
— Повеселился ночью? — спрашиваю я Нейтана, когда Молли и Сэм уходят к себе в спальню.
— Угу. — Он потирает щетину.
— Как попрыгали с тарзанки?
— Полный улет.
— Правда?
— Ага. Тебе стоит как-нибудь попробовать.
— Нет уж, спасибо. С моей-то удачей трос непременно оборвется. Чем потом занимались?
Он посмеивается и мотает головой:
— Боюсь, это засекреченная информация.
— Что творится на мальчишнике, там и остается? — приподнимаю я брови.
