Шепот о тебе (ЛП) - Коулс Кэтрин

Холт пошевелился, снова вонзая в меня тот взгляд, что умел доставать из глубины самые старые шрамы:

— Такое случается чаще, чем думаешь.

В этих словах звучало понимание. И впервые с его возвращения я ощутила на себе тень его собственных эмоций. Он был в той же тюрьме, что и я, только его момент был другим. Для него — это было, когда он нашел меня на полу ванной. Не зная, жива я или мертва.

Я попыталась представить, каково было бы мне войти и увидеть его в крови. На суде я видела фотографии того, что осталось тогда — белая плитка, залитая таким количеством крови, что казалось невероятным, будто можно было выжить.

Перед глазами вспыхнула картинка: Холт, рухнувший на пол, с зияющей раной в груди. Паника пронзила меня насквозь. Отчаянное желание остановить кровь. Спасти.

Я резко мотнула головой, отгоняя видение. Рука Холта сомкнулась на моей:

— Эй… что случилось?

Горло снова горело, глаза жгло.

— Прости.

Его пальцы коснулись моего лица, убрали прядь волос с глаз:

— За что?

— За то, что ты нашел меня тогда… такой.

Его рука замерла:

— Я просто хотел бы прийти раньше.

— Не надо. Пожалуйста, не желай этого, — я подняла взгляд на него, чувствуя неотвратимое притяжение. — Они могли бы ранить и тебя. Могли бы убить.

Его пальцы крепче запутались в моих волосах:

— Мне все равно. Мы бы нашли выход. Выжили.

— Ты уже нашел. Ты держал меня в сознании. Ты оставил меня в живых. Думаешь, это пустяк?

На его челюсти дернулась мышца:

— Этого недостаточно. Ты не должна была пройти через это в одиночку.

Я не сводила с него взгляда:

— Сделай для меня кое-что.

Он молчал.

Я перевела взгляд на часы:

— Я ни о чем тебя не просила. Почти десять лет. — Не с тех пор, как он оставил мне только короткую записку с прощанием. — Мне нужно, чтобы ты сделал всего одно.

— Что? — хрипло выдохнул он.

Я подняла голову так, что наши лица оказались в одном дыхании:

— Прости себя. Отпусти это, пока оно тебя не уничтожило.

Это уже стоило ему всего: нас, семьи, дома. Пора было отпустить этих демонов.

Холт смотрел на меня, и в его синих глазах закрутилась буря.

— Не знаю, смогу ли.

Я крепче сжала его запястье:

— Если я тебя не виню, то и ты не смеешь винить себя. Честно говоря, обидно, что ты думаешь, будто я могла бы.

— Я не… я просто…

— Просто что?

— Это меня мучает. Мысль о том, что ты была одна и напугана. Знала, что они идут, и тебе пришлось прятаться в чертовом шкафу, просто молясь, чтобы все обошлось. Увидеть оружие и понять, что все решено… И ты была одна. Я не выношу, что ты была одна.

— Я не была.

Его взгляд дрогнул, наполнившись вопросами.

— Ты был со мной. В тот момент, когда я поняла, что все вот-вот случится… я представляла тебя. Воображала твои объятия.

— Рен… — мое имя прозвучало у него на губах, как тихий крик.

— Так что ты меня не оставил. Не тогда. — Пока не ушел и не оглянулся.

Он коснулся своим лбом моего. Наши дыхания смешались.

— Рен…

Всего шаг и я снова утону в его объятиях, перестав каждую ночь лишь воображать их перед сном. Но сколько же больнее будет, если он снова уйдет?

Я резко отпрянула:

— Мне пора спать. Завтра на работу.

Я почти убежала в спальню, не давая ему вставить ни слова. Но, забравшись под одеяло и прижавшись к теплому боку Шэдоу, я знала — этой ночью сна у меня не будет.



Когда я вышла из ванной, я прислушалась. Сначала — тишина. А потом донесся тихий гул.

Я тихо выругалась. Ну вот и все, план уехать первой утром провалился. Я направилась на кухню, отказываясь быть трусихой и сбегать к своей машине.

Повернув за угол, я моргнула. Барная стойка была сервирована на двоих — тканевые салфетки, маленькие миски с нарезанными фруктами, бокалы с апельсиновым соком. Шэдоу радостно тявкнула, закружившись по комнате. А там, будто у себя дома, стоял Холт.

— Надеюсь, ты не против. Я уже выгулял ее, — сказал он, выкладывая на тарелки яичницу с тостами.

— Эм… да, нормально, — я уставилась на это зрелище. — Что все это?

На лице Холта заиграла дьявольская улыбка:

— Похоже, это завтрак.

Я прищурилась:

— Я в курсе.

Улыбка стала еще шире:

— Завтрак — самый важный прием пищи. И, насколько я помню, максимум, что ты умела, — это хлопья.

— Я умею готовить, — буркнула я.

Пусть я и не шеф-повар, но с базовыми вещами справлялась. Просто ненавидела процесс. Воспоминания о той ночи отравили для меня любую готовку, поэтому я жила на замороженных блюдах и еде навынос. И то, что Холт нашел достаточно продуктов, чтобы приготовить такой завтрак, было удивительным.

Он отодвинул табурет:

— Садись. Пожалуйста. Хочу обсудить кое-что.

Я с опаской, но все-таки села. От яичницы шел божественный аромат.

— Почему ты так злобно смотришь на свой завтрак? — спросил он, садясь рядом.

— Потому что он слишком вкусно пахнет.

Он усмехнулся:

— И это плохо?

Я шумно выдохнула. Мне совсем не нужен был Холт, готовящий вкуснейшие завтраки и выглядящий при этом чертовски привлекательно — с растрепанными волосами и в идеально сидящей футболке. Где-то глубоко кольнуло. Сколько его футболок я когда-то утащила? Даже сейчас они лежали в коробке в глубине шкафа. Я не хотела видеть их каждый день, но выбросить тоже не могла.

Я откусила кусочек банана:

— Что ты хотел обсудить?

Он открыл блокнот между нами:

— Вот, что я предлагаю для твоей безопасности. Камеры на все входы и над некоторыми окнами. Датчики движения тут, тут и тут. Датчики на окнах и дверях. Тревожные кнопки в каждой комнате. Можно еще переоборудовать шкаф в коридоре в «комнату безопасности».

Я уставилась на него:

— Ты что, обдолбаллся?

— Если ты про кофе, то да.

— Нет, я про какие-то галлюциногены, которые заставили тебя подумать, что я позволю превратить мой уютный домик в логово супершпиона.

Холт откинулся на спинку, разглядывая меня:

— Я не превращаю его в логово супершпиона. Я делаю его безопасным.

— Ты вообще ничего не делаешь. Это мой дом. Я решаю, что будет за этими стенами, а что нет.

На его скуле дернулась мышца:

— Вокруг твоего дома кто-то шастал. Тебе нужно обеспечить безопасность.

— На всех дверях и окнах есть замки, и я ими пользуюсь. У меня есть усилитель сигнала, так что я всегда могу позвонить. Этого достаточно.

— Я могу сломать твои оконные замки за две секунды. И меньше чем за пятнадцать — вскрыть дверной.

Я нахмурилась:

— Это лишь доказывает, что за последние десять лет ты обзавелся сомнительными навыками.

Он фыркнул:

— Это значит, что здесь небезопасно. Если только ты не хочешь, чтобы я ночевал у тебя в гостевой каждую ночь…

— Прости, что? Я пустила тебя на одну ночь. Одну. Потому что ты сделал это чертово раненое лицо. Но не больше. И уж точно ты не можешь явиться после десяти лет отсутствия и командовать. Если я решу, что мне нужна сигнализация, я вызову местную компанию.

— Рен…

Его перебил дверной звонок.

— Рен, все в порядке? — донесся голос Криса. — У тебя тут какой-то странный внедорожник в подъезде.

Я выругалась, соскочила с табурета и пошла к двери:

— Все нормально. — Щелкнула замком и открыла.

Взгляд Криса метнулся от меня к громиле за моей спиной. Челюсть напряглась:

— Холт.

Тот просто посмотрел на него:

— Утро доброе.

Я бросила умоляющий взгляд на Джуда, стоявшего за Крисом и изо всех сил сдерживавшего смех.

— Доброе, Малышка Уильямс, — сказал он, кашлянув. — Решили проверить, как ты, перед тем как поехать на стройку.

— Полиция должна хранить такие вызовы в секрете.

— Публичная информация, Сверчок, — отозвался Холт.