Светлана Демидова - Любовь к роковым мужчинам
– Пока нет, – ответила Тамара и сразу пожалела об этом. Надо было сказать «да», Лодик ответил бы в своем стиле, что сразу протестировало бы Илью. Ему пришлось бы как-то среагировать на слова сестры и брата. Впрочем, ему и сейчас есть на что реагировать. Не успела Тамара об этом подумать, как Садовский тут же реагировать и начал. Ничего не говоря, он развернулся к выходу из комнаты, и женщина увидела, что лицо его стало землистого цвета. Ему явно делалось плохо. Она так и спросила:
– Тебе плохо? – потом показала рукой на две двери в коридоре и добавила: – Ванная и туалет там...
Видимо, слово «туалет» оказалось последней каплей, переполнившей сосуд терпения Ильи, потому что он, сорвавшись с места, почти побежал к выходу из квартиры. Когда за ним захлопнулась дверь, Тамара в изнеможении опустилась на пол прямо возле комнаты брата. Она подумала о том, что с Садовским наверняка теперь все будет кончено. Ей очень захотелось заплакать, но слез почему-то не было. Все внутри закаменело. Она представила себе лицо Ильи, простое, но приятное: светло-карие глаза, прямой, хорошей формы нос, губы, которые для нее всегда складывались в добрую улыбку. Потом представила, как он ее целует... Но тут женщину возвратил к реальности голос брата. Он сказал привычное:
– Есть дай!
Тамара даже не пошевелилась. Она опять подумала об Илье. Что будет, если он ее бросит? Ничего не будет! Вообще больше никогда ничего не будет! Да ей больше ничего и не надо! Ей казалось, что она Садовского не любит, просто с пользой для себя проводит время с приятным мужчиной, но, похоже, это не так. Она создала отношения с ним почти с нуля, вырастила их, взлелеяла. Конечно, Илья сам обратил на нее внимание, но если бы она так не старалась для них обоих в постели, скорее всего они давно разошлись бы в разные стороны. Если бы кто-нибудь раньше сказал Тамаре, что любовь к мужчине может вырасти из сексуальной связи, она с возмущением отвергла бы такое утверждение. Оказалось, что бывает и так... А разве это так? Неужели она и впрямь любит Садовского? Неужели он ее любимый? Прежде всего он... родной... весь... от крошечной морщинки в углу рта до самой потаенной складочки кожи... Она знает его тело лучше, чем свое собственное. Она, Тамара, знает также все его предпочтения и в еде, и в человеческих отношениях. Они подходят друг другу и эмоционально, и интеллектуально. Им нравится одна и та же музыка, они могут часами говорить о какой-нибудь книге, которую прочитали друг за другом специально для того, чтобы потом поделиться впечатлениями. Им хорошо вместе, даже когда они молчат. Молчание никогда не тяготит. Наверно, это и есть любовь... Да, она не грянула, как гроза. Она выросла из взаимной приязни и расцвела...
– Дай есть! – опять прозвучал голос Лодика.
Тамара сжала руками виски, зачем-то помассировала их, будто это могло придать ей силы, поднялась с пола и, встав в дверях комнаты брата, четко артикулируя, произнесла:
– Если Илья от меня откажется, я убью тебя, Лодик! Знай это!
* * *На следующий день Илья Петрович Садовский, преподаватель колледжа технологии и дизайна, всячески избегал Тамару Ивановну Заботину, преподавательницу того же колледжа. Когда на второй перемене она пришла в столовую и по привычке сразу хотела приступить к трапезе, выяснилось, что для нее на столе не стоит никаких блюд, да и самого Садовского, который эти блюда обычно покупал на раздаче, нигде не наблюдается. Всякий аппетит у Тамары пропал мгновенно. Она резко развернулась и пошла к выходу из столовой. В дверях пришлось столкнуться с Региной Константиновной, которая окинула ее победным взором. Тамара еще не уверилась в том, что понесла полное поражение, но англичанка, похоже, была в этом абсолютно убеждена.
Взгляд Регины заставил Тамару отправиться прямиком в кабинет математики, чтобы сразу расставить все точки над «i». В кабинете вокруг стола Садовского толпились учащиеся, но Тамара Ивановна хорошо поставленным преподавательским голосом потребовала, чтобы все разом немедленно удалились, поскольку им с Ильей Петровичем срочно надо обсудить вопросы учебного процесса, не терпящие отлагательства.
Когда за последним парнишкой закрылась дверь, Тамара, с трудом поймав взгляд Ильи, спросила:
– Ну что? Как тебе мой брат, который болен не совсем диабетом?
Садовский покачал головой, пожал плечами и выдавил сиплым голосом:
– Надо было, наверно, как-то лечить...
– А ты подумал, что не лечили?
– Да... То есть нет... То есть я вообще не думал на этот счет...
– А на какой счет ты думал? – спросила Тамара, с ужасом заметив, что Илья чуть ли не принюхивается к ней. Должно быть, пытается уловить исходящий от нее запах отхожего места.
– Я? Я... Признаться, я не знаю, что и думать... – растерянно произнес Садовский, отойдя от нее к окну. Наверно, чтобы не бояться уловить отвратительный запах.
– То есть в твоем мозгу я теперь самым прочным образом соединена со своим мерзостным братом, и ты нашу с ним пару не хочешь знать, так?
– Нет... ну почему... я этого не говорил...
– Но ты это думал?
– Не передергивай, Тамара... Я и не думал такого...
– Ну тогда между нами все осталось по-прежнему? – без особой надежды спросила Тамара.
Илья нервно сглотнул и сказал:
– Ну... конечно...
Несмотря на вроде бы положительный ответ, женщина всем нутром почувствовала, что ничего уже по-прежнему не будет, но все-таки задала еще один вопрос:
– Значит, мы сегодня после работы, как всегда, едем к тебе?
Садовский замялся, при этом на его носу выступили капельки пота – конечно, гораздо меньшего размера, нежели вчера на лбу Лодика, но приятны они Тамаре не были. Еще более неприятными оказались слова Ильи:
– Сегодня, наверно, не получится... Я обещал Кате... ну... бывшей жене, что отведу Каринку к врачу... у меня знакомый врач... есть...
Он еще что-то лепетал про дочку и врача, но Тамара уже выходила из кабинета.
Целую неделю после этого разговора в кабинете они с Садовским только сдержанно здоровались. Тамара все же надеялась на то, что Илья одумается. Конечно, туша Лодика – зрелище не для слабонервных. Понятно, что мужчине надо как-то свыкнуться с мыслью, что у его женщины такой ужасный брат. Надо как-то абстрагироваться от этого, попытаться понять, что Тамара и Лодик – вовсе не одно и то же. Как дети за родителей не отвечают, так и сестра за брата – не ответчица.
Всякие надежды рухнули в один миг, когда Тамара увидела в окно своего кабинета, выходившее на проспект, как с крыльца колледжа спустились Садовский и Регина Константиновна. Когда они отошли на некоторое расстояние от учебного заведения, англичанка взяла Илью Петровича под руку и, как показалось Тамаре, самым интимным образом прижалась к его боку. Садовский отстраняться не стал.
