Оставь себе Манхэттен - Данжелико П,

Выскочив из машины, Миллер оглядел парковку и конюшни, расположенные в стороне. Наступило время ланча, несколько рабочих сидели неподалеку за столом для пикника, набивая рты едой, и проявляли явный интерес к новой миссис Блэкстоун и ее гостю.

Скрестив руки на груди, Миллер прислонился к «Форду», встав рядом со мной.

– Я сейчас серьезно раздумываю о том, как же мне все-таки уволиться.

Мою улыбку скрыла кружка с кофе, поднесенная к губам. Я наблюдала за приближающимся к нам человеком, который сидел верхом на лошади, пока Миллер бросал смущенные взгляды на окружающих.

– Ненавижу разбивать сердца, но я занят.

– Как поживает твой друг Пол?

– Наслаждается горячей ванной в номере с видом, будто из Горбатой горы. – Затем Миллер резко сменил тему. – Так, ладно, где он?

Я точно знала, где он. Мое внимание металось между помощником и мужем с тех пор, как Скотт приблизился к конюшням. Я кивнула в сторону мужчины, сидящего верхом на лошади:

– Высокий, слезает с коня.

Скотт, очевидно, был опытным наездником: он управлялся с животным так легко, словно обладал природным талантом. Что-то в этом одновременно удивило и впечатлило меня.

Где, черт возьми, был тот мужчина, которого я когда-то знала? Тот, который никогда не вставал с постели раньше полудня. Мужчина, для которого «пребывание на свежем воздухе» означало тусоваться на яхте «Блэкстоун» и загорать. Это заставило меня задуматься о том, был ли разгром свадьбы его сестры по пьяни аномалией?

– Ты должна позволить ему овладеть тобой, – произнес Миллер, изучая моего мужа.

Поморщившись, я сделала еще один глоток кофе.

– Мы не спим вместе.

– Почему, черт возьми, нет?

– Потому что мы женаты.

– Иногда ты такая гетеронормативная.

Я засмеялась:

– В любом случае, слухи о его сексуальной жизни, скорее всего, имеют мало общего с реальностью. Он наверняка отстой в постели.

Миллер одарил меня взглядом, который говорил: «Очнись».

– Этот рот мог бы высосать из арбуза всю мякоть через соломинку. Готов поспорить на свои яйца, что в сплетнях все же есть доля правды.

Я чуть не подавилась кофе французской обжарки.

– Миллер…

Он похлопал меня по спине, и приступ кашля медленно утих.

– Поверь мне, я эксперт в этом деле.

– Я не сплю с фальшивым мужем.

Я решила рассказать правду другу, потому что Миллер ни за что не купился бы на ложь. Зная меня так хорошо, как никто другой, он никогда бы не поверил в то, что я внезапно влюбилась и совершила что-то настолько опрометчивое – вышла замуж через неделю после знакомства. Или десять лет, если уж на то пошло. Это было совершенно не в моем стиле.

– Это было бы абсолютной глупостью.

Фантазия тут же подкинула мне образ крепкого тела Скотта, прижимающегося к моему, и я сглотнула, а моя рука автоматически потянулась к горлу.

– Хуже, чем просто выйти за него замуж.

Пока Скотт снимал седло с лошади, я смотрела на него. Отметила, как жесткая ткань его джинсов обтягивает выпуклости твердых мышц. Как футболка с длинными рукавами подчеркивает рельефность бицепсов и плечи. Не первый раз я ловила себя на том, что эстетически наслаждаюсь, как выглядит его тело, наблюдая издалека. Этот мужчина излучал неприличное количество сексуальной энергии. Стоило ли удивляться, что я испытывала к нему вожделение? В конце концов, я обычная женщина.

Прошлая ночь запомнилась особенно неприятным инцидентом. Мое лицо вспыхнуло при одной мысли об этом. Я допоздна работала над пересмотром контракта и, чтобы не заснуть, решила около полуночи принять холодный душ. Не то чтобы у меня имелся какой-то выбор: водонагреватель все еще был неисправен.

Я открыла дверь ванной и обнаружила Скотта – который, похоже, недавно вернулся с ночной вылазки – в коридоре голым, если не считать нижнего белья. Какое-то время мы оба стояли как вкопанные, не зная что делать. Затем его взгляд медленно опустился и исследовал каждый квадратный дюйм обнаженного тела, которое не скрывало мое полотенце, как будто у него было на это право… Как будто он хотел прикоснуться ко мне. У меня дела обстояли не лучше. Пока он был занят, я чуть не потянула глазную мышцу, пытаясь удержать взгляд выше его талии.

Это нежелательное сексуальное напряжение явно доставляло дискомфорт нам обоим, поэтому я была уверена, что скоро оно пропадет.

– Кроме того… – Я наблюдала, как напрягаются мышцы его спины. – Я нравлюсь ему так же сильно, как и…

Голос затих, когда Скотт повернулся и заметил нас, прислонившихся к припаркованному пикапу, – и он совсем не выглядел довольным.

Его суровый взгляд медленно и переместился с моего лица на красные спортивные легинсы, которые я надела. Без сомнения, им он пытался меня запугать. В этом отношении он провалился (правда ведь?), но, к сожалению, это привело к непреднамеренным последствиям – меня охватило желание.

– Привет, папочка, – пробормотал себе под нос Миллер.

Я услышала его слова, несмотря на прокатившуюся по телу дрожь и шум крови в ушах. Скотт даже не был в моем вкусе, ради всего святого! Я всегда держала таких мужчин, как он – тех, кем движут эмоции и инстинкты, – на безопасном расстоянии. Они, как правило, были непостоянными и непредсказуемыми, в моей жизни не было места для подобного. Все мое детство состояло из череды непредсказуемых моментов. Вот почему меня всегда привлекали спокойные парни, те, которыми правят разум и интеллект. Те, с кем можно поговорить. Парни вроде Джоша, милые, добрые и скромные. Ни одно из этих качеств не был присуще мужчине, который в данный момент сердито смотрел на меня.

Скотт сказал что-то своим работникам, я не смогла ничего разобрать. Все они внезапно нашли на что еще поглазеть, поэтому о смысле его слов было не слишком сложно догадаться. Затем он направился через парковку прямо к нам. Его размашистая походка демонстрировала уверенность, будто он владел всем, что лежало у него под ногами. В случае Скотта это почти всегда (и везде) оказывалось правдой и делало его достойным восхищения.

– Разве мы не обсуждали твою одежду?

Он уставился на мои легинсы так, как будто я надела их, чтобы нанести ему личное оскорбление. Я собиралась сделать что-то подобное на днях: повесить на него кражу, может быть, даже убийство. Почему каждый обмен репликами между нами ощущался как вызов на дуэль?

– Если бы ты передохнул от роли королевской занозы в заднице [8] на целых две минуты, – я махнула рукой, – то заметил бы Миллера, моего ассистента.

– Да, приятно познакомиться.

Скотт дернул подбородком, едва удостоив Миллера вниманием, прежде чем вернуться ко мне. Луч солнечного света упал на его недовольное лицо, подчеркнув резкие черты. Тени от пушистых ресниц ложились на щеки. Скотт был самой красивой королевской занозой в заднице. Отрицать это невозможно.

– А мне-то как приятно, – скрывая ухмылку, произнес Миллер, и я прикусила внутреннюю сторону щеки, потому что знала, что означал этот тон.

Сарказм привлек внимание моего мужа, Миллер этого и добивался. Скотт снова повернулся, открыто оценивая моего друга. На этот раз с выражением, предназначенным для того, чтобы напугать Миллера.

– Как долго вы пробудете в городе?

Миллер Смит обладал высоким интеллектом и врожденным даром отлично разбираться в людях. Он впустую тратил жизнь, работая моим ассистентом, и я часто говорила ему об этом. Несмотря на грязные истории, которые я рассказывала ему о Скотте на протяжении многих лет, он знал, что Блэкстоун-младший не из тех, с кем можно шутить.

– Всего несколько дней. Моей второй половинке нужно вернуться к работе.

Этих слов было достаточно, чтобы волшебным образом превратить агрессию Скотта в бесстрастное принятие. Его внимание переключилось на меня.

– Твоя одежда отвлекает моих парней. Это для них очень опасно. Не надевай это, – он ткнул указательным пальцем в легинсы, – здесь снова.