Натали Патрик - Ручей Поцелуев
Миранда побледнела. Кончиком языка она быстро провела по пересохшим губам, словно собираясь что-то сказать, но так и не смогла выдавить ни слова. В ее зеленых глазах промелькнула паника, и Броди понял, что и она вспоминает их собственную историю, накрепко связанную с легендарным ручьем.
Броди жестом показал детям на тарелки и улыбнулся Миранде.
— Так, ребята, рассаживайтесь поудобнее и ешьте. А пока вы наслаждаетесь ленчем, я расскажу вам легенду Ручья Поцелуев.
Он взял тарелку у Кэти, чтобы та устроилась на покрывале.
— Итак, все это случилось лет сто двадцать назад.
— Когда вы были совсем маленькими? — Кэти плюхнулась на землю и взяла у него тарелку.
— Ну-у, я не настолько стар.
— Ох, да ладно, Броди. — В натянутом смехе Миранды слышалась грусть. — Мне лично кажется, что с тех пор, когда мы были маленькими, прошло больше сотни лет.
Ветер заколыхал высокую траву у нее за спиной, и тысячи крошечных зернышек заплясали в воздухе вокруг нее, искрясь и сверкая в солнечных лучах.
Он сдвинул шляпу на затылок.
— А по мне — так это было только вчера, Рэнди.
Ее глаза заволокло туманом. Она отвернулась.
— Так что произошло, папочка? — Кэти подергала его за руку, и этот легкий жест вернул его внезапно накренившийся мир на место. Броди протяжно вздохнул.
Ковыряя вилкой в картофельном салате, Миранда следила, как Броди направляется за коричневым свертком с ленчем, привязанным к седлу его лошади. Она нервно дернула воротник рубашки. Понятное дело, он намеренно медлит, чтобы помучить ее.
История Ручья Поцелуев. Что у него на уме? Узкие листочки одинокой ивы на берегу ручья тихонько подрагивали на ветру. Миранда закрыла глаза и отдалась ласкающим дуновениям ветерка и воспоминаниям. На мгновение ей почудилось, что руки Броди вновь обнимают ее, а его губы прильнули к ее губам поцелуем, который говорил о его любви и страсти куда откровеннее, чем сказали бы любые слова.
— Очень надеюсь, что здесь не чепуховина вроде куска болонской колбасы. — Броди повертел сверток между большим и указательным пальцами, словно это была рыбешка.
Вырвавшись из воспоминаний, Миранда заморгала, глядя, как Броди размашистым шагом возвращается к ним.
— Вот это да, Броди! В кои-то веки мы с тобой сошлись во мнении. Я тоже очень надеюсь, что ты не собираешься накормить нас какой-нибудь чепуховиной. Мне что-то в голову не приходит ни одной интересной истории о Ручье Поцелуев.
— Уж поверь мне, будет тебе история. — Броди криво усмехнулся. — Ну, ребята, как вы? Готовы услышать легенду о Ручье Поцелуев?
Бубба кивнул.
Грейс выпалила нечто утвердительное.
Кэти захлопала в ладоши.
— Сказку, папочка, расскажи сказку!
Броди опустил на скатерть сверток с ленчем и вытянулся во весь свой внушительный рост, подложив под голову руку.
— А ты, Миранда? Готова?
— Жду не дождусь. — Она скрестила на груди руки.
— Вот умница, — прогудел он и развернулся поудобнее. — Значит, как Ручей Поцелуев получил свое название… — Броди прокашлялся. — Давным-давно, так давно, что никто из здешних жителей и не помнит точно когда, этот ручей разделял земли двух семейств, которые смертельно враждовали между собой.
— А что такое «враждовали»? — спросила Кэти.
— Ты что, вообще ничего не знаешь, малютка? — скорчила ей рожицу Грейс.
— И никакая я не малютка! — Кэти яростно замахала кулачками.
— Кэти… — Броди напустил на себя суровый вид, хотя ясно было, что он слишком наслаждается этой сценой, чтобы сердиться.
— А вот и да! — не унималась Грейс. — Малютка! Крошка-головёшка!
— Плохая, противная! — захныкала Кэти.
— Крошка-головёшка, подрасти немножко, — дразнила Грейс.
Броди фыркнул.
Миранда, видя его полнейшую беспомощность, в отчаянии вскинула руки.
Кэти показала сестре язык, на что та мгновенно отозвалась еще более обидной дразнилкой:
— Крошка-головёшка, пореви немножко!
Но в этот момент взревел не кто иной, как Бубба. Красный как рак, он поднялся, скрестил на груди руки и одарил сестер таким взглядом, от которого засох бы и кактус.
— Так, вы двое, ну-ка, прекратите!
Девчонки сию же секунду присмирели.
— Вот это, Кэти, — нравоучительно произнес Броди, — и означает «враждовать».
Малышка почесала нос.
— Что, когда вот так дерутся и дразнятся?
— Ага.
Грейс склонила головку набок, и песочные ровные пряди упали ей на щеку.
— Так это ж все малышовые глупости.
— Ну, не скажи. К сожалению, солнышко, бывает и по-другому. — Броди опустил взгляд, выискивая глаза Миранды. — Взрослые тоже часто не знают, как им договориться.
— Как те две семьи? — уточнила Грейс. Он секунду помолчал.
Кровь молотом застучала в ушах Миранды. Она затаила дыхание, надеясь услышать чуть ли не чистосердечное признание из уст Броди.
Он оторвал от нее взгляд и медленно провел тыльной стороной ладони по верхней губе.
— Ага, совсем как те две семьи.
— А почему они враждовали, Броди? — совсем по-взрослому спросил Бубба, снова опускаясь на покрывало и взяв тарелку в руки.
— Видишь ли, вражда вообще вещь довольно странная. Она начинается из-за одного, а потом все разрастается и разрастается, пока наконец не начинает уже жить собственной жизнью, и никто не может вспомнить причины.
Не так ли он объясняет и то, что произошло между ними? — гадала Миранда. Считает ли он, что незначительная причина превзошла всякие разумные размеры? Неужели он действительно верит, что все настолько просто? Она отпихнула тарелку. Аппетит окончательно пропал.
Броди продолжал свою вымышленную легенду:
— Так случилось и у тех семей. Прошло немного времени — и никто уже не сказал бы, из-за чего они враждуют. Но все вокруг знали, что эти семьи — заклятые враги.
— О-о-о-о… — Грейс так уморительно сложила губы в колечко, что Миранда не удержалась от улыбки.
— Прошло еще немного времени, и от этих семей уже почти никого не осталось.
Бубба поправил на переносице очки.
— Потому что они прикончили друг друга, да?
— Нет, не поэтому. Просто в наших безлюдных краях принято жениться на девушках из соседних семей, но ведь они враждовали…
— И поэтому не было свадеб и не было детей, — заключил Бубба.
— Точно.
Бубба засиял.
— Они или не женились вовсе, или уезжали куда-нибудь, чтобы жениться в других краях. И наконец наступило время, когда остались только юноша из одной семьи и девушка из другой. На них-то и возлагало все свои надежды старшее поколение враждовавших семей.
