Мистер Сентябрь (ЛП) - Гудин Николь С.

Она выглядит такой расслабленной, как будто ее ничто в мире не волнует. Так, как будто чувствует себя в безопасности, что немаловажно, учитывая все, что выпало на ее долю сегодня.

— Да, я скучаю по этому. Все не так уж плохо, поскольку я все еще работаю тренером, но я скучаю по общению с ребятами моего возраста — мне не хватает командного духа.

— Так почему бы тебе не тренировать основную команду?

Я выдавливаю из себя смешок.

— Они — лучшая команда в стране, Моргс, я сомневаюсь, что им будет интересно даже слушать меня.

Она качает головой, а ее глаза сияют, как будто она посвящена в какой-то секрет, о котором я ничего не знаю.

— Ты просто подожди, я уверена, что ты добьешься своего — если это то, чего ты хочешь, то ты точно добьешься своего, ловкач.

Никогда особо об этом не задумывался. Я бы с удовольствием тренировал профессиональных игроков. С огромным удовольствием! Но после травмы у меня не было времени мечтать о большем. Мне пришлось смириться с окончанием карьеры, а затем привыкнуть к тому, что я — тренер следующего поколения баскетболистов.

Дело не в том, что мне не нравится работать с молодежной командой, потому что мне нравится, но тренировать профессионалов — это совсем другое дело, извините за каламбур, это был бы вызов, и я уверен, что придет время, когда я снова захочу получить вызов такого масштаба.

— Думаю, посмотрим, — отвечаю я, щекоча ее ступни.

Она вскрикивает и сбрасывает с меня ноги.

— Боже мой, не трогай мои ноги, я боюсь щекотки!

Я лукаво ухмыляюсь, и она отодвигается так далеко, как только может, пока подлокотник дивана не упирается ей в спину. Она поспешно поджимает ноги под себя.

— Броуди, — предупреждает она, когда я подхожу ближе. — Нет! — кричит она с широкой улыбкой на лице, когда я хватаю ее за бедро и притягиваю к себе.

— Ты больше нигде не боишься щекотки? — поддразнивая ее, я провожу другой рукой по ее боку.

Она яростно качает головой, но я вижу, что она лжет. Я просовываю пальцы ей под топ и слегка провожу ими по открытой коже, которую нахожу там. Она корчится подо мной, из нее вырывается смех. Она хватает меня за руки, пытаясь вырваться.

— Прекрати! — хихикает она. — Я сейчас описаюсь.

Я хихикаю и кладу руку ей на грудь, мои пальцы замирают. Через несколько секунд она расслабляется и вытирает слезы с глаз.

— Ты — чудовище. — Она улыбается.

— Конечно, детка.

Я провожу рукой выше по ее бедру, обтянутому джинсами, и она наблюдает за моим движением с напряженностью, которой не было минуту назад. Она хочет, чтобы я продолжал, что я и делаю, скользят рукой по ее рубашке и лифчику. Я чувствую кружево под своими пальцами, и мне хочется сорвать с нее рубашку, чтобы увидеть это своими глазами.

— Ты полдня ходил без рубашки, что же она делает на тебе сейчас? — бормочет она.

Она верно подмечает. Я неохотно убираю руки с ее тела и снимаю рубашку через голову, прежде чем бросить ее на пол рядом с диваном. Она садится, ее руки уже блуждают по тем частям моего тела, которые она так внимательно изучала ранее.

Я откидываюсь назад, широко расставляю ноги и притягиваю ее к себе, пока она не забирается ко мне на колени. Затем приближает свое лицо к моему, ее теплое дыхание овевает мое лицо. Я прижимаюсь своими губами к ее, и то, что начинается как медленный, тягучий поцелуй, быстро превращается в нечто гораздо более горячее и плотное. Ее ногти впиваются в кожу на моих плечах, и я радуюсь острой боли.

После чего хватаю ее за попку и приподнимаю, чтобы она была ближе, прижимаясь ко мне и усаживаясь на мой член, который теперь, несомненно, становится твердым под моими джинсами. Она тянется к подолу своего топа и начинает снимать его через голову, обнажая полоску кремовой кожи на животе.

— Ты уверена в этом, Моргс? — спрашиваю я хриплым голосом.

Я хочу, чтобы она была уверена, чертовски уверена, потому что я точно знаю, к чему это приведет — что я буду внутри нее. Она лукаво улыбается и стягивает с себя майку.

— Ты, пожалуй, единственное, в чем я сегодня по-настоящему уверена, — шепчет она, обхватывая мой подбородок ладонями.

Я кладу ладони ей на спину и чувствую, как ее кожа покрывается мурашками.

— Я просто хочу, чтобы у тебя все было идеально, — шепчу я в ответ.

Она тихо смеется.

— Мне не нужно совершенство, но знаешь что? Ты так близок к этому, как никогда.

Она наклоняется, и как раз в тот момент, когда я думаю, что она собирается поцеловать меня, она прикусывает мою нижнюю губу, втягивая ее в свой рот. Я издаю горловой рык и в тот же миг вскакиваю на ноги, заключая ее в свои объятия. Она задыхается, ее ноги обвиваются вокруг моей талии и крепко сжимают ее. Я пересекаю комнату и с глухим стуком прижимаю ее к стене, мой рот прижимается к ее губам, грубо и собственнически.

— Я хотел тебя с того самого момента, как увидел, — рычу я. — Я не мог отвести от тебя глаз в том баре. Мне было неловко.

Мои губы скользят по коже на ее шее, и она со стоном откидывает голову назад.

— Итак… я не была для тебя... просто какой-то девицей, попавшей в беду? — спрашивает она, ее слова звучат коротко и резко.

— Даже близко нет, — рычу я, — спроси Лив, я не мог сосредоточиться ни на чем, кроме тебя.

Я держу ее руки над головой, и только мое давление на нее не дает ей соскользнуть по стене.

— Отведите меня в постель, тренер Оуэнс, — шепчет она.

Я усмехаюсь, поскольку планирую сделать именно это. Отпускаю ее руки, чтобы она могла держаться за меня, пока я несу ее вверх по лестнице, ведущей в мою спальню. Она утыкается лицом в мою шею и обнимает меня за плечи, и я даже не могу вспомнить время, когда чувствовал такое удовлетворение.

Баскетбол наполнял меня, но не так, как сейчас. Находиться с женщиной никогда не являлось чем-то плохим, но никогда еще это не было таким интенсивным, всепоглощающим.

Я уже знаю, что даже на таком раннем этапе наших отношений готов на все ради этой женщины.

Останавливаюсь перед своей кроватью и снимаю ее ноги со своих бедер, чтобы она могла встать на пол. Мне приходится ссутулить плечи и наклонить голову, чтобы наши лица оказались на одном уровне, но мне все равно. Я смирюсь с кривой шеей, если это означает, что я могу целовать ее в любое время, когда захочу.

Я нежно целую ее, прежде чем сделать шаг назад, чтобы по-настоящему рассмотреть ее. Не хочу пропустить ни секунды из того, что сейчас произойдет.

Несколько мгновений она пристально смотрит на меня своими красивыми зелеными глазами, ее взгляд задерживается на моей груди дольше, чем где-либо еще. Я расстегиваю пуговицу на джинсах и ширинку; никогда в жизни мне так не хотелось избавиться от брюк. Стягиваю их со своих длинных ног и топаю ими по полу.

— Ты такой высокий. — Вздыхает она мечтательным голосом.

Я смеюсь. Так и есть.

— Достаточно высокий для тебя, да, Моргс?

Она медленно кивает головой.

— Конечно, да.

Ее тоже для меня достаточно, но сейчас на ней слишком много одежды.

Должно быть, она чувствует то же самое, потому что начинает снимать свои джинсы, и прежде чем я успеваю сказать «срань господня», она стоит передо мной в одном лишь белом кружевном лифчике и черных стрингах.

Это оно. Мой предел, самое большее, что я могу вынести.

Я прижимаю ее к матрасу через две секунды после того, как мой взгляд падает на нее, и всего через несколько секунд мои боксеры валяются на полу. За ними следует лифчик, а следом и стринги. Мне все равно.

Глава 15

Морган

В такие дни я жалею, что у меня нет хотя бы одной хорошей подруги, чтобы иметь возможность позвонить ей и рассказать о том, какой у меня был потрясающий секс, от которого мурашки бегут по спине.

Я бы рассказала ей все о Броуди. О том, как спокойно я себя чувствую с ним, как защищена. Я бы рассказала ей о том, как его прикосновения воспламеняют меня, и как я влюбляюсь в него. Я бы рассказала ей, насколько поглощена им.