Наш папа - прокурор (СИ) - Тимофеева Ольга Вячеславовна

– Спасибо, Сара. – Я открываю шкаф и достаю коробку с запасными ключами. – Вот, ключи. Просто роды могут начаться стремительно, в любой момент. Ты тогда сразу переезжай ко мне. Будем готовиться. Вот тут одежда, что-то отдали, что-то купила, можешь пересмотреть еще раз. Коляску тоже закажу, когда родятся все. Боюсь сглазить и поторопиться.

– Все будет хорошо, Саша.

– Мне бы чуть-чуть твоего спокойствия. Смотри, вот эти два пакета нужны мне в роддом. Это на случай, если вдруг я туда попаду не из дома. Но пока все планово. Я ложусь на следующей неделе.

– Я все поняла, не волнуйтесь. Думайте о детках и о себе. Как только скажете, я все подготовлю тут.

После разговора с Сарой спокойствием накрывает. Я вспоминаю Валеру. Как он радовался, когда узнал про дочку. А если со мной что-то случится во время операции? Все может быть. Юре, конечно, расскажут, не станут скрывать.

Но тогда я никогда уже не узнаю именно ту реакцию, которую всегда хотела узнать.

Мысли беременной женщины воистину иногда отдают тупоумием восьмидесятого уровня. Как и действия.

Но мужчина должен нести ответственность за свои решения, а не женщина – за страх положить эту ответственность на него.

С этими мыслями я все же выхожу из такси возле дома Домбровского.

Надо было бы позвонить, но я не хочу. Хочу спонтанности и искренних эмоций. Понять, рад видеть или нет. Ждал или нет. Пусть он будет шокирован, но что-то подсказывает, что это пройдет быстро.

И я в любом случае не буду выглядеть глупо, потому что я всегда могу сказать, что приехала к Ахиллу.

Я заношу палец над кнопкой дверного звонка и нажимаю. Жду, когда откроет.

Приятно покалывает в сердечке и подсказывает, что он обрадуется. Вчерашний поцелуй этому доказательство.

Замок наконец щелкает. Дверь открывается.

Я улыбаюсь. Тыковки замирают. Готовятся услышать папочку. Внутри гармония и спокойствие, уравновешиваются предвкушением, что все будет хорошо.

А потом все разом летит в пустоту. На пороге вижу ту самую девушку, которую встретила с Домбровским у Егора, и моего кота у нее на руках. Как бы я ни хотела, но я не ошиблась квартирой.

Глава 13. У меня будут дети

– Юрий Александрович, – я делаю глоток свежезаваренного кофе. – Это была не доставка пиццы.

– А кто?

– Девушка, – Вика появляется в дверях. Глаза бегают в сторону, ресницы часто хлопают. – Она сказала, что ошиблась квартирой, но мне кажется, я ее видела раньше. – Быстро выдает информацию. – Беременная, если не ошибаюсь, то мы встречались с ней у ваших друзей в тренажерном зале.

Твою мать. Беременная…

– Саша? – Ставлю кружку на стол и поднимаюсь.

– Я не спрашивала, как ее зовут.

Ошиблась она квартирой… И Вика еще с котом на руках.

Я подрываюсь к выходу. Саша у меня? Зачем? Опять что-то случилось что ли? Почему без предупреждения? А может, все-таки не она?

Открываю дверь там никого. Естественно.

– Надо было остановить, если узнала, – огрызаюсь на Вику и обуваюсь.

– Она… быстро так ушла в сторону лестницы. Извините…

– С животом? По лестнице? – Вика пожимает плечами. Черт. Не виновата она.

– Я не успела. Она… так быстро…

Вика-Вика… Хоть бы ошиблась. Лучше бы это была не Саша. Но в нашем с Александрой случае, совпадения как раз наше все.

– Телефон принеси, – киваю Вике, сам достаю ключи от машины. На всякий случай. Совпадения они такие. Может все пригодиться.

– Держите.

– Ты дома, никуда не уходишь.

– Хорошо. – Смирно кивает.

– И не открываешь никому.

Я спускаюсь с лестницы, набираю Сашу. С ее животом и по лестнице. Не хватало еще…

Внизу слышу звук мобильного. Значит, все-таки она, а значит, видела Вику и додумала все, исходя из фактов. Хотя… неверно их растолковала.

– Саша, стой. Подожди.

Перепрыгиваю через ступеньки, чтобы догнать ее.

Музыка затихает, где-то хлопает дверь. На лестнице ее уже нет.

Кто-то вызывает лифт. На каком этаже? Где теперь искать ее? Я замираю и слышу, как по шахте едет вниз. Твою мать.

Я представляю, что она сейчас там себе нарисовала. Я, Вика, Ахиллес. Идеальная семья. Хоть бы выслушала или накричала, выговорилась, я бы объяснил. А так теперь догоняй, ищи, успокаивай.

Ахилл вообще после капельницы стал прихрамывать на одну ногу. Я не стал Сашу волновать и рассказывать. Вика теперь носит его на руках, жалеет.

Я же Сашу вчера целовал. Как можно подумать, что я еще с кем-то? После нее и не встречался ни с кем. Ни к кому не хотелось привязываться, узнавать, затирать мысли. Поэтому и новость о ее беременности как сковородой по голове прилетела. Я надеялся, что можно вернуть что-то, оказалось, что она уже с кем-то и беременна. Тоже факты.

Но это все сейчас отодвигается на задний план. На первом – найти Сашу и не допустить глупостей.

Спускаюсь наконец на первый этаж. Перевожу дыхание, осматриваюсь. Саши нет. Лифт на первом этаже.

Выбегаю на улицу. Снова ее набираю. Гудок идет, но не слышно нигде.

– Извините, – обращаюсь к молодой паре, что достают пакеты из багажника автомобиля, – вы тут девушку беременную не видели?

– Нет, – машут головами.

Я киваю, отхожу от них. Веду рукой по волосам. Где искать? Осматриваюсь. Надо думать, следуя ходу ее мыслей.

Снова набираю. Саша сбрасывает вызов. Какого черта? Найду, gps ошейник ей повешу.

Пара заходит в подъезд. Куда она могла пойти? Далеко бы не ушла со своими тыквами. Еще раз набираю и иду к машине. Если не ответит, буду искать по номеру.

– Молодой человек, – окликает кто-то, я оборачиваюсь и замечаю девушку, к которой только подходил. Она выглядывает из подъезда и машет мне. – Там девушка беременная в лифте, может, вы ее искали?

Может, и ее. Разворачиваюсь и бегу назад. Только бы Саша.

Почему в лифте? Что случилось? Она же не рожает там? Бл… а если рожает? Что делать? Скорую надо, наверное, в любом случае? Не каждый день роды в лифте.

Вопросы, вопросы, вопросы…

Подбегаю к лифту, мужчина уже помогает Саше подняться. Она бледная, держится за живот. Глаза прикрыты, не смотрит на меня, но за мужчину держится крепко.

– Я сейчас вызову скорую.

– Я сам, – вхожу к ним, придерживаю Сашу.

Она распахивает глаза.

– Не трогай меня, – сбрасывает мои руки и кривится от боли.

– Спасибо, что нашли ее, дальше я сам. – Киваю парню, который рассматривает нас. – Поссорились.

Тот понимающе кивает и переглядывается со своей девушкой.

– Сань, давай поднимемся, я все объясню.

– Не надо мне ничего объяснять, я все видела.

Кривится от боли и сжимает первое, что попадается. Моя рука. Сильно сжимает, как будто часть боли хочет передать.

Часто дышит.

– Саш, что? Тебе плохо?

– Нет, мне ох***но. – Кричит и сжимается. – Скорую вызывай. У меня живот болит.

Я беру телефон и убираю назад.

– Пока скорая приедет, – подхватываю на руки и поднимаю, – я сам тебя довезу.

– Отпусти, – парень придерживает нам дверь из подъезда, я благодарю, – отпусти, – Саня впивается мне ногтями в шею. Терплю. – Лжец, предатель.

– Иуда, – подсказываю ей, вспоминая Ниночку из Шурика.

– Опусти меня, я сама, никуда не поеду с тобой, понял? Ненавижу тебя.

– А вчера целовала, – несу к своей машине. Отвлекаю.

– Это ты меня поцеловал. Ты как вообще! Ты с ней живешь, потом приходишь меня целовать! Даже мне противно от тебя.

Дурные беременные гормоны мне нравятся. Ревность с уровня стоэтажки несет сейчас ее вниз, но я торможу и вовремя подхватываю.

– Куда едем?

Она морщится и сжимается вся. Становится не так смешно.

– С тобой никуда! Ой, – стонет и держит живот, – больно-больно-больно. – На глазах проступают слезы.

– Куда едем? Адрес говори! – строго привожу в чувства и опускаю на землю.