После развода. Не предал, а разлюбил (СИ) - Ветрова Влада

— Почему мы принимаем душ ночью?.. — Я успеваю только прыснуть, как он продолжает: — Впрочем, неважно…

В постель возвращаемся нескоро. Чистые и расслабленные, вновь засыпаем в объятиях друг друга, а вот утром собираемся второпях, проспав все, что только можно.

Вечером, когда он приезжает на массаж, меня ждет сюрприз. Едва прохожу в массажный кабинет, он приподнимается на локтях. Смотрит непривычно серьезно.

— Надеюсь, ты меня не покусаешь, — говорит Марк, а я сразу же настораживаюсь.

— Не планировала, но зубы вдруг зачесались.

— Я достал вчерашнюю запись, — разжимает правый кулак, и я вижу на его ладони флешку.

— Марк! — негодующе всплескиваю руками.

— Не через директора, а через охранную фирму, — добавляет поспешно. — Он ни о чем не узнает.

— Точно?

— Стопроцентно. Я молодец?

— Ты молодец, — смеюсь тихо и, воровато оглянувшись на дверь, быстро целую его в губы. Забираю флешку и сую ее в карман.

— Я посмотрел, — сообщает негромко. — Ничего?

Морщусь и пожимаю плечами:

— Это — точно не секрет.

— Если покажешь это дочке, у нее точно шоры спадут.

— Да, но… — мямлю и опускаю ладони на его спину. — Как бы не спали не только у нее.

— Бывший? — уточняет мрачно. — Не подумал. Верни обратно.

— Для меня он — закрытая книга, — заверяю мягко, глажу Марка по напряженной спине. — Как бы то ни было, его измена — это не ошибка под влиянием обстоятельств. Он обманывал меня месяцами. Уходил от нее и приходил ко мне. Это отвратительно, ни о каком прощении и втором шансе и речи быть не может.

— Рад слышать, — выдыхает Марк.

— А вот что до него… — продолжаю рассуждать, занимаясь работой, — не удивлюсь, если разочарование в избраннице подтолкнет его в привычные объятия. Я всегда была удобной. Только вот мне это нафиг не надо.

— Покажи только дочке, — говорит на задержке дыхания.

Надо как-то завязывать с разговорами по душам во время сеанса. Я же машинально ослабляю давление, когда болтаю сама и усиливаю, когда напрашивается ремарка от собеседника.

— Невозможно. Язык за зубами она держать не умеет. А ты — молчи и получай удовольствие.

— Удовольствие я получил ночью, — хмыкает и пошло шлепает меня по ягодице.

— А вот за это тебя ждет расплата… — обещаю кровожадно.

— Черт возьми! — не выдерживает ближе к окончанию сеанса. — Откуда в тебе столько силы⁈

— Дело не в усилии как таковом, — поясняю, переходя на нежные поглаживания. Пожалуй, даже слишком: движения моих рук, как и мои мысли, явно выходят за пределы обязанностей. Но он так возмущенно сопит, что хочется приголубить и успокоить. — Смысл в том, чтобы точно знать, куда давить.

— Выискиваешь слабые места и используешь в своих коварных интересах, понятно, — ворчит, приподнимает голову и разворачивается, чтобы одарить меня хмурым взглядом через плечо.

— Ты чего? — удивляюсь и немного огорчаюсь его реакцией, пряча эмоции за улыбкой.

— На контрасте, — бубнит и ныряет лицом обратно. — Когда ты делаешь мне больно, больно почему-то не только физически. Это так тупо, прости, я как девчонка.

— Это… мило, вообще-то, — бормочу с еще большим удивлением. — И приятно.

— Приятно ей…

— Знаешь, есть одно направление в массаже, — мурлычу игриво, выписывая пальцами узоры по его спине, — которое я изучала только по методическим пособиям из интернета, но так и не применила на практике…

— Уже интереснее…

— Когда у тебя появится достаточно времени, я хотела бы опробовать техники на тебе…

— Интригует, но с тобой я уяснил одно — лучше знать наверняка. Название, Таисия. Назови его.

— Тантрический массаж, — шепчу, склонившись к его уху.

— Это…

— Не путай с эротическим.

— Я уже, — отвечает недовольно.

— Это — лучше, — заявляю с воодушевлением и пытаюсь красочно расписать то, о чем сама имею довольно пространное представление: — Абсолютное расслабление, слияние энергетических потоков партнеров, полная свобода тела. Своеобразная динамическая медитация как совершенно новый вид близости. Понимаешь?

— И под близостью ты подразумеваешь…?

— Я буду полуголой трогать тебя голого и все наверняка закончится сексом, — сдаюсь и после его ответа закатываю глаза.

— Погнали!

* * *

Пока переодеваюсь, Марк ждет меня у ресепшена. Наспех прощаюсь с Надей, быстрым шагом выхожу, выхватываю куртку из шкафа и решаю, одеться или начать раздеваться по пути к машине, как вдруг меня окликает Ольга.

Поворачиваю голову и жду, вопросительно поглядывая на нее. Оленька же изображает загадочные пантомимы и крайне выразительно указывает взглядом на Марка.

— Да в чем дело? — поторапливаю ее, не выдержав.

Мысленно я уже раскладываю роскошный плед посреди гостиной, включаю негромкую расслабляющую музыку, зажигаю ароматические свечи и переодеваюсь в пеньюар на голое тело.

— Тут один человечек пытается записаться к тебе… — произносит Оля туманно, — уже дня как три. Названивает по несколько раз на дню, хотя я сказала ему, что если отменится, я сразу дам знать…

— А от меня ты что хочешь?

— Говорит, ему очень надо. Спрашивал даже, можем ли мы открыть салон на час раньше или закрыть на час позже.

— Может, мне тут и заночевать? — бурчу хмуро и одеваюсь, раз уж все равно заминка.

— Я так и сказала! Богдан, простите, но это невозможно. Тогда он начал просить хоть полчаса, а у тебя завтра как раз перерыв…

Пульс вдруг резко ускоряется, а лицо Ольги приобретает настолько страдальческое выражение, что мне становится стыдно за, по сути, доброту. Хотя, если быть честной, то скорее за эмоции, что я испытывала к незнакомцу, которого видела только со спины.

— Оль, если я не отдохну хотя бы полчаса, я к концу дня точно ласты склею, — говорю ворчливо. — Давай, до завтра. Я пошла.

Я, лицемерка, пошла. Так было бы точнее, потому что очевидно, если бы Марка не было рядом, я бы согласилась денек поработать без обеда. Во-первых, разгрузочный день — это полезно. Во-вторых, мне ужасно интересно, как прошла операция Богдана. Учитывая, что на нее его сподвигла именно я, хочется быть уверенной на все двести, что все в порядке.

Но, я с Марком. И для мужика с синяком на скуле после стычки с моим бывшим это было бы слишком. Отказала и отказала. В конце концов, он может записаться и на попозже. Когда у меня там ближайшее окошко? Недели через три…

— Кто этот Богдан? — спрашивает Марк в машине, окончательно убивая во мне настрой.

— Да, в общем-то, обычный клиент, — мямлю и от стресса ковыряю ногтем ремешок сумки. Понимаю, как нелепо это звучит вкупе с ужимками Оли, выдыхаю и говорю, как есть: — Если я правильно поняла, речь о мужчине, который был на сеансе пару недель назад. У него после аварии проблема с коленом, а у меня, не хуже, чем у дочки, язык за зубами не держится… в общем, я имела наглость порекомендовать ему врача, мы с ним давным-давно вместе работали. Измайлов его, кстати, тоже знает. Ну, он сходил, назначили операцию. На радостях, что проблему можно решить, принес мне букет. Вот и вся история.

— А нервничаешь ты по какой причине?

— Мне было приятно его получить, — снова мямлю.

— Ясно, — натянуто посмеивается Марк. — Звучит безобидно.

— Да, ничего такого, — подтверждаю с готовностью и всю оставшуюся дорогу мы едем молча. — Если хочешь — перенесем, — предлагаю уже у своего дома.

— С какой стати? — вскидывает брови и глушит двигатель. — Заинтриговала, теперь не отвертишься. Посиди, — бросает как обычно, прежде чем выйти.

Обходит машину, открывает мне дверь и подает руку. Нагло ухмыляется в лифте, задерживая взгляд то на моих губах, то на ключицах, виднеющихся из-под распахнутого пуховика, то на шее. До квартиры идет разнузданной походкой. Входит, как к себе домой и всячески демонстрирует непринужденный похотливый настрой, но я же вижу. Вижу, что эта невинная история почему-то задела его. Сильнее, чем двадцать лет брака за моими плечами.