Эбби Дрейк - Милые женушки
– О, милый, – сказала Дана, – я не знаю. – Она знала то, что Бен был тусовщиком, а Сэм – домашний мальчик, тихий, застенчивый, который никогда не лишал ее сна. – Ну, может быть…
Сын принял это за согласие и вытащил стул из-под столешницы.
– Ну, так это она?
Дана вздохнула:
– Китти? Нет. Она говорит, что нет.
– Тогда кто?
Дана могла бы рассказать ему про Лорен, но она слишком устала, чтобы начинать все это сейчас. Плохо, что она еще не позвонила Лорен, а ведь полиция уже может появиться у ее двери.
– Есть версия, что у Винсента была как минимум одна любовница, – сказала она.
– Любовница? Круто.
– Но его жене так не кажется.
– А с ней как? С новой женой? Ее кто-нибудь проверял?
Дана поднесла чашку с чаем к губам и посмотрела на сына так, словно он только что спросил, не бывала ли она на Луне.
– Иоланду?
– Ну, – сказал он, – страховку-то, наверное, получит она, или по крайней мере деньги за его имущество. Винсент, как и все в Нью-Фоллс, был при деньгах, так что в этом есть смысл, а?
– Детектив Джонсон из полицейского управления Нью-Фоллса. Вы Лорен Халлидей?
К счастью, Лорен видела, что полицейская машина паркуется у дома. Она спряталась за шестипанельной китайской ширмой начала девятнадцатого века с изображениями журавлей и сосен и еще чего-то из талькового камня, которые символизировали в азиатской культуре долголетие. Ее муж привез ее домой из Кантона, прилагая все усилия к отрицанию своей надвигающейся смерти.
– Миссис Халлидей сейчас нет. – Флоренс была в этом доме с тех пор, как умерла первая жена Боба. Когда приходилось защищать семью, она была круче, чем пара клыкастых сторожевых псов.
– Подождем, – сказал детектив.
Наступила тишина. Она видела Флоренс, которая стояла, уперев руки в квадратные бедра и сузив глаза.
Снова тишина.
Они не слышали дыхания Лорен?
У нее на лбу выступил пот. Она вспомнила, что, когда была ребенком, оказалась в шкафу в спальне своей тети в доме в Нантакете. Она искала свои сандалии, думая, что кузина Грейси взяла их (украла, точнее). Но, услышав голоса, Лорен закрыла дверь. Откуда ей было знать, что дядя Рэймонд и тетя Клара выберут эту самую минуту средь бела дня, чтобы заняться сексом на кровати под балдахином? Или что дядя Рэймонд и правда постоянно думает о сексе, как она слышала по рассказам тети Джейн ее матери?
– Может быть, она сама придет в участок, – предположил детектив, и Лорен вернулась в настоящее, к китайской ширме и ужасной ситуации.
Она не пойдет в участок, потому что туда пошла Китти и вот что с ней стало.
– Джентльмены, – сказала Лорен, выходя из-за ширмы, и ее отвага перевесила страх оказаться в камере. – Вы должны извинить мою экономку. Здесь постоянно снуют какие-то мужчины, из-за бизнеса моего мужа. Он имеет дело с зарубежными инвесторами. – Она знала, что это бессмысленно, но это все, что можно было сделать. – Флоренс просто выполняет свою работу.
– Если у вас проблемы, – заметил детектив, – надо вызывать полицию.
Она улыбнулась, но не сказала, что звонила туда.
– Чем я могу помочь вам? – спросила она, и ее бостонско-палм-бичско-нантакетское воспитание поглотило ее напуганную личность.
– Мы бы хотели знать, где вы были в одиннадцать тридцать утра в тот день, когда был убит Винсент Делано.
Лорен склонила голову на бок, словно бы неверно расслышала.
Одиннадцать тридцать.
Винсент.
Убит.
Маленькие гланды на задней стенке горла внезапно нацелились, и она знала, что в следующий момент ее вырвет.
– Мадам была здесь, – сказала Флоренс. – Принимала ванну.
Лорен повернулась к Флоренс.
– Была? – спросила она, потому что не хотела вспоминать тот день и потому что Флоренс, конечно же, врала; она всегда врала.
– Были? – спросил детектив.
– Да, – подтвердила Флоренс. – Вы готовились к рауту у миссис Мичем. Я помню, потому что я как раз раскладывала ваш гарнитур. Вы надевали «Микимото».
Лорен коснулась горла.
– Да, – подтвердила она, – наверное, это так.
Зазвонил телефон. Все присутствующие замолчала. Стали перебрасываться взглядами.
– Все в порядке, Флоренс, – кивнула Лорен. – Можешь ответить.
Женщина замялась, затем ушла из холла, еще несколько раз оглянувшись через плечо.
– Что-то еще? – спросила Лорен так, словно хотела помочь всеми силами.
– Одна вещь, – сказал детектив. – Как хорошо вы знали мистера Делано?
Поза Лорен, которой ее обучили в частной школе, осела лишь на секунду. Затем ее позвала Флоренс:
– Миссис Халлидей! – И она переваливаясь вернулась в холл с радиотелефоном в руках. – Это вас. По-моему, Шанхай.
Это был не Шанхай, это была Дана.
– Я только сейчас смогла предупредить тебя, – скороговоркой заговорила Дана. – К тебе может прийти полиция. Ничего им не говори.
– Да, – сказала Лорен, – отличная новость. Спасибо за звонок. – Она повесила трубку и спросила детектива, закончили ли они. Он повторил свой вопрос о Винсенте, и Лорен просто сказала: – Ну, он был мужем Китти. Если вы это имеете в виду.
Глава 12
Дана подумала, что Сэм нашел мотив для Иоланды, который не приходил в голову никому больше.
Ведь у жадной женщины могло быть столько же мотивов, что и у отвергнутой женщины, разве нет?
Этот вопрос не давал ей уснуть всю ночь – он и новость, что у Бриджет рак.
Ситуация Бриджет напоминала ей о матери, а Дане очень не хотелось вспоминать о ней.
Утром она еще раз съездила в Ла-Гуардиа, на сей раз с Беном, он запасся солнечным козырьком и шутками для брата, который «скорее согласился бы тусоваться со стариками».
Сэм сказал ему, чтобы он заткнулся, а Бен ответил, что тот его заставил, а Дана заткнула их обоих – этим искусством она владела в совершенстве.
Младший брат-близнец хотел поехать с ней навестить Китти, но Дана отказала ему – ей показалось, что той будет неловко.
Он возразил, что у Китти своих детей двое, хотя они оба недоделанные.
– Ладно, замороченные, – сказал он, поправляясь. – Марвин и Элиз. Марвин – самый большой лох на планете; Элиз такая сексапильная, что у нее есть календарь с самой собой. Титьки и все такое.
Дане не нужен был переводчик, чтобы понять, что значит это «все такое».
– Может, и у тебя один завалялся? – спросила она Сэма с плохо скрываемой улыбкой, которая вырисовывалась в уголках губ.
– Что?
– Такой календарь.
Он замялся и покраснел.
– Есть у пары ребят в колледже.
Значит, Элиз, а не работа по социологии, вот каков был истинный предмет его заинтересованности в этом деле: если он поможет мамочке, то сможет помаячить перед глазами у дочки.
