Даниэла Стил - Хочу «Оскар»!
– Ну ладно, девочки, – сказал Питер, повернувшись к дочерям. – Попрощайтесь с мамой. Нам пора отправляться.
Они проводили Таню до ее машины, там сидел скучающий водитель. На стоянке лимузин казался невероятно длинным; внутри были разноцветные лампы и диван.
– Кошмар какой, – сказала Мэган, с презрением взглянув на лимузин, а потом на мать. За эти два месяца она нисколько не смягчилась.
Когда Таня потянулась к дочери, чтобы ее обнять, Мэган холодно взглянула на нее и отступила на шаг. У Тани едва не вырвался из горла горький крик. Питер укоризненно покачал головой.
– Мэг, попрощайся с матерью. По-человечески, – твердо сказал он, И не отступал, пока Мэган не подчинилась.
Мэган неохотно обняла мать, которая продолжала плакать. Всхлипывая, Таня обняла и поцеловала сперва Мэган, а потом Молли. Молли крепко сжала ее в объятиях и сама заплакала.
– Мам, я буду по тебе скучать, – сказала она. Питер погладил обнимающихся мать и дочь.
– Ну будет вам, девочки! Вы же увидитесь совсем скоро. Мама приедет домой в пятницу вечером, – напомнил он.
Мэган отошла, ей нечего было сказать матери. Все, что она хотела сказать, было уже сказано. Молли в конце концов оторвалась от матери, вытерла глаза и с усилием улыбнулась.
– До пятницы, ма, – сказала голосом маленькой девочки эта красивая, совсем уже взрослая девушка.
– Береги себя, солнышко, и папу, и Мэг.
Если кто и мог о них позаботиться, так это Молли. Таня надеялась, что и Алиса сможет им помочь, если понадобится. Таня собиралась позвонить Алисе сегодня же вечером и сказать, что она видела Джеймса, и напомнить, что она обещала приглядывать за Питером и девочками. Алиса тоже обещала звонить Тане, если ей покажется, что с девочками что-то не в порядке. Алиса была хорошей матерью и умела обращаться с детьми, и Таня знала, что Молли и Мэган доверяют Алисе. Они, можно сказать, выросли в ее доме, вместе с Мелиссой и Джеймсом, хотя дети Алисы и были немного постарше. Как и Питер, Алиса тоже убеждала Таню рискнуть, она уверяла подругу, что с девочками все будет в порядке и что они быстро привыкнут справляться без нее. Да и вообще, она ведь будет приезжать на уик-энды – она же уехала не навсегда. Если что-нибудь случится, напомнила Алиса Тане накануне отъезда, она может сесть в самолет и через два часа быть дома. Алиса обещала приглядывать за ними, насколько сможет и насколько они согласятся ее к себе подпустить. Она была уверена, что, как только девочки привыкнут к мысли, что мать уехала, они тут же окунутся с головой в свои дела, в общение с друзьями. У девочек была своя машина, так что они могли самостоятельно добираться туда, куда им нужно. Они были хорошими, серьезными, благоразумными детьми. Алиса снова и снова твердила Тане, что ей незачем беспокоиться, но знала, что Таня все равно будет переживать.
Прощаться с девочками было тяжело, а с Питером – еще тяжелее. Таня вцепилась в него, словно осиротевший ребенок. Питер помог ей усесться в машину и поддразнил, заметив разноцветные лампочки, которые раньше заметила Мэган. Они были безвкусны, но Питер счел их забавными.
– Может, мне бы стоило поехать с тобой в Лос-Анджелес, а девчонок отправить домой, – сказал Питер, поддразнивая Таню. Таня улыбнулась, и он поцеловал ее.
– Я буду очень скучать по тебе сегодня ночью, – тихо сказала она. – Береги себя, родной! До пятницы.
– Ты будешь слишком занята, чтобы скучать по мне, – сказал Питер, заметно погрустнев. Питер хотя и хотел, чтобы Таня преуспела, и твердо намеревался сделать все, чтобы помочь ей, но сейчас он сам готов был расплакаться.
– Позвони мне, когда будете дома, – попросила Таня.
– Это будет поздно.
Скорее всего, теперь они вернутся домой уже после полуночи. Их прощание затянулось. Она никак не могла отпустить их.
– Все равно. Я не успокоюсь, пока не услышу, что у вас все хорошо. – Таня хотела знать, что они благополучно добрались домой. Она все равно сегодня вряд ли сможет уснуть без него. – Я позвоню тебе на мобильный.
– Ты бы лучше расслабилась, сходила бы поплавать в бассейне, сделала бы массаж, заказала бы себе что-нибудь в номер. Воспользуйся преимуществами своего положения. А то ведь ты и опомниться не успеешь, как снова очутишься дома и будешь целыми днями возиться по хозяйству. А может, тебе вообще не захочется возвращаться в Марин после роскошной жизни в «Беверли-Хиллз».
– Ты – моя роскошная жизнь, – вздохнула Таня. Сейчас ее мысли были заняты ими – теми, кого не будет в Лос-Анджелесе и о ком она будет скучать – о ее муже и детях и о времени, проведенном вместе.
– Нам пора, дорогая.
Питер видел, что девочкам не по себе. Мэган закипала, а Молли с каждой минутой грустнела все больше. И Таня это тоже видела, она в последний раз поцеловала мужа и потянулась к девочкам. Они с Молли еще раз поцеловались через открытое окно лимузина, а Мэган лишь кивнула матери. Во взгляде ее грусть смешалась с гневом, Мэган направилась к их машине с видом человека, которого предали. Молли устроилась на переднем сиденье, рядом с отцом. Машина двинулась, и все трое помахали Тане. Таня смотрела на них, и по щекам ее катились слезы. А потом машина двинулась прочь. Таня продолжала махать им из окна. Лимузин тоже вырулил со стоянки. Скоростной автострады обе машины достигли одновременно, а там Питер свернул на север, а лимузин – на юг. Таня махала родным, пока их машина не скрылась из вида, а потом откинула голову на спинку и закрыла глаза. Отсутствие близких причиняло Тане почти физическую боль. Вдруг зазвонил мобильный. Таня нашла телефон в сумочке, думая, что это Джейсон – вдруг он что-нибудь забыл? Если ему нужна помощь, она может повернуть обратно и за несколько минут добраться до его общежития. Таня вдруг подумала: а достаточно ли денег дал ему Питер на тот случай, если мальчику потребуются наличные? У Джейсона появился собственный банковский счет и кредитная карточка. Это был первый шаг к взрослой жизни.
Но это был не Джейсон, а Молли.
– Ма, я люблю тебя, – сказала она со свойственной ей теплотой. Молли не хотела, чтобы мать грустила, или сестра сердилась, или отец чувствовал себя одиноким. Она всегда хотела, чтобы всем было хорошо, и охотно жертвовала своими интересами. Таня всегда считала, что Молли очень похожа на отца, но доброта у нее была собственная.
– И я тебя люблю, солнышко, – мягко отозвалась Таня. – Счастливо вам добраться домой.
– И тебе, ма.
Таня слышала музыку, громко играющую у них в машине, и почувствовала, что ей не хватает этой музыки. Ей казалось, что это будет глупо выглядеть, если она включит музыку в лимузине – особенно такую, но она охотно бы это сделала. Таня чувствовала себя потерянной среди всего этого великолепия. Сейчас ее решение казалось Тане полной глупостью. Она ехала в Голливуд, чтобы заняться сценарием и проторчать там в одиночестве почти целый год – и это при том, что ей так хорошо жилось дома, в Россе.
