Друг отца. Под запретом (СИ) - Ромуш Джулия

— А-Артём Юрьевич, — голос предательски хрипит. А воздуха становится всё меньше и меньше. С какого чёрта у него так тормоза снесло? Держал же себя в руках, что я такого ночью сделала, что его так несёт?

— Захлопнись, — его пальцы по коже скользят. Задевает обнажённое плечо, ниже спускаются.

"А плана-то у нас и нет, да? Весь расчёт то был на то, что мужику крышу не снесёт?"

А я уже и думаю через раз. Всё плывёт перед глазами. И там... всё тоже поплыло... Господи. Внизу живота тянет и в приятную судорогу всё скручивает. Ресницы подрагивают, я глаза закатываю.

— Ты хотела поиграть, Таисия. В эту игру можно играть вдвоём.

— Это… это нечестно, — шепчу, когда его пальцы скользят вдоль моей ключицы, а затем спускаются к груди. Задевают сосок, и из моего горла стон вылетает. Тихий. Хриплый.

Я пытаюсь вырваться, но Гордеев грубо сжимает пальцами мою талию, вперёд толкает. Чтобы я хорошо его стояк прочувствовала. Я тут же замираю. Не двигаюсь. Не дай Бог ещё выстрел спровоцирую.

— Что такое, не была готова к последствиям? — Гордеев наклоняется ближе, так близко, что его губы касаются моего уха. Горячий шёпот обжигает. Его горячее дыхание на моей шее, и эта близость доводит меня до грани паники.

Его пальцы скользят вниз, касаются внутренней части бедра. Кожа моментально воспламеняется, а внутри всё сжимается в тугой комок.

— Стой… — мой голос дрожит, но Гордеев продолжает исследовать меня, медленно, так что я вот-вот совсем потеряю контроль.

— Трусливая девчонка.

Он ныряет ниже, пальцы едва касаются влажных складок, но этого достаточно, чтобы я впилась ногтями в его плечи. Губы сами распахиваются, и предательский стон наружу вырывается. Сердце колотится так громко, что я уверена - он это слышит.

— Я… — мои слова превращаются в сдавленный всхлип, когда он второй рукой сдавливает мою грудь, не спеша, с намёком на дразнящее издевательство. Пальцы играют с соском, а я не могу ни двигаться, ни дышать. — А-артём… — хриплю, всё ещё пытаюсь его в чувства привести или себя?

— Что такое Таисия?

Секунда и он меня переворачивает. В матрас вдавливает своим весом. Нависает надо мной, его глаза тёмные, сверкают опасностью. Коленом расталкивает мои ноги.

— Ты злишь меня, девочка, и возбуждаешь. Знаешь, как плохо сочетаются эти две вещи?

— Никак… — шепчу, но голос дрожит. Губы пересохли, и я машинально облизываю их, а он пристально следит за этим движением.

— Неправильно, — шепчет в ответ скалясь.

Гордеев наклоняется, касаясь губами моей шеи. Он то едва касается кожи, то прикусывает, заставляя меня выгибаться навстречу.

— Это очень плохо на меня влияет, так что тебе стоит бояться.

Его язык ласкает кожу, горячий, уверенный. Рука скользит между моих ног. Пальцы нажимают на то самое место, которое предательски пульсирует.

— Ты издеваешься! — выкрикиваю. Пытаюсь то ли отбиваться, то ли вырваться, но тело больше не слушается меня. Предательски ему подчиняется.

— Ещё как, — Гордеев усмехается, его зубы слегка касаются мочки моего уха, и я дрожу всем телом. И в этот момент наступает моё спасение. Алилуя! Его телефон начинает звонить. — Блядь. — ругается, быстро тянется к телефону, и я понимаю, что это мой шанс.

Пока он смотрит на экран, я резко отталкиваю его и, хватаясь за простыню, вскакиваю с кровати. Сердце колотится, я вся дрожу от дикого возбуждения.

Глава 12.

Поправляю юбку-карандаш и осматриваю себя в зеркале.

"Ну конкурс самая скромная секретарша года мы точно можем выиграть" - внутренний голос в который раз меня подкалывает, но я совсем не в настроении с ним препираться. Выгляжу я скромненько, да. Но кто знал, что я вообще здесь окажусь?! То, что Гордеев козёл, я знала и до этого. Но то, что он потащит меня на свадьбу тошнотика в мой выходной, даже для меня стало сюрпризом! Конечно же, неприятным сюрпризом!

— Р-р-р-р! — шиплю себе под нос, пытаясь поправить прядь, которая решила жить своей жизнью.

Ой, вы же ни черта не понимаете, да?

"Ща всё растолкуем по высшему разряду"

С тех пор как я проснулась голенькой в постели с Гордеевым, а он чуть не поимел меня во всех позах, которые знает, наши отношения... м-м-м... как бы это помягче сказать... Немножечко окунулись в прорубь при минус двадцати пяти. Короче, Гордеев злой как чёрт.

"С чего бы это, да?"

Не мешай! Я тут читателям объяснить пытаюсь! Невоспитанный какой!

Так вот, Гордеев только рычит на меня, орёт, смотрит так, что мне хочется либо самой головой о стенку треснуться, либо его треснуть. И я злюсь! А как иначе? Ну перебрала я. Ну наделала дел. Ну что взять-то с пьяненькой? А он... Он-то утром сам сорвался! Сам же! Я не провоцировала. Ну почти. А ещё говорил, что у него выдержка железная. Получается... обманул? Кто виноват, что у него флягу снесло?

"Железная выдержка? Ага, как же. Фантаст Выебонович!"

Громко вздыхаю и, подтягивая блузку чуть выше, чтобы не казалось, будто я намеренно решила сделать акцент на вырезе.

Прижимаю к груди четыре папки с делами. Выхожу из туалета, шипя как чайник. Даже крышечка подрыгивает. На меня тут же несколько гостей оборачивается. В красивых вечерних платьях. Взглядом окидывают. Перешёптываются. Ну не знала я, что меня потащат на свадьбу! Понятно?! Если бы знала, сделала бы макияж, причёску, надела платье, а не наряд "мисс секретарша года".

"Интересно, здесь наливают?"

Тут же шикаю на внутренний голос. Мы трезвенники с недавних пор! Хорош, и так проблем выше крыши.

Оглядываюсь, чтобы на Гордеева случайно не наткнуться. Пускай немного выпьет, расслабится. Я к нему позже подойду. Настроение испорчу. Прямо как он мне сегодня! Воскресенье, а я не на массаже расслабляюсь. А тут с папками хожу. Так, немного подожду, найду Гордеева, отожму у него ключи от машины и закину туда чёртовы папки! Раз мы на свадьбе, то я тоже немного отдохну.

Поправляю юбку, которая то и дело вечно подлетает и выхожу на террасу. С трудом удерживая папки в руках. Хотелось бы мне сказать, что я наконец-то нашла минутку передохнуть, но, конечно...

"Фиг там"

— Ой! Простите, — бормочу, врезавшись во что-то твёрдое и широкое. Поднимаю взгляд и... тяжело вздыхаю. Ну если не один, то второй. Кто бы сомневался. Михаил Жаров. То бишь тошнотик. Собственной персоной! По тому как его брови на переносице сходятся, я понимаю, что нужно делать ноги. Меня походу сюда без приглашения притащили.

— Стоять, — хватает меня за локоть, разворачивая к себе. Хмурит брови ещё сильнее. Смотрит так, будто я ему в тапки нагадила. Ну, спасибо за гостеприимство, блин.

— Только не рычите, — говорю, выдавливая из себя самую невинную улыбку. — Такой день, а вы опять не в духе.

Тошнотик стискивает зубы, как будто так сдерживает слова, которые явно будут не самыми лучшими. Только давайте без вот этого: "я же говорил, ты что к нему пошла?" Пропустим урок нравоучений. Учла. Мимо ушей пропустила, погнали дальше.

— Ты здесь что забыла? — Рявкает. Ага, значит, точно мимо кассы меня провели.

— А я... — грустно вздыхаю. — Я с Гордеевым! Он притащил меня сюда! В мой выходной! - Делаю акцент на последнем слове, чтобы подчеркнуть степень своей жертвенности.

Но Михаил, кажется, больше заинтересован в том, чтобы осмотреть меня. Его взгляд цепляется за папки, которые я до сих пор держу в руках.

— А это что такое? — кивает на мои папочки.

— Это называется "работа", — фыркаю, вздёргивая подбородок.

— Гордеев, сука, — рычит.

— Вот-вот! Ещё какая! А я, между прочим, на массажике быть должна и...

— Иди давай, — толкает меня вперёд. Я тут же чувствую на себе прожигающий взгляд. Оборачиваюсь и вижу Гордеева.

В топку все принятые решения держаться подальше. Растягиваю губы в широкой улыбке. Ты испортил мне выходной, я стану твоим кошмаром наяву.