Джоанна Кингслей - Сокровища
— Нет, хозяин. Еще нет. — Она рассмеялась, подняла пустую коробку и исчезла в ванной комнате.
Когда она ушла, Стив посмотрел минуту на коробку, потом, не в силах удержаться, опять потянулся за каталогом и открыл на странице с изображением колье.
Даже спустя сорок лет Стефано Д’Анджели сразу же узнал колье. Он провел пальцами по букве С. С — значит Коломба. В последний раз он видел, как его перебирали изящные пальцы матери.
Он быстро перелистал остальной каталог. Может быть, узнает что-нибудь еще, какие-то другие украшения, принадлежавшие его матери. Но больше ничего не оказалось. Все остальное осталось только в воспоминаниях.
— Витторио, — тихо произнес он, задыхаясь, внезапно охваченный бурей всех чувств тех последних дней войны. На какой-то краткий миг ему показалось, что лишь несколько минут назад он узнал о смерти матери, о предательстве его брата. — Нет, — прошептал он. — Это история. — Он закрыл каталог. — История, — повторил он и положил каталог на дно коробки под другие тома. — Пусть остается погребенной.
КНИГА IV
Блеск
Глава 1
Нью-Йорк. Август 1984-го
— Задержитесь там, мисс Д’Анджели…
Когда Пит пробиралась сквозь лабиринт столов, за которыми сидела элита нью-йоркского мира моды, ожидающая начала церемонии награждения премией Коти, ее еще раз остановил один из фотографов, желающий сделать ее снимок.
— Потрясающе, — сказал человек из «Таймс». — Еще один, пожалуйста…
Несмотря на шикарную, блестящую публику, которая заполнила сегодня вечером аудиторию Института технологии моды, ярче всех сияла Пьетра Д’Анджели. И не потому, что купленное специально для этого случая облегающее серебристо-белое платье от Камали выглядело более эффектно, чем туалеты других дам. Что выделяло Пит — так это блеск ее украшений, сделанных по собственным рисункам. Колье в виде больших, абстрактной формы бриллиантовых снежинок, соединенных вместе так, что частично перекрывали одна другую, и серьги, такие же снежинки были разбросаны в роскошных черных волосах, зачесанных кверху.
Обычно Пит избегала эффектного вида. Она создавала украшения для других, не для себя. Но Джесс уговорила ее по такому случаю быть более смелой.
— Постарайся изо всех сил, детка. Не прячь свои бриллианты под спудом. — В конце концов она в этом году идет на церемонию награждения премией Коти, потому что будет присужден специальный приз за рисунок ювелирного украшения. Если ей повезет и она выиграет этот приз, то ей хотелось гордо стоять перед равными ей и поразить их некоторыми из лучших образцов ее творчества.
Еще раз сработала фотовспышка, и Пит направилась к столику, где сидели Стив и Анна с некоторыми журналистами из модных журналов. Несколько стульев были свободны, так как журналисты не теряли времени даром. Поцеловав Анну, Пит села рядом с отцом.
— Развлекаетесь? — спросила она их.
Анна улыбнулась.
— Восхитительное событие.
Стив притворно нахмурился.
— Конечно, мы будем страшно переживать, если ты не получишь этот приз.
— Папа, будет ли у меня, что приколоть на накидку или нет, я не проигрываю. Это огромная честь быть даже в списке претендентов на премию. Что мне больше всего нравится сегодня, так это то, что я смогу разделить эту честь с тобой, быть вместе…
На лице появилось натянутое выражение, и он опустил глаза, верный признак, что он понял призыв, который она собиралась сделать, и не хотел его слышать.
Пит надеялась, что этот вечер положит конец вражде между отцом и дедом.
Когда она сообщила отцу о наградах, он согласился при условии, что не будет сидеть рядом с Джозефом или говорить с ним. Его переполняла скрытая ярость после того, как он узнал, что тесть скрыл от него правду о Беттине. Сейчас, спустя многие годы, он не мог простить, что его обманом вынудили вступить в заранее обреченный брак. А Джозеф затаил против него злобу за то, что Стив оставил Беттину и давным-давно не обеспечил ей лучшее лечение и уход.
Гнев, который исходил от этих самых близких ей людей, портил Пит весь вечер. За ее столом сидели Джозеф, Чарли, Лотти, Джесс и Фернандо. Было еще два свободных места, оставленных для Стива и Анны в надежде на примирение. Она должна сделать еще одну попытку.
— Папа, пожалуйста, прошу тебя. Церемония начнется через несколько минут, мне бы хотелось, чтобы ты был рядом со мной. Что было, то прошло. Присоединяйтесь с Анной к нам.
— Пит, — резко оборвал он. — У меня есть право на собственные чувства. У меня есть право думать, что меня использовал, предал человек, которому я доверял, даже любил. Ты просишь от меня слишком много.
Пит посмотрела на Анну, молча умоляя помочь ей. Но та только незаметно покачала головой.
Да, это действительно слишком много для него, признала Пит. Из слов, которыми обычно защищался Стив, она неожиданно поняла, что его ощущение предательства гораздо глубже. Он уже был однажды предан своим братом.
— Хорошо, папа, я не буду больше просить тебя об этом. Но есть еще кое-что и, думаю, ты не имеешь права отказать. Мама в последнее время несколько раз спрашивала, не приедешь ли ты навестить ее. Я находила отговорки, но сейчас…
И опять Стив нетерпеливо оборвал ее.
— Пьетра, неужели мы должны обсуждать это сейчас?
— Я не могу не думать о маме… потому что ее сейчас нет здесь.
— В этом ни ты, ни я не виноваты. А теперь, пожалуйста, давай отложим этот разговор на другой день. Кажется, сегодня вручение наград, не так ли?
— Кажется, — отозвалась она иронично.
— Тогда не будем устраивать пресс-конференцию.
Она кивнула и встала.
— Мне просто хотелось сегодня что-то отпраздновать — вне зависимости, получу я приз или нет.
— У тебя будет, что отмечать, — сказал Стив и улыбнулся. — Я знаю, ты выиграешь.
Она заставила себя улыбнуться ему в ответ и пошла к своему столику, села между Чарли и Джесс напротив деда. Каждый подбодрил ее, принимая расстроенный вид за беспокойство по поводу приза.
На самом деле Пит не ощущала потребности в этой награде, чтобы подтвердить достижение ею вершины в творчестве. Спустя восемь лет после ухода из «Дюфор и Ивер» она принадлежала к избранному кругу художников, чьи имена известны далеко за пределами мира моды. Ей надо только поглядеть на зал, чтобы удостовериться, как высоко она поднялась. Ралф Лорен, всегда загоревший, с густыми серебристыми волосами и улыбкой-прожектором, сидел за столиком справа от нее. Грейс Мирабелла из «Вог» — слева в обществе Дианы Вриленд. Лиз Клейборн, Мэри Мак-Федден, Жофре Бин, Келвин Клейн — все эти люди уже не просто имена в женском журнале мод. Элза Перетти, Палома Пикассо и Анджела Камингс больше не звезды в ювелирном дизайне, которым она завидовала. За последние несколько лет многие из этих людей, собравшихся в зале, стали ее коллегами, даже друзьями.
