Неприятности с любовью (ЛП) - Мэйсен Кэт T.

— Эй, ты, — его красивая ухмылка украшает экран. Позади него на кровати лежит стопка таких же коробок, как у меня. — Полагаю, твоя мама наконец-то уехала?

— Да, и я не хочу об этом говорить. Разве ты не видишь мои глаза панды?

— Ты все еще прекрасна, — он тихонько хихикает, — Так ты познакомилась со своей соседкой по комнате?

— Да. Она милая и очень дружелюбная. Она пригласила меня на вечеринку сегодня вечером.

— На вечеринку?

— Да, только не знаю, куда. Я согласился только потому, что она умоляла.

Остин опускает взгляд, выражение его лица меняется почти мгновенно. Если бы я не знала лучше, он не рад, что я иду на свидание.

— Что-то не так?

— Ничего, — он прочищает горло, по-прежнему избегая моего взгляда. — Слушай, мне нужно идти. Мне нужно многое распаковать.

— Я люблю тебя, Остин, — говорю я, так сильно скучая по нему. — Пожалуйста, не забывай об этом.

Медленно его взгляд встречается с моим, и его лицо смягчается: — Я тоже люблю тебя, Милли. Позвони мне, когда вернешься, хорошо?

— Обещаю, — я улыбаюсь, прежде чем положить трубку.

Оставшись одна в своей комнате в общежитии, я падаю на кровать и смотрю в потолок. Все это кажется слишком трудным — переезд через всю страну, прощание с семьей и парнем, которого я люблю. Я упорно борюсь именно за этот Йель. Но ради чего? Что, если мне не понравится учеба или я передумаю быть юристом? Я жду знака, который подскажет мне, что я на правильном пути и именно здесь мне суждено быть, что мы с Остином выдержим расстояние и найдем способ остаться вместе.

Но что-то предупреждает меня об обратном, какой-то голос говорит мне, что все это только начало. Как мудро сказала моя мама, чем сильнее любовь, тем сложнее борьба.

И больше всего меня пугает то, что настоящее испытание еще впереди.

Разбитое сердце не за горами.

 Восьмая глава. Амелия.  

Никто не мог сказать, что подготовит для меня первый месяц учебы в колледже.

Это было даже лучше.

Окружение умных студентов, которые хотят учиться, значительно отличается от средней школы. Наши лекции часто превращаются в дискуссии, которые мне очень нравятся, давая возможность пообщаться со сверстниками на несоциальном уровне.

Я часто погружаюсь в чтение, и учеба стала намного сложнее, чем в выпускном классе. Временами давление возрастает, но я быстро поняла, что мне это нравится. Это заставляет меня работать еще усерднее, а если я хочу сделать карьеру в юриспруденции, мне нужна крепкая кожа и сильная трудовая этика.

Помимо Лизель, мне не потребовалось много времени, чтобы подружиться с теми, у кого схожие со мной интересы. Мы часто обедаем вместе и пьем кофе, что я презирала до студенческой жизни. Но теперь я не могу прожить без него ни дня. Он стал моим основным рационом, когда я не могу остановиться, чтобы перекусить. Парень с кофейной тележки знает меня по имени-отчеству, и да, он симпатичный.

Если в Нью-Хейвене проходит какая-нибудь светская тусовка, мы идем все вместе, в зависимости от расписания занятий. В общем, мои родители довольны, что я не нашла «плохую компанию», которая проводит все время, «планируя вечеринки с кегами и трахаясь».

Да, я знаю, кто они такие, и просто предпочитаю избегать их.

Но, как и во всем, хорошее приходит вместе с плохим. Я неизменно тоскую по дому, причем больше всего — по ночам.

В трудные минуты я звоню маме и часами болтаю обо всем, о чем только можно, скучая по ее голосу и нуждаясь в ее утверждениях. Чаще всего у меня возникают вопросы по документам, хотя папа часто помогает мне разобраться с тем, что я с трудом понимаю. Удивительно, но наша связь укрепилась после моего отъезда.

Тем не менее, такие знаменательные даты, как дни рождения моих братьев и сестер, проходят, и мне становится тяжело, когда я не могу присутствовать лично. Я планирую отправиться домой на День благодарения, так как, не видела свою семью уже два месяца, и к этому всему добавляется то, что я скучая по Остину.

Сегодня пятница, редкий свободный от занятий день, и я решила поехать в город на поезде. Я достаю телефон и пишу Остину.

Я: Почему в поезде такой странный запах?

Остин: Это называется «люди». Это то, что происходит, когда ты выходишь из своей комнаты в общежитии после непрерывной учебы.

Итак... ты оправилась от вчерашнего?

Улыбка сходит с моих уст, а за ней следует жар, поднимающийся по щекам. К счастью, сиденье рядом со мной пусто. Я смотрю в окно, вспоминая вчерашний вечер. Все началось с флирта, потом мы разделись и все закончилось очень счастливо. В последнее время мы часто прибегаем к этому, поскольку находимся за много миль друг от друга.

Я: Если бы я не ехала в поезде с незнакомцами, я бы сказала, что это второй раунд?

Остин: Ты меня убиваешь...

Ты еще не думала о Дне благодарения?

Глубоко вздохнув, я не хочу затягивать с ответом, но и не хочу обидеть Остина, учитывая мои семейные планы, которые, надеюсь, он поймет.

Я: Я знаю, и ты знаешь, что я скучаю по тебе, но мне очень нужно увидеться с семьей. Может, ты сможешь приехать сюда на выходные? Это всего в пяти часах езды.

Я жду ответа, но он не приходит. Эта разлука оказалась сложнее, чем я ожидала, и хотя секс нас в какой-то мере сблизил, он же порой вбивает между нами клин. Физически скучать по кому-то тяжело, и я была бы глупцом, если бы думала, что мы сможем продолжать в том же духе следующие семь лет. У Остина есть потребности, которые девушки из Джона Хопкинса могут легко удовлетворить. Но даже в этом случае я предпочитаю не заканчивать отношения, в очередной раз позволяя нашим отношениям пройти через проблемы, чтобы выдержать испытание временем разлуки.

Поезд подъезжает к Центральному вокзалу. Как только я выхожу, городская суета приветствует меня вместе с осенним ветерком. Одетая в джинсы и длинное пальто верблюжьего цвета, я решила надеть кеды, зная, что буду гулять по городу, и последнее, что мне нужно, — это мозоли на ногах.

Знакомый светловолосый мальчик машет мне с другой стороны выхода. Я бегу к нему, практически бросаюсь на него в отчаянии.

— Я скучала по тебе, — бормочу я ему в грудь, крепко прижимаясь к нему.

— Я тоже по тебе скучала, Харли Квинн, — Энди хихикает, вспоминая мое давно забытое прозвище из детства. Я совсем забыла о нем и о том, что они часто называли меня Харли Квинн из-за моих безумных выходок. К счастью, я уже переросла это безрассудное поведение, что должно послужить основанием для того, чтобы навсегда отказаться от этого прозвища.

Я отстраняюсь от него и кладу руки ему на плечи: — Надолго ты у меня?

— Четыре часа, а потом у меня занятия.

— Ты такой зануда, — шучу я, ухмыляясь. — Ты хорошо себя вел?

— Хм... — он потирает подбородок, и только сейчас я замечаю легкую щетину бороды, которую он отращивает. — Давай пройдемся и поговорим. Хот-доги на обед?

— Конечно, веди.

Мы выходим на 42-й улице и направляемся в сторону Брайант-парка, ненадолго останавливаясь, чтобы перекусить хот-догом и газировкой. Энди рассказывает о жизни в кампусе, своих занятиях, причудливом соседе по комнате и группе, с которой он тусуется. Мы оба погрузились в жизнь колледжа, осознавая, как сильно мы изменились за это короткое время.

— Ну, расскажи мне, как у тебя с девушками?

Энди шаркает ногами, выглядя неловко.

— Почему такое лицо? — спрашиваю я, любопытствуя, как изменилось его выражение. — Я же не просила тебя глотать яд.

— Я... эм, — заикается он, почесывая затылок. — Я виделся с несколькими девушками, но ничего серьезного.

— Встречался с несколькими девушками? Это было быстро. Прошло всего два месяца. Ты уверен, что учишься?

— Девушки в колледже другие... они, как бы это сказать...