Патриция Хилсбург - Прощай, Эдем! Книга 2: Деннис
— Анетта, — обратилась она к своей лучшей подруге, — значит, теперь ты — невеста этого обаятельного молодого человека?..
Анетта также прятала глаза — ей тоже было весьма неудобно, ведь сколько лишних вещей она высказала Бернару, и к каким непредсказуемым последствиям это привело.
— Да, — ответила она. — Хотя мне все время кажется, что Бернар разыгрывает меня… Он вообще чрезвычайно склонен к розыгрышам… Кстати, Марта, ни за что не догадаешься, как его фамилия…
Мартина пожала плечами.
— Разумеется, — ответила она, подливая себе чай. — Впервые видя человека, совершенно невозможно сказать, как его фамилия… Собственно говоря, а для чего ты у меня это спрашиваешь?.. Я знаю, что его зовут Бернар… Но ведь ты до сих пор не представила мне его, как требуют правила хорошего тона.
Видимо, уроки этикета, проведенные мистером Джорджем Баггсом, явно не прошли для девушки бесследно. Ее фраза о «правилах хорошего тона» прозвучала настолько непосредственно, что Деннис Харпер невольно заулыбался.
Анетта наклонилась к самому уху своей подруги.
— Его зовут… — девушка сделала небольшую, но эффектную паузу, — его зовут… Бернар Лафарг.
При упоминании фамилии ненавистной квартирной хозяйки Марта недовольно поморщилась.
— Наверняка однофамилец Элеоноры, произнесла она. — Могу с кем угодно поспорить, что однофамилец, а не родственник…
— Почему? — удивилась Анетта.
Допив чай, Марта сказала:
— А разве наша мегера похожа на человека, у которого могут быть родственники? Если и были когда-нибудь, то она, без сомнения, свела их в могилу… На удивление злобное существо!
Анетта покраснела, так как она поняла, что ее шутка приняла несколько иной оборот, чем было задумано с самого начала.
— Никогда ничего нельзя утверждать категорично, — начала она, — я ведь тебе об этом уже не раз, кажется, говорила…
Марта округлила глаза:
— Неужели родственник?..
Наконец подал голос Бернар.
— Я ее сын… — произнес он. — Действительно, Элеонора Лафарг — моя мама…
При этом сообщении Мартина едва не опрокинула на себя чайник. Внимательно посмотрев на Бернара, словно пытаясь найти в нем отдаленное внешнее сходство с миссис Элеонорой Лафарг, она тихо-тихо произнесла, скорее не присутствующим, а самой себе:
— Господи… Никогда бы не сказала… — Обернувшись к жениху Анетты, она произнесла: — Это точно?.. Скажи, что нет… Вы, верно, договорились меня как следует разыграть…
— Ни о каких розыгрышах не может быть и речи, — обрезала Анетта. — Фамилия Бернара — действительно Лафарг, и он сам может это подтвердить…
— Да, это так, — вставил Бернар. — Я ведь только что сказал…
Мартина наконец-то поняла, что, говоря о своей бывшей квартирной хозяйке как об «удивительно злобном существе», она совершила пусть и невольную, но все-таки оплошность.
— Простите, — произнесла она виновато. — Дело в том… дело в том, что мы с Анеттой достаточно долгое время снимали у вашей матушки квартиру… И даже пострадали…
— Бернар тоже пострадал, — перебила ее Анетта. — Узнав, что он сделал мне предложение, Элеонора пришла в неописуемую ярость и лишила его всех прав на наследство.
— Представляю, как вытянулось у нее лицо, когда она узнала об этом! — воскликнула Мартина. — Представляю и даже в чем-то сочувствую…
— Сочувствовать теперь надо мне, — произнес Бернар. — Я так рассчитывал на эту недвижимость… Впрочем, — обернувшись к Анетте, он слегка улыбнулся, — впрочем, я ни о чем не жалею…
В разговор вступил Деннис — до этого времени он с интересом слушал беседу.
— Поздравляю вас, мистер Лафарг, — Деннис протянул Бернару руку и, крепко пожав ее, продолжил: — Поздравляю! Мне нравится ваш выбор. Мартина очень много рассказывала мне о вашей будущей невесте, и всегда — только самое хорошее…
Пожимая руку Денниса, Бернар поймал себя на мысли, что ни за что бы не поверил, если бы кто-нибудь еще сутки назад сказал, что это действительно когда-то произойдет.
— Благодарю вас, — сдержанно ответил он. — Анетта тоже много рассказывала мне о Мартине…
Произнося эту дежурную любезность, Бернар не имел в виду никаких задних мыслей — он вовсе не хотел сказать, что во многом благодаря этим россказням и появился его материал, из-за которого ему и Анетте приходится столько всего перетерпеть… И только глянув мельком в сразу ставшее сердитым лицо Анетты, Бернар понял, какую нетактичность он сказал — точнее, какая получилась.
Чтобы как-то загладить в глазах своей невесты неприятное впечатление, Бернар поспешил сказать — он вновь обращался к Харперу:
— Насколько я понял, вас, мистер Харпер, тоже можно поздравить…
Деннис смущенно заулыбался:
— А, это вы имеете в виду нашу предстоящую помолвку с Мартой?..
Бернар улыбнулся в ответ:
— Совершенно верно…
— Что ж, спасибо, — все так же смущенно произнес Деннис.
— Помолвка?.. — вмешалась в беседу Мартина, — Деннис, ты сказал — помолвка?..
— Никогда не придавал такого большого внимания словам, — ответил Харпер, — особенно, если дело касается матримониальных вопросов… Помолвка или что-то другое — какая, собственно, разница?.. В конце-то концов, я сделал тебе предложение, получил положительный ответ… Или ты уже передумала?..
Мартина поспешила успокоить Харпера:
— Нет, нет, что ты… Я согласна.
Когда завтрак был съеден, а чай и кофе — допиты, Деннис вновь обратился к Бернару:
— Мистер Лафарг, я забыл спросить — чем вы занимаетесь?.. Если, конечно, не секрет, — с улыбкой добавил Харпер.
Бернар понял, что настал момент для самого решительного объяснения Харперу причины своего визита. Собравшись с духом, он произнес:
— Мистер Харпер!.. Я очень виноват перед вами. Дело в том, что…
Рассказ Бернара занял почти полчаса — репортер старался не упустить ни одной детали, подробнейшим образом рассказав Деннису и об убийстве Филом Якобсом Рудди Чарлтона, неудачливого шантажиста, и о далеко идущих планах Якобса относительно Харпера, и о своей роли в этой истории.
Когда Бернар закончил говорить, он отвел глаза и произнес:
— Да, я виноват перед вами… Я вел себя самым что ни на есть гнусным образом… Я шпионил за вами, я собирал самую неприглядную информацию… Я никогда не думал, что это может вылиться в такие серьезные вещи, мистер Харпер. Мне тогда почему-то казалось, что все это — так, веселая и беззаботная игра — вроде тех, что все мы знаем по бойскаутским временам.
Выслушав монолог Лафарга, Деннис задумчиво произнес:
