Мейв Хэран - Иметь все
Обручальное кольцо? Лиз попыталась представить себе левую руку Ника. Обручального кольца на ней не было. К тому же, согласно Мел, на отсутствие обручального кольца особенно полагаться не следует. Любой пустившийся по бабам мужик обручальное кольцо снимет. На нем была свежевыглаженная рубашка? Это дурной знак. Хотя он может означать просто хорошую прачечную или заботливую горничную. А как насчет дорогостоящих символов? Солнечных очков в модельной оправе, портативных проигрывателей для лазерных дисков, всех этих игрушек, которых не могут себе позволить мужчины, обремененные детьми и банковскими кредитами?
Из-за вазы с цветами на небольшом столике выглядывала пара очков «Рэй-бэнз». Вот пока и все.
А что Мел называла лакмусовой бумажкой?
Детские сиденья. На подъездной дорожке стоял открытый БМВ. Это его машина? Если да, то все в порядке. Реакция отрицательная. Ни пакета с кукурузой, ни детского сиденья. Правда, Мел говорила, что самые ушлые прячут все это в багажник.
Беглым взглядом Лиз прошлась по каминной полке в поисках свадебного снимка или студийных фотографий детей, разодетых, как лорд Фаунтлерой в детстве. Их не было. Только один студийный черно-белый портрет пятидесятых годов очень элегантной женщины в университетской мантии. Его мать? Все лучше и лучше.
И последнее правило Мел. Говорит ли он эти ужасные слова, смертельные для невинных девичьих мечтаний, – «мы», «нам» или «нас». Ненавидя себя, Лиз попыталась восстановить в памяти их короткий разговор. Нет, он точно не говорил «мы». И тут она вспомнила. По телефону он сказал «нас». Ей просто остается еще немного продолжить поиски.
Он вернулся с пустыми руками. Где-то явно была прислуга.
– А где проистекает грязный бизнес? – спросила заинтригованная Лиз. Она не видела никаких признаков агентства, а им вряд ли можно было руководить со стола в какой-нибудь из комнат этого дома.
– В сарае за нашей спиной.
Ник указал в окно на перестроенный церковный сарай. Вся его передняя стена представляла собой стеклянную плоскость, за которой рядами сидели женщины за стопами бумаг и за компьютерными мониторами.
– Боже мой, – Лиз была поражена размахом предприятия, – и сколько у вас сотрудников?
– Около сорока.
Ничего удивительного, что он мог позволить себе жить в такой роскоши. Сдача коттеджей в аренду была, видимо, более выгодным бизнесом, чем она себе представляла.
Несколько минут спустя раздался стук в дверь, и пожилая дама в голубой униформе, очевидно, экономка, внесла кофе и домашнее печенье.
Он налил чашку кофе и протянул ей вместе с тарелкой еще теплого печенья. Она поколебалась, но взяла и печенье.
– Прекрасно, – снова провокационная улыбка, – люблю женщин, которые едят. – Он отпил кофе и нагнулся, чтобы потрепать Лабрадора за уши. – Особенно когда собираюсь пригласить женщину в ресторан. Не выношу тех, кто заказывает самое дорогое блюдо в меню и потом не притрагивается к нему!
Лиз потеряла дар речи. Ну и нервы у этого человека!
В своем возмущении она как-то забыла, что последние полчаса ее мысли были заняты тем, как затащить его в постель. Но прежде, чем ей в голову пришел достойный ответ, он резко сменил тон, отказавшись от игривого и перейдя к сухому и деловому:
– Итак, поговорим о Питере Гленнинге. Я располагаю информацией, которая, думаю, покажется вам весьма интересной.
Несмотря на свое раздражение, Лиз заинтересовалась:
– И что это за информация?
– Питер Гленнинг ведет сейчас очень секретные и деликатные переговоры о покупке «Саузерн лайф иншуранс», что либо разорит его, либо сделает очень богатым человеком. Чтобы проделать эту операцию, ему нужен надежный финансовый советник, который специально занимался бы этим делом и вел переговоры об условиях сделки.
– Да? Но у него ведь есть финансовый директор?
– Есть, конечно. Но он не знает, что его финансовый директор собрался сменить место работы.
– Если все так секретно, откуда вы это знаете?
– Я знаю это, – Ник сделал паузу и усмехнулся, – потому что он переходит ко мне.
Лиз мгновенно все поняла.
– И это оставляет бедного мистера Гленнинга в положении, когда ему отчаянно и чрезвычайно срочно нужен новый финансовый директор.
– Именно так. И он захочет найти его максимально быстро и максимально конфиденциально. Объявления в «Файнэншл таймс» из рассмотрения исключаются. У вас в «Женской силе» случайно нет никого подходящего, миссис Уорд?
Теперь пришла очередь усмехнуться Лиз. У нее как раз была идеально подходящая кандидатура. Только бы ей удалось убедить Питера Гленнинга рассмотреть кандидатуру не просто женщины, но женщины, желающей трудиться неполный рабочий день. И Лиз была полна решимости использовать все свое умение для того, чтобы сделать это. Внезапно она ощутила мощный выброс адреналина в своей крови. Она сможет это. А если не сможет, то придется попрощаться с «Женской силой» и искать для Джинни новое жилье.
Но был еще один вопрос, который она обязательно должна была задать Нику Уинтерсу.
– Почему вы рассказали мне все это? Ведь эти сведения, по-видимому, строго конфиденциальны?
– Это действительно так. Видите ли, миссис Уорд, причин было две. Во-первых, я считаю Питера Гленнинга напыщенным дураком, который многому мог бы научиться у женщины.
– А вторая?
– Вторая причина в том, – он сделал паузу, и его лицо озарила медленная нахальная улыбка, которая заставила ее дышать так часто, что оставалось только надеяться на его ненаблюдательность, – что я не могу придумать ничего более захватывающего, чем сделать вас своим должником.
Лиз знала, что ей следует возмутиться. Ник Уинтерс вел себя недопустимо. Но, к своему ужасу, она поняла, что вовсе не возмущена. Она наслаждалась каждой секундой этой беседы. Стараясь выдержать деловой стиль, Лиз порывисто встала и пожала ему руку.
– До свидания, мистер Уинтерс.
– До свидания, миссис Уорд. Я надеюсь, что мы еще увидимся.
Он задержал ее руну в своей чуть дольше, чем следовало бы, и она ощутила внезапную и опустошающую волну желания. Впервые она посмотрела ему в глаза и медленно улыбнулась. Какое имеет значение, что ту же заезженную тактику он применял к любой другой женщине в Суссексе?
– Я тоже надеюсь на это.
Как раз когда Ник открывал ей входную дверь, в дверях сарая появился седоволосый мужчина в красном кашемировом кардигане, старых просторных брюках и холщовых туфлях.
Ник повернулся к нему и улыбнулся.
– Генри, позволь представить тебя Элизабет Уорд, которой за ее грехи выпало основать бизнес в Льюисе. Генри Карлайл, мой деловой партнер. Генри живет в Доувер-Хаус. Вы будете проезжать мимо на обратном пути.
