Финнуала Кирни - Ты, я и другие
Шок, я испытываю шок. Но не удивление. Почему?
— Мистер Холл?
Открываю глаза. Крошечный фонарик движется вверх-вниз. Я морщусь.
— Уберите. Пожалуйста.
— Рад, что вы снова с нами, — говорит человек с фонариком. — Вы меня хорошо слышите?
Я слабо киваю.
— Отлично. Вы потеряли сознание — небольшой сердечный приступ. Волноваться не надо. Вас привезли вовремя. Так что неприятных последствий не ожидается, это просто первый звонок, понимаете?
Я пытаюсь осознать факт, что у меня, сорокатрехлетнего, поддерживающего себя в форме человека, случился сердечный приступ, пусть и небольшой.
— Часто подобные приступы вызываются стрессом.
Через пару дней мы с вами сядем и проанализируем причины. Может быть, вы переусердствовали с бегом? А сейчас просто лежите и отдыхайте. Мы о вас позаботимся. Кому-нибудь сообщить?
— Бен. — Мне удается разлепить губы, и я слабо шепчу: — Позвоните моему брату Бену.
Через некоторое время я прихожу в себя от того, что меня осторожно берут за руку. Открываю глаза.
— Я же говорил тебе: не надо побивать мировые рекорды.
Голос Бена. Меня накрывает волна огромного облегчения.
— Забери меня отсюда, — шепчу я.
— Ты нетранспортабелен. — Я слышу звук передвигаемого стула, и Бен оказывается совсем рядом. — Тебе здесь лежать по меньшей мере еще несколько дней, потом мы тебя заберем.
Только сейчас я замечаю, что Карен тоже тут.
— Привет, — говорит она. — Как себя чувствуешь?— Лучше всех.
— Ну и отлично.
Мой смешок переходит в кашель. Если учесть нашу последнюю встречу, Карен должна была бы пожелать мне сдохнуть.
Бен помогает сесть, стучит по спине.
Я пытаюсь восстановить дыхание.
— Что говорят врачи?
— Небольшой сердечный приступ. На приборах едва фиксируется. Так что беспокоиться не о чем. Постельный режим. У тебя высокий холестерин, но для среднего возраста это обычное дело.
— Эй, с возрастом аккуратнее, — требую я.
— Рекомендуют не перебирать с бегом.
Паршиво. Я успел полюбить пробежки — мне нравятся и физические нагрузки, и ощущение, что этим я могу принести пользу.
— Придется отказаться от участия в мини-марафоне.
Бен говорит очевидное, и я киваю.
— А Мег?
— Я ей сообщил. Уверен, она придет.
Хочу сказать брату: не рискуй ставить на кон квартиру, проиграешь, но тут на меня обрушивается тяжкая усталость.
Кажется, он это понимает.
— Мы пойдем? Вот твоя одежда. — Он показывает на большой пакет у себя в ногах. — Когда выпишут, поживешь несколько дней у Карен. Пока силы не вернутся.
— Нет. — Отказ звучит куда более внятно, чем вся моя предыдущая речь. — У вас там и так теснотища.
Нет… все образуется. Обложусь подушками, буду смотреть по телику всякую чушь, есть горячую пищу. Нет, Бен. Пора ставить точку.
— Посмотрим, — отвечает он. — Возможно, я…
— Ты будешь жить со своей девушкой. Карен, отвези его домой, пожалуйста.
Она кивает. Первый раз ее поцелуй не кажется ни нелепостью, ни притворством.
— Следи за собой, — говорит она. И кажется, вполне искренне.
Глава 31
Обменявшись номерами телефонов и расцеловавшись с Пинком, я забираю с транспортера свой чемодан.
Неужели я в самом деле добралась? Несу багаж к ближайшему сиденью, убираю пальто и шарф и надеваю легкую джинсовую куртку.
Мои внутренние часы уже сбоят — в самолете удалось поспать всего пять часов. Взгляд на запястье: по местному времени десять вечера. Чем быстрее доберусь до отеля, тем быстрее окажусь в постели и досплю положенное. Вешаю куртку на руку, пытаясь выглядеть «местной жительницей», и иду к таможне.
В зале прибытия — водитель с табличкой «БЕТ ХОЛЛ». Внизу на ней написано: «ПАРАМАУНТ».
Напоминаю себе потом попросить эту табличку — сувенир на память и доказательство того, что мне не приснилось.
Он ведет меня к белому лимузину. Хотя для Америки автомобиль, наверное, обычный, для нас, британцев, это длиннющая громадина. В задней части салона, где вполне могут с комфортом разместиться человек восемь, меня опять ждет шампанское.
Я возражаю, потом все же беру бокал. Вроде как здесь мне ничего не угрожает. Пинк отправился по своим делам, а Бойд — всего-навсего «мой водитель» на время пребывания в Лос-Анджелесе.
Когда мы проезжаем огромные буквы на противоположной стороне дороги — «Аэропорт Лос-Анджелес», — я отправляю эсэмэску Мег:
Добралась благополучно. Люблю, целую.
Время летит стремительно. Казалось, прошла всего минута — и мы уже на Родео-драйв. Раньше я видела это место только в кино и сейчас пытаюсь хотя бы не ахать вслух. Несмотря на условия контракта, которые Джошу удалось для меня выбить, не уверена, что мне доведется заниматься шопингом в этих магазинах.
Настоящие деньги, сумма, которая способна изменить жизнь, появятся только после выхода фильма на экраны — успешного выхода.
Бойд несколько раз сворачивает, и вскоре мы паркуемся у самого великолепного отеля, который я когда-либо видела. Фасад освещен множеством маленьких фонариков, и, в отличие от некоторых других высотных отелей, здание это кажется просто жилым домом. Я оглядываюсь в ту сторону, откуда мы приехали, и понимаю, что до Родео-драйв рукой подать.
Может, насчет шопинга я и погорячилась.
Бойд достает из багажника мой чемодан и делает шесть шагов до дверей отеля. Там багаж подхватывает молодой сотрудник. Он здоровается, обратившись ко мне «миссис Холл».
— Я заеду за вами утром в половине одиннадцатого, мэм, — говорит Бойд.
— Простите?
— Отвезу на студию, на совещание, мэм.
— Отлично, — говорю я «своему шоферу». А что такого? Собственный водитель, обычное дело. — Приятного вечера, Бойд.
— Спасибо, мэм.
Бойд уезжает, и за дело берется Карл. Он относит к стойке багаж. Да, мне забронирован «номер с видом на Брайтон-стрит». Разумеется, там солнечно большую часть дня! Меня спрашивают, не угодно ли мне выпить в баре бокал «за счет заведения», прежде чем подняться в номер, и я думаю: а почему бы и нет, черт возьми?
В Лос-Анджелесе вечер воскресенья, и хотя в баре людно, столпотворения нет. Замечательно. Направляюсь к стойке, и бармен, к которому все обращаются Лапик, спрашивает, чем я намерена травиться.
— Джин-тоник, пожалуйста. — Я взгромождаюсь на стул.
Надеюсь, потом сон будет крепче.
— Шотландский или «Танкерей»?
— На ваше усмотрение. Такой, чтоб мне захотелось повторять каждый вечер.
Лапик ухмыляется:
— Я сделаю такой, что вам его захочется по меньшей мере дважды за вечер.
Он колдует над напитками, украшает стакан дольками лайма и несколькими ягодками можжевельника.
Делаю глоток. Почему, спрашивается, я заказала джин-тоник? Это же любимый напиток Адама, не мой. Тут же изгоняю мерзавца из головы: ему там не место. Во-первых, он предатель, а во-вторых, у него слишком заурядное имя. За последние двенадцать часов мне довелось познакомиться с мужчинами, которых зовут Пинк, Бойд, Карл и Лапик. Я поднимаю бокал, салютуя бармену, делаю первый глоток и киваю.
Да, он, пожалуй, прав. Буду заказывать такое не реже двух раз за вечер.
Полчаса наблюдаю за публикой. Тихий гул вокруг и перспектива второй порции побуждают меня остаться, но глаза начинают слипаться.
Администратор показывает широкую лестницу, которая ведет к моему номеру на втором этаже. Главное, в нем огромная кровать.
Едва Карл, продемонстрировав мне, что и где находится в номере, удаляется, я плашмя падаю на кровать.
Поворачиваюсь на спину и тихо визжу.
Я в Лос-Анджелесе! Я правда здесь! Завтра утром, после встречи с продюсерами, надеюсь, у меня будет хоть немного свободного времени. А потом — знакомство с музыкантами. А потом… Родео-драйв, я о тебе помню!
Шесть часов утра. Я не сплю с четырех, когда приходит эсэмэска от Мег. Похоже, результат пробы положительный и она может стать донором для пересадки стволовых клеток сводному брату. С пересадкой спешат: ее запланировали как раз ко времени моего возвращения из Штатов. С одной стороны, мне тревожно и страшно: моего единственного ребенка вовлекли в запутанные дела ее отца. С другой стороны, как ни странно, на сердце облегчение и радость за невинного больного мальчика.
Пишу дочери в ответ:
Ты молодчина! Я буду рядом. Спасибо тебе. Горжусь, целую.
К семи я успеваю принять душ и одеться. «Как монашка », по выражению Карен: белая блузка, черные штанишки-капри и кеды. Миа, дежурный администратор в вестибюле отеля, дает мне карту, отмечает, где в восемь утра можно позавтракать и сделать маникюр.
Я накидываю джинсовую куртку. Здесь тепло, куда теплее, чем в Великобритании в декабре, но без куртки все же не выйдешь.
