Мишель Мартин - Украденные сердца
Джейн Кушман взяла с подноса серебряную чашку и протянула ее Тесс.
— Мисс Алкотт, не узнаете?
Тесс взяла чашку, повертела в руках и поспешно вернула ее Джейн Кушман. Избегая взгляда Макса Ванштейна, она ответила:
— Нет, не припоминаю. Люк впился в нее глазами. Опять фокусы — что на этот раз?
— Нет? — воскликнула Джейн Кушман. — Довольно странно. Элизабет она очень нравилась. А посмотрите вот на это. — Она протянула Тесс золотой браслет.
Девушка несколько секунд рассматривала его.
— Красивая вещица, но я никогда раньше его не видела.
Неудача! Люк от волнения даже привстал. Скажи она, что помнит этот браслет, он бы ликовал. Еще бы! Ведь он подсунул браслет своей сестры Ханны. Затем последовал белый плюшевый медвежонок. Тесс отрицательно качнула головой, глядя на игрушку, которая когда-то принадлежала брату Люка — Джошуа. Люк разочарованно вздохнул и вновь уселся в кресло. Он-то надеялся подловить самозванку на этих мелочах, но она оказалась куда хитрее. Да, такая на дешевый трюк с медвежонком не клюнет, тут надо придумать что-то посерьезнее. Ну да ладно, спектакль еще не закончился.
— А вот этот? — Джейн Кушман протянула ей теперь уже коричневого плюшевого медвежонка.
Тесс поставила его на стол, поддерживая за передние лапы. Зачарованно глядя на медвежонка, она прошептала:
— Привет, Фред.
Джейн Кушман подалась вперед.
— Фред?
Тесс растерянно захлопала ресницами.
— Не знаю. По-моему, ему очень идет это имя. Он такой милый!
— Элизабет его звала точно так же. Она говорила, что он похож на Фреда Флинтстоуна из мультфильма.
— Она была наблюдательной девочкой. — Тесс положила медвежонка на стол. — Действительно — сходство поразительное.
Люк закусил губу.
Джейн Кушман завела музыкальную карусель.
Когда она начала вращаться, комната наполнилась мелодичными звуками. Это был мотив песни «Мои милые лошадки».
Лицо Тесс покрылось красными пятнами. Она вскочила на ноги, ее руки дрожали.
— Прекратите! — выкрикнула она. — Остановите эту дурацкую карусель, а не то я ее разломаю.
Все в недоумении посмотрели на Тесс.
— Остановите ее! Прошу вас.
Джейн Кушман, не сводя глаз с искаженного болью лица Тесс, протянула руку и выключила игрушку. Как только в комнате стало тихо, Тесс судорожно перевела дыхание. Опустив голову, она кое-как выбралась из-за стола и на негнущихся, прямых ногах подошла к створчатым дверям, ведущим на застекленную террасу. Она обхватила себя руками и застыла перед окном, уставившись невидящими глазами в какую-то точку.
— Доктор Ванштейн? — Джейн Кушман кивнула в сторону Тесс.
Лжепсихиатр молниеносно вскочил на ноги и торопливо проговорил:
— Да-да, я пойду к ней. Ее что-то потрясло.
Он быстро пересек комнату. Положив руку на плечо своей пациентки, он начал спокойно и тихо что-то говорить.
— Как ты думаешь, что случилось? — понизив голос, Джейн Кушман спросила Люка.
— Понятия не имею. — Он внимательно следил за парой, стоящей у окна террасы. Он понял только, что это не игра, что Тесс действительно чем-то взволнована. — Не нравится мне это.
— Не нравится? А что именно? Нельзя ли поконкретнее, Люк, — странное поведение мисс Алкотт или то, что ты не знаешь, что случилось?
— Все не нравится.
Доктор Ванштейн с участливым видом предложил руку Тесс, и они вернулись к столу.
— Извините за то, что произошло, — виновато произнесла Тесс. — Я совсем потеряла голову. Это из-за песенки — терпеть не могу лошадей.
— Все в порядке, моя дорогая, — Джейн Кушман улыбнулась. — Это наша вина. Представляю, каково вам постоянно находиться в напряжении. Все что-то подозревают, пристают с каверзными вопросами — что да как? Этак действительно нервы могут не выдержать. Мне кажется, что вам надо немного прогуляться, на свежем воздухе вам станет лучше. Люк с удовольствием составит вам компанию и покажет имение. Вы не пожалеете — здесь есть на что посмотреть. Мне было бы приятно это сделать самой, но, увы, годы дают о себе знать, я очень быстро устаю. А мы, доктор Ванштейн, лучше посидим здесь и насладимся неторопливой беседой. Знаете, доктор, меня всегда интересовала психиатрия, у меня куча вопросов к вам.
Люк едва сдержал улыбку. Джейн Кушман взяла на себя доктора. Теперь тот не будет путаться у него под ногами, и он сможет хорошенько расспросить мисс Алкотт о ее жизни. У Люка поднялось настроение. Похоже, что этот день еще не окончательно испорчен. Он поднялся с кресла и посмотрел на Тесс.
— Прогуляемся?
— Почему бы и нет?! — Она пожала плечами.
3
Люк предложил Тесс руку, и они прошли на просторную светлую террасу, откуда по ступенькам спустились в сад. Перед ними расстилалась большая, аккуратно подстриженная лужайка. Молодая изумрудно-зеленая трава радовала глаз. Тесс подняла голову и зажмурилась. В чистом голубом небе ослепительно ярко сияло солнце. Повсюду щебетали и весело перекликались птицы. Сразу за лужайкой начинался тенистый лес — вековые, могучие деревья с густыми кронами. Они неспешно двинулись к нему по аллее.
— Красиво, правда? — Люк указал рукой на одинокий дуб, величественно стоявший посреди лужайки. — Давайте подойдем поближе.
— Бесподобно, — ответила Тесс. — Мне здесь нравится. Старая аристократия умела вкладывать деньги не только в дело, но и в недвижимость.
— Должно быть, все это, — он широко развел руки, — кажется вам до боли знакомым и родным?..
Тесс криво усмехнулась.
— Мистер Мэнсфилд, вы же все равно не верите ни одному моему слову. Так зачем спрашивать?
— Ну как же? У вас какая-то странная, я бы сказал, избирательная память: что-то вы помните, а что-то нет. Я просто пытаюсь в этом разобраться и хочу помочь вам. — Люк прислонился спиной к дереву, скрестив руки на груди. — Например, вот этот дуб-великан, который стоит здесь не одну сотню лет, — старый знакомый Элизабет. В детстве она часто играла на лужайке и сейчас, наверное, вспомнила бы это могучее дерево. А что скажете вы?
— Мне ужасно надоели ваши вопросы. Я же сказала, что у меня не сохранилось воспоминаний из моего детства. Хм, а куда делись качели? — неожиданно поинтересовалась она.
— Откуда вы знаете, что они здесь были? Тесс хитро улыбнулась.
— На самой нижней, вон той толстой ветке, — она вытянула руку, — остались металлические кольца. Значит, здесь когда-то висели качели. Все, как видите, очень просто.
Люк одобрительно усмехнулся и поднял руки, отдавая должное ее наблюдательности. А может, изворотливости? Давно он не встречал такого умного и осторожного собеседника.
— Действительно, когда-то давно здесь были качели. Их сделали специально для маленькой Элизабет. Когда девочку похитили, Джон Кушман места себе не находил от отчаяния. Ужасно переживал и винил во всем случившемся себя. Это он распорядился снять качели.
