Александра Кравченко - Муж во временное пользование
— Окончил технический вуз, но не в этом городе. Вечерний. Я ведь работал.
— А откуда ты знаешь того деятеля из университета?
— Мы с ним земляки, из одного городка. Он сюда лет десять как переселился, а я — третий месяц.
— Понятно. Квартиру купил… Ты прочно решил здесь обосноваться?
— Я все теперь решил делать прочно. То и получается, что хорошо подготовлено. А сходу, слету — редким счастливчикам удается. Я не из таких. Мне за все приходится платить.
— Видно, жизнь тебя не баловала. Потому ты и стал таким…
— Каким? — Его глаза сузились. — Расчетливым, бездушным?
— Ладно, хватит, заболтались мы, — сказала Нина, чувствуя неловкость. — Пора мне обратно. Осмотрела свое будущее временное жилище, показалась твоим соседям, помогла тебе выиграть пари — и достаточно. Время — деньги. Ведь так говорят деловые люди? Поэтому не теряй на меня больше свое драгоценное время. Оно тебе так же дорого достается, как и все остальное.
Нина решительно шагнула к выходу, но краем глаза успела заметить, как лицо Ярослава опять исказила странная болезненная гримаса.
На обратном пути он вез ее молча, с непроницаемым видом, даже ни разу не повернул голову в ее сторону.
А Нина иногда искоса поглядывала на него, пытаясь уловить хотя бы проблеск интереса и живых чувств на этом снова каменном лице.
Глава третья
Бракосочетание Нины Гаевой и Ярослава Торича отпраздновали в ресторане в узком кругу — всего, включая жениха и невесту — пятнадцать человек.
Нине хотелось, чтобы гостей пригласили еще меньше, или свадьбу не праздновали вовсе. Однако это уже выходило бы за всякие рамки. И без того — она знала — среди знакомых пойдут разговоры о скоропалительности и скромности свадьбы. Чего доброго станут болтать, что пришлось поторопиться из-за интересного положения невесты. «Ну и пусть, — подумала Нина. — Эти разговоры быстро прекратятся. Зато больше не будет вопросов типа: «Ну, сколько еще в девках собираешься ходить?» «Что-то долго выбираешь. Так и старой панной можно стать».
Слава Богу, Василий Федорович, видимо, предупредил гостей, чтобы вели себя спокойно, а потому криков «горько» практически не было. Лишь захмелевшая Катя при поддержке одной из женщин попыталась вспомнить свадебную традицию, но Василий Федорович выразительно глянул на младшую дочь и она умолкла.
Когда заиграла музыка, Ярослав пригласил Нину на первый танец. Катя же, танцуя с Борисом, то и дело оглядывалась на жениха и невесту, подталкивала их и отпускала шуточки, над которыми сама же и хохотала.
Нина вообще не любила танцы по той причине, что во время оных приходилось терпеть объятия мужских рук, иногда чересчур крепкие и пьяные. Она старалась всячески избегать мероприятий с танцами, из-за чего давно уже имела репутацию домоседки и затворницы.
Однако танцевать с Ярославом было легко: он не прижимал ее к себе, не шептал ей в ухо, не выделывал коленца и не наступал на ноги.
Нина отметила про себя, что в танцах он — как и во всем остальном — сама сдержанность. Ее это вполне устраивало.
Несколько раз Нина ловила на себе тревожные взгляды Гаевого и насмешливые — Бори Ильчука. Остальные гости смотрели на нее с плохо скрытым любопытством. К концу вечера Нина уже облегченно вздыхала: слава Богу, кажется, обошлось без инцидентов. Только бурная Катя не давала ей расслабиться, ежеминутно грозя какой-нибудь выходкой. Например, во время общего быстрого танца она вдруг взъерошила волосы Ярославу и воскликнула:
— Славик, не бриолинь волосы, а то Нина говорит, что ты похож на прилизанного клерка!
Подвыпившие гости не обратили внимания на ее выкрик, но Ярослав был явно трезв. Он бросил на Нину быстрый и пристальный взгляд. Прядь волос, упавшая ему на лоб, слегка изменила выражение лица, придала налет романтической небрежности чересчур строгому облику.
Потом, когда Нина, выходившая вместе с тетей в вестибюль, возвратилась в зал, она услышала обрывок разговора Кати с Ярославом. Они стояли возле колонны, а Нина подошла к колонне с другой стороны, и до нее долетели слова Кати:
— … и грубую силу критикует, и хилых тоже. В общем, всех подряд. Вот про тебя говорит, что ты слабосильный канцелярист, что у тебя мускулы как кисель и все такое…
Нина, не дожидаясь, какую еще бестактность сморозит младшая сестрица, подошла к ним сбоку и сказала:
— Ты так быстро нашла общий язык с Ярославом. Наверное, он уже пожалел, что невестой стала я, а не ты.
Ярослав оглянулся на Нину, и его острый, пристальный взгляд снова заставил ее поежиться.
— Смотри, Славик, она ревнует! — фыркнула Катя.
— Я-то не ревную, а вот Боря, кажется, очень недоволен, — заметила Нина.
— Боря ревнует не меня, а папу, — возразила Катя. — Ему досадно, что у Гаевого уже появился зять, да еще такой деловой. Ты ведь деловой, Славик?
Ярослав ответил ей только снисходительной улыбкой. Впрочем, Катя уже переключила свое внимание на другого персонажа: это был какой-то ее знакомый, случайно оказавшийся в ресторане.
— Боря с ней не соскучится, — вздохнула Нина. — Не то, что ты со мной.
— Мне скучать некогда, — сухо ответил Ярослав.
После танцев у Нины болели ноги. Новые туфли оказались неудобными, и она не могла дождаться конца вечера. И вдруг вспомнила, что отдыхать ей придется не в привычной домашней обстановке, а в квартире новоиспеченного мужа.
Ярослав, словно угадав ее мысли, спросил:
— Ты бы сейчас хотела поехать к себе домой, а не ко мне?
— Да, — призналась Нина. — А можно?
— Нет, — ответил Ярослав, и губы его плотно сжались.
Нина вздохнула. Что ж, придется принять это как временное неудобство.
— Давай уйдем незаметно, по-английски, — предложила Нина. — Не хочу, чтобы нас шумно провожали, напутствовали…
Ярослав в знак согласия кивнул, и вскоре молодожены уже ехали в такси по набережной.
Первая брачная ночь прошла прозаично: они пожелали друг другу спокойного сна и улеглись в разных комнатах. Правда, Нине показалось забавным мыться в чужой ванне, стелить чужое белье. Небольшое количество своих вещей она два дня назад передала Ярославу через Василия Федоровича, и теперь перед сном распаковала чемодан и развесила на вешалки в шкаф одежду. Ну, а дальше усталость после трудного дня взяла свое, и Нина, улегшись на незнакомую постель, стала быстро проваливаться в сон. Напоследок она успела подумать: «Слава Богу, Ярослав не воспринимает меня как женщину, и я спокойно, ничего не боясь, могу уснуть…»
Пробуждение оказалось тоже спокойным. Нина чувствовала себя в безопасности, и ей было даже интересно осваиваться в новом жилище. На кухне она нашла посуду и кое-какие продукты; приготовила кофе с бутербродами. Позвала Ярослава к завтраку; он как раз выходил из ванной комнаты.
