Лана Балашина - Еще раз про любовь, деньги и женское счастье
Лина принесла из дома ледяную водку для мужиков и бутылку мартини для нас. Обед был хорош, нас тут же разморило от съеденного и выпитого. На десерт мы ели свежую клубнику. Она была, конечно, парниковая, но пахла по-настоящему.
Лина вздохнула:
— И зачем люди так наедаются? Мне еще нужно заехать в пансионат, переодеться к вечеру. А у меня только одно желание — завалиться спать.
Алексей оживился:
— Иногда я прямо удивляюсь твоему здравомыслию. Так и следует поступить! А насчет желаний — так у меня их тоже немного, примерно два.
Игорь подвел итог:
— Майка! Спален у тебя три, так что чудненько разместимся. А часам к десяти поедем развлекаться.
Лина засмеялась:
— А мое платье? У меня здесь нет вечернего платья. Не пойду же я в шортах или в офисном костюме!
Игорь тут же нашелся:
— Майя тебе что-нибудь подыщет, у нее тряпок полно в шкафах.
Мне пришлось согласиться:
— Я вообще в Москву отсюда вещи не забирала, так что найдем тебе наряд. И мне заодно.
Мы вымыли посуду и разошлись по комнатам. Мне лично этот дом никогда особо не нравился, папа купил его, когда мне исполнилось 22 года, и я закончила институт. Наверно, он думал, что так я быстрее устрою свою личную жизнь. Но я в родной город не вернулась, хотя в фирме отца подрабатывала, выполняя его поручения в Москве. А потом встретила институтскую подругу, с тех пор мы работаем вместе, у нас адвокатская контора. В основном наши клиенты — руководители крупных фирм. Пару громких дел для начала нам подогнал мой отец, а уж потом у нас появилось имя и, как следствие, деньги.
Но самым главным клиентом для нас всегда был и остается мой отец, и Ирина, мой компаньон, единственная подруга и любовница, несмотря на огромное количество дел, без единого слова отпустила меня домой, так как отец сам позвонил ей. Для него очень важен этот контракт, и не только в смысле денег.
Я не заметила, как заснула.
Смеркалось, когда я проснулась от легкого мышиного поскребывания в мою дверь. Это была Лина, уже умытая и прохладная после душа.
— Я не разбудила тебя? — виновато прошептала она.
— Да нет, все равно я уже собиралась вставать.
Я раскрыла дверь в гардеробную, и мы стали перебирать мои платья и костюмы. Я их практически не носила, но Ольга Ивановна, которая следит за домом и убирает здесь, за одеждой следила тоже. Все было аккуратно развешано на плечиках, а мех упакован в пластиковые пакеты.
— Цены нет Ольге Ивановне, я и сама такой порядок не смогла бы поддерживать.
И показала рукой на кронштейны с одеждой:
— Выбирай, что понравится.
Лина остановилась на темно-вишневом сильно декольтированном платье с собольей меховой накидкой, а меня уговорила на темно-зеленое, отделанное тугим шнуром по корсажу. Мы подкрасились и соорудили себе приличествующие прически. Надо видеть лица мужчин, когда мы к ним вышли. Если бы их поразила молния, и то они не выглядели бы лучше.
Игорь первый пришел в себя:
— Ну и что, прикажете лакея посылать за смокингом? Мы же собирались в боулинг!
Но Лина была неумолима:
— Платья не снимем. Ведите в лучший ресторан, гулять будем.
Тут ожил и Алексей:
— Ну, вы даете, — и восхищенно покрутил головой. — Ладно, едем. Вы не возражаете, что мы будем хвастаться вами напропалую?
Мы не возражали и отбыли в Лексусе. За рулем сидел Алексей, он косился на нас в зеркало, а Игорь вертелся, пока Алексей не посоветовал ему пересесть назад, чтобы обошлось без членовредительства.
Ресторан «Ямал», куда нас привез Игорь, находился за городом, рядом с одноименным пансионатом, открылся он, видимо, недавно. Я, во всяком случае, о нем и не слышала. Но мне там искренне понравилось. Живая музыка, представленная немолодым уже бородачом и совсем молоденькой девушкой. Репертуар, правда, слегка напоминал о лесоповале, но пели душевно, и публика была довольна.
О публике скажу особо. В основном в зале присутствовали люди с достатком, дамы сверкали бриллиантами, мужчины — золотыми зубами. Так что мы в своих сногсшибательных платьях тут пришлись ко двору. Даже больше того, приход наш в зал был замечен и отмечен положительно: пока Лина с Алексеем шли к столику за метром, компания молодых людей кавказской национальности только что шеи себе не свернули.
Эти были совсем другого рода, чем основная публика. Четверо парней, скорее всего, охрана, сидели за одним столом, а двое, видно рангом повыше, отдельно. У четверки на столе спиртного не было вовсе, а старший пил коньяк. Судя по всему, они кого-то ждали.
Лина в своем движении по залу напоминала героический линкор, раненые и убитые в зале уже были. Но тут произошло нечто странное. Второй парень из тех, что сидели отдельно, заметил, наконец, движение за столом соплеменников, и оглянулся. Они с Линой встретились взглядами, парень просто остолбенел, а Лина бросилась ему на шею.
После того, как столбняк у всех прошел, выяснилось, что это давние соседи ее родителей, когда-то они с тем, что постарше, жили в одном подъезде, а второй, его племянник Дени, часто вместе с матерью гостил у дяди. Нас, конечно, тут же пригласили за стол, чтобы отметить встречу. Алексей и Игорь возражать не стали, потому что и так на нас уже весь зал пялился.
На Дени в присутствии Лины напал временный столбняк, поэтому разговор вели в основном Лема и Лина. Он очень уважительно выспрашивал об отце, сказал, что многим ему обязан. Вспомнили еще каких-то общих знакомых, посетовали, что жизнь так всех разбросала. Лина сказала:
— Я после отъезда ни разу не была дома. Говорят, город теперь не узнать. Мне иногда снятся каштаны возле моей школы...
И без того суровое лицо ее собеседника окаменело:
— Не надо тебе туда ездить. Дома нашего совсем нет, и школы, где вы учились, тоже.
Лина спросила:
— А как поживает тетя Марета? Где она сейчас?
Дени нахмурился и опустил голову:
— Мама умерла.
Лина в волнении подняла на него глаза, и он ответил на ее невысказанный вопрос:
— Нет, она не погибла. У нее был диабет, последние годы она сильно болела, мы ее возили в Лондон, но и их врачи не помогли.
Лина положила тонкую руку на его кулак, и сказала:
— Я всегда помню, как она приезжала с гастролей, красивая и веселая. Помнишь, она привезла нам всем шоколадные яйца с сюрпризами? У нас тогда о таком и не слыхивали. А ты мне собрал крошечный автомобильчик, и он поехал тут же. Мне тогда было лет семь.
Голос ее дрогнул, глаза наполнились слезами, она повернулась к Алексею и взяла протянутый им платок.
У Лемы зазвенел мобильный, он коротко ответил и повернулся к Лине:
