Джоанна Росс - Тайные грехи
– Я стараюсь уговорить Донну Саммер записать песню для «После наступления темноты», – сообщила Ли, давая отцу с ложечки пюре из баранины.
После удара прошло четыре месяца. И месяц – с тех пор как Джошуа выписали из клиники. Выздоровление было медленным и мучительным. Силы Джошуа иссякли. Некогда могучее, а ныне растренированное тело одряхлело; речевой центр поврежден; его безмерно раздражает непослушный язык. Ли единственная понимала, что он хочет сказать; его зависимость от дочери все увеличивалась.
Сначала она хотела ограничиться двумя посещениями в день, но без нее Джошуа так нервничал, что Ли испугалась, как бы с ним не случился второй удар. Пришлось занять одну из гостевых спален в особняке в Беверли Хиллз. Теперь, когда к ней стали возвращаться воспоминания, она не могла вернуться в свою прежнюю спальню – свидетельницу ее бесчестья. Любовь и ненависть, стыд и вина так тесно переплелись между собой, что она и не пыталась их разделить, – и загнав в отдаленные углы памяти, заставила себя сосредоточиться на сиюминутных нуждах и обязанностях.
– Э… – Джошуа закатил глаза. На куртку его роскошной шелковой пижамы попали крошки баранины. Ли не простила, нет, – но не могла не жалеть отца. Всю жизнь он видела его в ореоле славы и могущества. Теперь его тело износилось; отточенный как бритва ум притупился; ему часто изменяла память; он стал жалок – это разрывало ей сердце.
– Я знаю, ты хотел пригласить Шер. – Ли убрала крошки и начала кормить отца протертой морковкой. – Но на прошлой неделе мне позвонил импресарио Донны и сказал, что в ее новом альбоме как раз есть подходящий «сингл» – страшно заводной. Знаешь, как он называется? «Воображала»!
– А-ды…
Ли протянула ему стакан с водой и проследила, как он пьет через пластмассовую соломинку.
– Я послушала – это будущий шлягер! Если бы я раньше познакомилась с этой песней, можно было бы дать фильму то же название. К тому же имидж Донны как секс-бомбы совпадает с Мариссиным – она выступит в главной роли.
– Ну вот, – продолжила она через несколько минут, вытирая Джошуа рот салфеткой. – Я намерена вылезти вон из кожи, чтобы добиться ее согласия. – Ли ободряюще улыбнулась, не обращая внимания на явное недовольство Джошуа из-за такого превышения полномочий. – А теперь, когда мы покончили с едой, прогуляемся по комнате.
Ли наняла круглосуточную сиделку и физиотерапевта – для разработки мышц. Однако Джошуа настоял на дополнительных прогулках – с ее помощью.
Эти несколько месяцев Ли существовала как бы в двух измерениях. Днем она делила время между руководством компанией «Бэрон» и заботами об отце. Зато ночью, когда весь огромный дом погружался в сон, она горевала о своем распавшемся браке. Кошмары, сопровождавшие ее всю жизнь, являлись каждую ночь; она просыпалась измученная, во власти стыда и страха.
Естественно, для репортеров их разрыв оказался лакомым кусочком. Газеты пестрели сообщениями о том, что Мэтью спит со всеми женщинами города. Это не удивило Ли: Мэтью всегда был исключительно темпераментным мужчиной, она и не ожидала, что он будет блюсти целомудрие. Вот только не думала, что будет так больно.
Правда заключалась в том, что, как ни трудно было в этом признаться даже себе, Ли еще не освободилась от страстной любви к Мэтью. И не была уверена, что это когда-нибудь случится.
Глава 36
Июль 1979 г.
Мэтью не ожидал, что процедура развода так сильно на него подействует. Хорошо хоть Ли не явилась на слушание дела: он бы не выдержал. Покидая здание суда, он ощущал острейшую потребность в чьем-нибудь обществе. И поехал к Маршаллам.
– Ну как ты, дорогой? – Тина обняла Мэтью. От ее зорких глаз не укрылись ввалившиеся щеки, темные круги под глазами.
– Малость потрепан.
– Развод – это всегда тяжело, – понимающе молвил Корбет. Его первый брак распался с ужасным скандалом. Корбет встретил Тину, когда подыскивал жилье после того как оставил дом в Малибу, где пять лет прожил с потрясающе красивой, но взбалмошной, страдающей маниакальной депрессией актрисой. Первый горький опыт укрепил его решимость создать прочный брак с Тиной. – Я понимаю, время раннее, но, по-моему, тебе нужно выпить.
– Да, хорошо бы.
– Вот, – Корбет передал ему рюмку «бурбона». Он знал: в тех редких случаях, когда Мэтью хочется выпить крепкого, он предпочитает «бурбон». – Ну а как жизнь вообще?
– На будущей неделе приступаем к натурным съемкам «Неудачного брака». Если в Сан-Франциско продержится хорошая погода.
«Неудачный брак» показывал крушение семьи. Как все фильмы Мэтью, он был автобиографичен. Писать сценарий становилось своего рода очищением; он спешил закончить эту картину, сунуть в коробку и начать новую жизнь.
– Ты слишком много работаешь. Не думал об отдыхе – после окончания картины?
– Мне не нужен отдых. Все, чего я хочу, это вернуться к «Глазу тигра» – довести его до экрана.
– Это будет нелегко. Прежде всего тебе потребуется помощь Пентагона, а они неохотно идут на сотрудничество с автором антивоенного фильма.
– Обойдусь без Пентагона. И потом, это вовсе не антивоенный фильм. Просто он говорит о таких вещах, которые обычно остаются скрытыми для большинства людей.
– Не говоря уже о Вашингтоне, в нашем городе тоже найдутся желающие вставлять палки в колеса.
– Так было всегда. Я привык.
– Мэтью, сейчас еще только семьдесят девятый год – с тех пор как окончилась война, прошло всего четыре года. Дай людям время выработать правильную перспективу.
– Хватит им времени! В общем, как только я закончу «Неудачный брак», ничто не помешает мне приняться за «Глаз тигра». Корбет, я работаю над этой вещью больше десятка лет. Я не отступлю.
Корбет пожал плечами. Неудивительно, что Мэтью с Ли разошлись. Он еще не встречал более несговорчивых людей.
– Мэтью, – с улыбкой произнесла Тина, – я восхищаюсь твоей стойкостью. Даже если из-за нее у моего мужа разыграется язва.
Дверной звонок помешал Мэтью ответить. Через несколько секунд экономка пропустила в комнату Ли.
– О Господи! – Даже Тина с ее находчивостью была растеряна. – Золотко, какой приятный сюрприз!
Ли застыла у двери. Мэтью не удержался – стрельнул в нее взглядом.
– Тут кое-какие документы – нужна подпись Корбета. Контракт Алисон Уэйнрайт. – Неужели этот тихий, дрожащий голос принадлежит ей? Ли с трудом оторвала взгляд от Мэтью. – Алисон нервничает; твой секретарь сказал, что сегодня ты работаешь дома. Вот и решила заскочить.
На самом деле Ли все утро мучилась из-за их с Мэтью неудачного брака, под которым сегодня подвели жирную черту, и отчаянно нуждалась в моральной поддержке. Но не признаваться же в этом перед тем самым человеком, который ее бросил.
