Анастасия Соловьева - Полюбить Джоконду
— Да ничем, — сказал Саша насмешливо. — Мы ему ничем не поможем. Мы — не реабилитационный центр. А у Гришки нашего просто истерика. Разрядка после всех испытаний.
— Но может, там правда несметные сокровища?
— Да какие сокровища? Ты что, не знаешь Гришку?! Заводится с пол-оборота! Пускай теперь Светка занимается с ним, мы уж и так хорошо поработали.
Особенно я! Нянчилась с этим Гришкой, как с собственным ребенком. Он привык, и думает, всю жизнь можно будет пользоваться моим участием, звонить в двенадцатом часу, изливать душу. Нет, Саша тысячу раз прав: пусть теперь плачется своей Светке!
Но может, у них не те отношения? Я знаю, есть такие семьи: пьют, едят, спят, растят детей, делают покупки, но не разговаривают. И не из-за отчуждения или неприязни. Одна моя пациентка как-то сказала мне:
— О делах мужа я узнаю из случайных обмолвок или из его телефонных разговоров с друзьями. В лучшем случае он о чем-нибудь расскажет мне постфактум.
Я подумала, что и у нее тоже пропало желание делиться с мужем, если даже оно и было. И вместе с тем по-своему она хорошо к нему относилась. Всегда повторяла, что человек он порядочный, надежный. И сама была верной и заботливой женой. В некотором смысле их союз можно было назвать образцовым. Если в этой сфере только возможны образцы!
— Ты все о Гришке? — поинтересовался Саша.
— Уже не о нем.
По комнате еще тут и там мелькают призраки счастливого будущего, уготованного нам жизнью: долгих интимных вечеров, интересных путешествий, ярких праздников и насыщенных будней, когда ни один день не будет похожим на другой.
В молчании мы допиваем красное вино, доедаем остатки ужина и в половине первого исчезаем за дверью нашей необыкновенной белой спальни.
Глава 22
Рано утром позвонил Гришка. Ночью ему не давали спать звонки обелисковцев, и неизвестно, чем бы все это закончилось, если бы Светка не отключила телефон. Однако отключение телефона — типичная страусиная политика. Надо предпринимать какие-то реальные шаги.
— Какие? — Гришка опять находился в состоянии невменяемости.
— Мы пока ничего не придумали, — объяснила я неуверенно, по привычке мне казалось, что с ним надо говорить только конструктивно. Но что конструктивного я могла сказать сейчас?
— Как мне теперь от них отхомячиваться?! — не унимался Гришка.
— Подожди немного. Мы тебе сами позвоним.
На этот раз, кажется, я кое-кто придумала! Только, конечно, сначала следует посоветоваться с Сашей. Гришка должен просто отдать «Обелиску» наследство! Больше-то у них к нему никаких претензий. Пусть едет в «Обелиск» и откровенно поговорит с Иннокентием.
Однако Саша так не считал. По его мнению, действия «Обелиска» были лишь щелканьем зубов. Столько денег они вбухали в операцию, а наследство проплыло мимо носа. Да еще пойман Гришкин двойник. Теперь он может выдать всю контору. Поведает миру об их делишках!
— Что же Гришке-то посоветовать? Ты сейчас уйдешь, он опять позвонит.
— Переждать. Кроме звонков, они ни на что не осмелятся. — Саша быстро глотает кофе — торопится на работу.
— Постараюсь его утешить, объяснить.
— Может, и не надо ничего объяснять, — предполагает Саша задумчиво. — А если они прослушивают его телефон?..
Гришка мне больше не звонил. Правда, после Сашиного ухода я недолго оставалась дома. Помыла посуду, прикинула насчет обеда, потом собралась и поехала к Ленке.
Я специально решила приехать пораньше, до ее возвращения из школы: хотела приготовить что-нибудь вкусное и еще подышать тем воздухом, побыть в той атмосфере, в которой теперь живет моя дочь. Мы не виделись почти месяц. За этот месяц от меня прежней не осталось и следа, но, возможно, что-то переменилось и в Елене. Сейчас она новыми глазами увидит меня. Кто знает, вдруг именно от этого взгляда будут зависеть наши дальнейшие отношения?
Войдя в квартиру, я сразу услышала шаги. Ленка прогуливает школу! Сколько теперь пишут о детской безнадзорности, о том, что родители не обращают внимания на детей. Я всегда искренне ужасалась: как так можно? Но многие, должно быть, делают это не по своей воле. Жизнь заставляет! Разве я могла поступить по-другому в сложившихся обстоятельствах? Выбора у меня не было, уехала из дома, бросила дочь, теперь она прогуливает школу… и может, это только цветочки, а будут еще и ягодки. Я механически положила на подзеркальный столик пакет с купленным по дороге мороженым.
— Ты приехала? — В прихожей появился Лешка.
— А ты еще не уехал? — удивилась я.
— Я сегодня вечером уезжаю.
— Лена в школе?
— Она пока у Наташки поживет. Мать заболела, и пришлось им расклад поменять… Ну, проходи, не стой на пороге.
Все планы летели коту под хвост. Встречаться с Еленой в квартире свекрови я не собиралась. Разговора не получится, все будет не так! Потом я подумала, что можно подождать ее у школы после уроков. Погода сегодня чудесная: яркое солнце, легкий мороз. Мы могли бы прогуляться или ненадолго зайти к нам.
— Ты не знаешь, сколько у нее уроков сегодня? — крикнула я скрывшемуся на кухне Лешке.
— Вроде бы семь, но точно не знаю. Ты будешь чай?
— Давай. — Я прошла за ним и присела у стола. — Как вы тут без меня жили?
— Жили не тужили, — ухмыльнулся муж. — А ты где была?
— Сначала в Швейцарии, а потом в Питере.
— А теперь решила вернуться домой?
— Не решила, Леш. Да ты и сам знаешь. Я приехала с Леной поговорить.
— Поздравляю, она сказала, что жить будет с тобой.
— Ты же понимаешь, что так естественнее. Ребенок должен жить с матерью. Тем более девочка.
— Ребенок должен жить с родителями.
— Это в идеале.
— Что тебе мешает воплотить идеал? Жили же мы вместе до этого.
— Ну, Леш, как мы жили? Я так уже теперь не смогу.
— После того как съездила в Швейцарию и покаталась на джипе?
— Кстати, неплохой способ передвижения.
— Лиз, я серьезно.
— И я серьезно. У тебя все эти годы, наверное, была женщина. Может, не одна, а разные… но, так или иначе, развод — это твой выбор!
Он не спеша дожевал бутерброд, взглянул на часы.
— Торопишься?
— Мне надо собраться… А насчет женщин я тебе скажу: женщины точно были, но зачем шило на мыло менять?
— Ты о чем?
— Это все старая песня! Каждый раз я был уверен, что встретил наконец-то то, что искал. Но ежедневное общение с избранницей убеждало как раз в противоположном. Ничего такого я не искал, да и какой нормальный человек захочет такого?!
— И отсюда следует, что нам с тобой не нужно разводиться?
— Именно отсюда-то и следует! Мы худо-бедно прожили вместе пятнадцать лет, нажили дом, вырастили дочь, а самое главное — не принесли и не принесем друг другу никаких неприятных сюрпризов и разочарований.
