Татьяна Устинова - Всегда говори «всегда» – 3
Вот так и Сережа в последнее время.
То обжигает холодом, то от его горячности в проявлении любви становится как-то не по себе… Словно он сам себе доказывает, как сильно ее любит.
Ольга медленно пошла в дом, размышляя – разогревать ужин, или муж снова вернется за полночь и скажет, что «приличные люди в такое время только курят»?
Она набрала его номер, но он сбросил вызов.
Опять срочное совещание, поняла Ольга и направилась в ванную, чтобы полчаса до ухода няни полежать в теплой воде и придумать, как убедить Сергея взять хотя бы трехдневный отпуск.
Барышев мчался в аэропорт, подгоняя водителя.
– Вы можете побыстрее?
– Пробки, – бесстрастно ответил водитель. – Я ж не на вертолете.
Позвонил мобильный. Сергей сбросил вызов, даже не посмотрев кто. Он был уверен, что звонит Ольга.
Но когда убегают, на звонки не отвечают, кажется, так…
А он убегал. Как преступник. Мчался в Паттайю, потому что где-то к вечеру сил смотреть на портрет не осталось – он не двигался, не дышал, не поблескивал бриллиантовым глазом скорпиона, не пах удушающе сандалом, не разговаривал.
Когда Барышев понял это, он схватил телефон и заказал билет на ближайший рейс до Паттайи. Зашел Стрельников, бросил на него короткий и почему-то неприязненный взгляд, спросил:
– Сергей, ты совсем уходишь? Я только что из мэрии. Надо бы обсудить кое-что. Хорошо бы сегодня.
– Только не сегодня, Петя, только не сегодня… – Сергей быстро собрал бумаги в папку, схватил пальто, показывая всем своим видом, что очень торопится.
– Да куда ты собрался? – нахмурился зам. – Что происходит?!
Барышев вышел из кабинета и побежал к машине. Он убегал, а когда убегают, на вопросы замов не отвечают…
– Рейс-то у вас во сколько? – озабоченно поинтересовался водитель.
– Через тридцать пять минут регистрация заканчивается, – буркнул Барышев, посмотрев на часы.
– Можем и не успеть. Вон, вся трасса забита, – водитель кивнул на бесконечные вереницы машин – слева, справа, сзади, впереди, – которые словно поймали Сергея в ловушку.
Барышев тоскливо посмотрел в окно – нет дороги в аэропорт. Жизнь расставляет ему препятствия, провидение не дает сделать очередную глупость. Он достал телефон, посмотрел последний вызов – и точно Ольга. Наверное, хотела спросить, будет ли он ужинать или, как всегда, только курить.
Петька, наверное, уже спит. Машка, Мишка и Костя бесятся в детской. Ольга смотрит в окно, когда откроются, наконец, ворота и он приедет.
А там, в Паттайе, сидит одинокая хищница и, сжав в цепкой руке мобильник, ждет как манны небесной его звонка.
С чего бы?
Он ведь ей никто. И она ему – пшик, видение, призрак, сумасшедшая греза.
А дома Петька, Машка, Мишка, Костя и Ольга. Он не заметил, как начал загибать пальцы – получился сжатый кулак. Целый кулак против призрачной хищницы в нереально далекой Паттайе.
– Разворачивайтесь, – приказал он водителю.
– Что вы сказали? – не понял тот, бросив недоумевающий взгляд на Барышева в зеркало.
– Разворачивайтесь. Поехали обратно.
– Да не волнуйтесь, успеем! Сейчас МКАД проскочим, а там…
– Не надо. Едем обратно.
– Ну, как скажете.
Водитель пожал плечами, резко перестроился в левый ряд и показал поворот. Ему загудели те, кого он подрезал, и Сергей зажмурился под этим шквалом автомобильных сигналов.
Правильно ли он поступает?
Он потерял ориентир, запутался, не видит берега, его то засасывает в воронку, то ему удается из нее выбраться, но что будет дальше, никому не известно.
Перед тем как вернуться домой, он заехал в офис и в клочья порвал портрет.
А обрывки сжег, подпалив зажигалкой. Оставался еще пепел, и Барышев хотел выбросить его в окно, потом – закопать в цветочный горшок, но такая «казнь» показалась ему недостаточно жестокой. Он пошел в туалет и смыл пепел в унитаз. Не учел только, что он очень легкий и не смывается. То, что от пепла оказалось не так-то легко избавиться, вызвало в Сергее суеверную панику – Оксана не хотела от него уходить, и даже смешные, варварские и детские методы не приносили успеха.
Сергей выкурил три сигареты подряд, обозвал себя идиотом и поехал домой.
Ольга, конечно, спала, но, едва он начал раздеваться – в темноте, стараясь не шуметь, – сразу открыла глаза и сонно пробормотала:
– Ты что, только пришел? Бедный, бедный мой… Бедный!
Запутавшись в одежде, Сергей повалился на кровать и сграбастал ее в объятия.
– Ты меня любишь?
– Ну вот опять… – встревожилась Ольга. – Господи, Сережа! – Она потрогала его лоб и даже нащупала пульс. – Ты в порядке?
– Любишь?!
– Конечно, люблю.
Он стал целовать ее – жадно и грубо, – словно это был для него последний шанс понять, как сильно она нужна ему…
– Сережа, – Ольга вырывалась и отбивалась, она не понимала, что с ним, вернее, понимала, но по-своему. – Сережа!
Он ослабил хватку, откинулся на спину.
– Все. Не могу больше, – вслух сказал Сергей и набрал в грудь воздуха, чтобы признаться жене, что как он ни уничтожал свою гадкую страсть, она оказалась сильнее него.
– Вот и я говорю, Сережа, так больше нельзя. – Ольга покрыла его лицо легкими, нежными поцелуями. – Пообещай мне, что ты возьмешь отпуск.
– Что?! – не понял он. – Что ты сказала?!
– Ну, хотя бы на три дня, – умоляюще прошептала Ольга. – А то ты сам на себя не похож. – Она засмеялась. – Иногда ты меня пугаешь.
…Конечно, он ничего ей не сказал. Закрыл глаза и унесся в далекую Паттайю.
Самолет, наверное, уже взлетел… С каждой секундой он приближается к наглой и дикой хищнице, которая, зажав в руке мобильный, днем и ночью ждет его звонка.
Только его в этом самолете нет…
Отпуск Сережа, конечно, не взял.
Пробормотал что-то про сроки и идиотов-подрядчиков. Впрочем, Ольга и не рассчитывала, что они сегодня рванут всей семьей в подмосковный санаторий. Про сроки и подрядчиков она знала и сама.
Когда она проснулась, Сергей уже уехал. Как всегда, не позавтракав и, как повелось в последнее время, даже не попрощавшись.
День закружился по графику, с той только разницей, что была суббота и дети вернулись из школы раньше.
– Мишка, Машка, Костя! Вы где?! – крикнула Ольга, услышав в прихожей веселую возню.
Они ворвались в кухню в шапках и обуви – на полу сразу появились лужицы талого снега, но Ольга и слова не успела сказать, как Машка повисла на ней.
– Мам! А Мишка говорит, что Костя нам не родной, а я говорю, что ты его просто потеряла, когда он был маленький, а потом нашла, правда?!
– Ты что, Мишка, выдумал, глупости какие! – возмутилась Ольга, прижимая к себе зареванного Костика. – Какой же он нам не родной? Самый что ни на есть родной, правда, Костя? – Она расцеловала его в мокрые щеки, сняла шапку и пригладила светлые волосы.
