Сьюзен Кросби - Тайны семейные и любовные
Сердце Арианны сжималось от боли и отвращения. Ужасно, что отец обсуждал ее со своей любовницей.
Я совсем не знала тебя, папа, не так ли?
— А потом мой отец раскрыл правду, — сказал Джо.
— Да… Но я не знаю как.
— Он мог узнать о драке между вами и Ролли, которую прервали Матео и Фред, всего лишь введя ваше имя в компьютер. И о том, что эти напарники обладали повышенной отзывчивостью, — рассуждал Джо. — Очевидно, он установил связь между фактами и решил, что Ролли можно считать потенциальным подозреваемым.
— Полагаю, что так. Ваш отец зашел ко мне через пару недель после убийства Матео. Тогда я как раз вышла из больницы. Он сказал, что они поймали стрелявшего.
— Они?
— Я не знаю, кого он имел в виду.
— Но как он узнал, кто был убийцей, если ни вы, ни Фред Замора не рассказали о нем?
Не знаю. Ваш отец ничего не объяснил мне, он просто посмотрел на меня так, как будто знал, что я что-то скрываю. Затем он ушел. Больше я его никогда не видела. И Ролли исчез. — Женщина на минуту закрыла глаза. Разговор так вымотал Мэри Бет, что ее лицо осунулось, а под глазами появились черные круги. — Это все, что я могу сказать вам. Правда. Больше в этой истории ничего нет. — Она с трудом поднялась с кресла. — А теперь, пожалуйста, уходите. И никогда не возвращайтесь. Я сполна заплатила за то, что случилось. И буду платить до самой своей смерти.
Арианна встала с дивана и направилась к двери. Мэри Бет была права. К этой истории нечего было добавить.
Через несколько минут они сидели в машине Джо. Воздух пропитался напряжением. Арианна проглотила комок в горле. Стало ли ей лучше от того, что она знала теперь? Или лучше было бы жить в неведении? Конечно, так было бы легче, но лучше ли? Сейчас она не могла ответить на этот вопрос. Сначала нужно было дать улечься всему тому, что она узнала.
Они молчали до самого дома Джо. Войдя в столовую, детектив начал складывать все бумаги, имеющие отношение к делу, — копии отчетов, записи отца, свои заметки. Девушка тоже упаковала все свои материалы, намереваясь забрать их с собой.
Но стоило ли складывать личные вещи?
— Итак, ты получила ответы на свои вопросы, — вдруг прервал молчание Джо.
— Да. — Это слово отдалось эхом в ее опустевшем сердце. — Теперь все предельно ясно. Моего отца убил ревнивый друг его любовницы. Бывший друг. Запланированное хладнокровное убийство.
— Ты сожалеешь о том, что занялась поиском правды?
Я думала над этим вопросом по дороге. Мне рано на него отвечать. — Арианна приблизилась к нему. Джо резко выпрямился, как будто испугавшись чего-то. — А ты?
— А я получил не ответы, а новые вопросы.
— Понимаю. — Она положила руку ему на плечо, но вместо живого тепла тела ее пальцы почувствовали ледяной холод. — Что ты собираешься делать?
— При случае постараюсь выяснить, был ли мой отец втянут в укрывательство.
Арианна была рада, что не рассказала Джо об отношениях своей матери и его отца. Рада, что не взвалила на его плечи, которые и так несли слишком многое, еще один тяжелый груз.
— Тебе, наверное, надо на работу, — заметил Джо, отходя от девушки.
Она решила, что сейчас ему необходимо обдумать все новости этого дня.
— Да, — и, поколебавшись несколько секунд, спросила: — Мне приехать к тебе после работы?
Джо утвердительно кивнул.
Арианна снова приблизилась к нему и заглянула в его глаза, полные боли и отчаяния. Наклонив его голову к себе, Арианна нежно поцеловала его.
— Пока.
— Пока, — удивленно отозвался детектив.
Она пошла к двери, но вдруг боль, боль за него, пронзила ее сердце. Арианна сделала несколько шагов в его направлении.
— Джо, все это было так давно.
— Да-а…
Арианна понимала, что, будь она сейчас на месте Джо, она не хотела бы слушать успокоительные речи. Поэтому она решила оставить Джо в покое, наедине с собой. Но меньше всего ей хотелось ехать на работу.
Самое удивительное было то, что она впервые в жизни почувствовала себя влюбленной.
Джо проводил взглядом отъезжающую от дома машину, а затем снова прокрутил в голове события последних минут. Арианна подарила ему поцелуй на прощание. В это было трудно поверить.
Детектив пододвинул кресло и тяжело опустился в него. Что бы это значило? Раньше она никогда не целовала его на прощание и не приветствовала поцелуем, и он не понимал причин такого поведения. Сегодняшний поцелуй привел его в полное замешательство.
Вероятно, она сделала это из сострадания, решил Джо.
Зазвонил его сотовый телефон. Вытащив его из кармана, он посмотрел на крошечный экран, но не узнал номера звонившего.
— Джо Висент слушает.
— Это Палома Клемент. Ваш номер мне дал лейтенант Морган. Мне очень жаль беспокоить вас, но я должна поговорить со своей дочерью.
Джо задумчиво потер переносицу. Ему требовалось время, чтобы из мира размышлений о своем отце перейти в мир реальный.
— Ее здесь нет, миссис Клемент. Думаю, вы можете позвонить ей на сотовый.
— Я пытаюсь сделать это уже несколько дней. Она не отвечает. Я оставляла ей сообщения, но она не отвечает и на них.
— Дайте ей время.
— Моя дочь не умеет легко прощать и быстро забывать. И если я буду сидеть сложа руки, она вычеркнет меня из своей жизни на очень долгое время.
Джо не имел никакого желания вмешиваться в конфликт между матерью и дочерью.
— Даже не знаю, что сказать вам.
— Вы, наверное, тоже сердитесь на меня.
В голосе Паломы проскользнули нотки то ли смущения, то ли извинения — он не понял, чего именно.
— Сержусь?
— Из-за моей связи с вашим отцом. Мне жаль, что так получилось. Очень жаль.
Ее связь с его отцом?
— Пожалуйста, попросите Арианну позвонить мне. Буду вам очень признательна. До свидания.
Его кулак чуть не пробил стол. Джо услышал, как сотовый телефон ударился о деревянную поверхность. Связь с его отцом? Что, черт возьми, она подразумевала под этим? Судя по ее тону, Арианна все знала. Очевидно, Палома предполагала, что ее дочь рассказала ему об этом.
Связь с его отцом?
Его желудок снова охватило пламя. Еще один обман. Чем дальше, тем больше лжи. Его отец и мать Арианны. Кто бы мог подумать?
И Арианна знала об этом. Он так восхищался ее честностью, а она лгала ему все это время.
На этот раз рана Джо оказалась серьезней, чем та, которую нанесла ему Джейн, вернув кольцо. Тогда, по крайней мере, все было честно. Здесь же обман присутствовал в худшем своем качестве, а игра на человеческих чувствах не оставляла надежды докопаться до правды. Решения, влияющие на его жизнь, принимались без его участия. Уважение не проявлялось ни к нему, ни к его праву знать все то, что имело к нему непосредственное отношение.
