Анна Малышева - Зачем тебе алиби…
Глава 3
Давно наступила глубокая ночь. В комнате стало холодно, из-под прикрытой двери дуло. Она пыталась понять — почему? И вдруг догадалась — в большой комнате, где утром она нашла труп, была открыта форточка. Она сама ее открыла утром.
Анжелика встала с постели, оделась — как будто собиралась куда-то идти. До халата не дотронулась, натянула джинсы, свитер. Странно, но она чувствовала себя, как в гостях — полежала, и хватит.
Пора что-то предпринять. Когда она вернулась домой от Лены и Саши, ничего осматривать и искать не стала — не было сил. Сразу упала в постель и пролежала так несколько часов, вспоминая всю свою жизнь с Игорем — день за днем. Искала объяснений? Но ей и так все было ясно. Пыталась оттянуть тот момент, когда надо будет чем-то заняться? Это скорее похоже на правду. А теперь на нее вдруг напала необъяснимая тревога, как будто что-то должно было случиться, с минуты на минуту. Все мысли сосредоточились на окурке. "Как будто это может что-то прояснить! — сказала она себе и в нерешительности присела на постель. — Да, похоже, до меня только теперь доходит… Кто здесь был? Кто уронил эту сигарету? Кто, кто его убил?! Милиция спрашивала меня о его врагах… Я никого не знаю!
Его жизнь для меня — закрытая книга! Я ни черта о нем не знала, хотя прожила с ним почти семь лет!"
Эта мысль ее поразила. Семь лет неизвестности и пустоты. Она лгала ему. Он… Наверное, тоже что-то скрывал, если в конце концов обзавелся таким смертельным врагом! Как он вел себя в последнее время? Был тревожен, печален? Она не помнила…
Она вообще мало что помнила, начиная с того времени, когда он поймал ее на продаже бриллиантов. А ведь прошло несколько лет… Анжелика сперва не решалась противоречить ему, сидела вечерами дома, экономно тратила деньги. Саша не звонил и не приходил больше в гости. Игорь отмалчивался, не любил вспоминать эту «грязную историю». Но через несколько месяцев Анжелика не выдержала.
Она и сама не знала, что уже отравлена той ночной напряженной жизнью казино, жизнью, где был и риск, и азарт, и счастье — неверное, изменчивое, но все же счастье выигрыша… Когда ей везло — она была на вершине блаженства. Если проигрывала — старалась не замечать. И она снова поехала туда.
Сперва не засиживалась допоздна, чтобы не выдать себя — уезжала около полуночи домой, унося в кармане жалкий выигрыш. Ведь делать больших ставок она больше не могла. Потом случилось неожиданное — позвонила мать и сказала, что отец снова прислал ей почтовый перевод, по старому адресу.
Почему он решил вдруг помочь замужней, обеспеченной дочери — неизвестно. Анжелика съездила домой, получила квитанцию, выслушала претензии матери, что редко заходит, и, слегка разбогатев, сразу поехала на пароход. А вернулась только к утру. Ей в ту ночь неслыханно везло.
Это был переломный момент в ее жизни. Игорь ударил ее по лицу, как только она открыла дверь.
Потом стал шарить по карманам, а она, вдруг взбесившись, стала бросать на пол скомканные деньги, истерически визжа:
— Вот, вот, получай, мне не нужно ничего! Это не твои деньги, понял?! Я играла на деньги отца! А твои деньги на хозяйство — в другой сумке, вот, сам посмотри! Я ее с собой не брала!
Неизвестно, что с ним тогда случилось. Может быть, он пережил шок от того, что ударил беспутную, но все еще любимую жену. Может, его убедили слова Анжелики — она действительно не тронула хозяйственных денег. А может быть, произвела впечатление выигранная ею сумма. Но так или иначе, муж больше не трогал ее. Она стала ездить в казино почти каждый вечер, снова установила отношения с Сашей, Лизкой, Ксенией и Арменом. Она была безмерно счастлива видеть их, болтать с ними на одну и ту же тему — игра, удача, деньги. Эти разговоры о деньгах были совсем не такими скучными, какие вел Игорь. Эти деньги были другие, как будто ненастоящие — приходили ниоткуда и уходили в никуда. Они как будто не имели цены, пока шла игра, но стоило Анжелике выйти на рассвете на пустынную набережную, как деньги снова обретали значение и смысл. Она подсчитывала выигрыш или проигрыш, тут же, не боясь, что кто-то на нее в этот миг смотрит. Ловила машину, ехала домой.
Входила в квартиру, стараясь не шуметь — Игорь в это время видел последний, самый чуткий сон.
Раздевалась, ложилась спать в своей комнате. Когда она просыпалась — далеко за полдень, — уже пора было готовить ему ужин, убираться, бежать в магазин. Она тщательно следила, чтобы он был накормлен, обстиран, ухожен, как будто старалась возместить все прочие неудобства. Муж никогда не говорил ей «спасибо», но зато и не ругал больше.
Уже не обсуждались ее поездки в казино — она ведь не наносила ущерба семейному бюджету. Деньги Игоря стали для нее табу. Она основала свой маленький «фонд игры», в основание которого лег тот своевременный перевод от отца. Деньги Анжелика брала только из этого фонда. Саша нередко просил у нее в долг, но она не давала. К тому времени девушка уже узнала цену многим вещам и поняла, как он нажился на продаже ее драгоценностей. Они крепко поругались, но вскоре снова помирились — Анжелика не умела злиться долго.
«А Игоря я уже не замечала… — сказала она себе теперь. — Он жил какой-то своей жизнью. Может быть, у него были свои тайны или трагедии Может, была другая женщина. Почему он со мной не разводился? Вот чего я не могу понять. Я была чудовищем. Мерзким, запутавшимся чудовищем. Я с ума сошла. Я его в конце концов приговорила к смерти, но убил кто-то другой. Вот и мучайся теперь! — злобно прикрикнула она на себя. — Получила?! Неизвестно, что теперь будет… Кто это сделал, кто?!»
Анжелика вскочила и, запретив себе сейчас вспоминать прошлое, вошла в ту комнату, откуда утром увезли труп.
Здесь было темно и холодно. Она торопливо нашарила выключатель на стене, зажегся свет. Да, форточка открыта. Майские ночи не созданы для открытых форточек. А этот май — ледяной. Анжелика машинально бросила взгляд на ковровое покрытие, на то место, где лежало тело Игоря, на темное просохшее пятно, почти неразличимое на коричневом фоне. Если не знать, что оно там есть, и не разглядишь. Она подошла к этому месту, присела, потрогала пятно пальцем. Все это Игорем не было, да и не Игорь ее волновал. Она бросилась к пепельнице. Там было полно окурков, ее собственных. Она порылась, извлекла со дна тот самый, первый. Поднесла к свету, рассмотрела, даже понюхала. Фильтр был белый, с тоненькой золотой полоской. Надписи — никакой. Анжелика порылась на столе, оторвала какую-то бумажку, завернула окурок и положила его в карман. «На радость Лене, — подумала она. — Но что это нам дает? Лена может сколько угодно разыгрывать умницу, но понять по окурку, кто это сделал, не сможет. Это уже превышает человеческие возможности».
