Сьюзан Ховач - Роковая привязанность
— Большое спасибо.
— Как насчет сегодня?
— Хорошо... да, можно сегодня.
— Можешь встретиться со мной в отеле «Мэйфэр» через пятнадцать минут?
— Нет проблем. Он находится в двух шагах от моего дома.
— Буду ждать в вестибюле,— сказал он.— Не спрашивай портье, в каком номере я расположился,— он не скажет.
Голос в трубке пропал; из нее зазвучали бесстрастные гудки.
IV
Повесив трубку, Джон покинул станцию метро, поднялся на Трафальгарскую площадь и направился к Пикадилли. Он начал тревожиться за Сару. Возможно, ему удастся благодаря Еве разобраться с ситуацией за десять дней, оставшихся до прибытия Сары; в противном случае он найдет предлог и попросит ее задержаться. Что бы ни произошло, Сара не должна знать о событиях, происшедших десять лет назад в Бариане. Он подумал о Саре, о ее ясных, простых взглядах на жизнь и трогательной вере в него, которой он так дорожил. Она никогда, никогда не сумела бы многое понять, и эта неспособность могла погубить Сару; знание разрушило бы основу ее безопасного, стабильного мира, в случае гибели которого ничто не убережет девушку от бушующего пламени реальности.
Он прошел по Пикадилли до Беркли-стрит среди толпы пешеходов и рева автомобилей. Его снова охватило ощущение одиночества, силившееся из-за волнения. В Канаде все было бы иначе. Там он мог с головой уйти в работу, сесть за пианино и играть, пока не ой дет это настроение, но здесь он располагал лишь обычными способами развеяться. Ему вовсе не хотелось напиваться, и он презирал бы себя, если бы решился переспать с какой-нибудь женщиной за несколько дней до свадьбы. Конечно, это ничего бы не значило, но все равно впоследствии он стыдился бы этого поступка, испытывал бы чувство вины, сделав нечто, способное причинить боль Саре, если бы она узнала. Сара не поняла бы того, что близость с незнакомой женщиной абсолютно ничего не значит; если бы она обнаружила его измену, ее глаза наполнились бы растерянностью, болью, страданием...
Мысль о том, что Сара может испытать боль по его вине, показалась ему невыносимой. Но одиночество тоже было невыносимым.
Если бы он мог разыскать Мэриджон! Наверняка есть какой-то способ. Он поместит объявление в газете. Несомненно, кто-то знает, где она находится...
Его мысли совершали причудливый танец; возле Ритца он свернулся на Беркли-стрит. Пройдя еще десять шагов, Джон остановился; в его душе было беспокойство и смутное ощущение беды. Он медленно пошел дальше и через пару минут оказался в офисе отеля.
Идя к портье за ключом, Джон почувствовал, что кто-то наблюдает за ним. Потом, уже держа ключ в руке, он резко обернулся, чтобы разглядеть людей, находившихся в вестибюле. В этот момент высокая блондинка с несколько надменным выражением лица погасила сигарету о пепельницу и с еле заметной сдержанной улыбкой посмотрела на Джона.
Он сразу узнал ее. У него была отличная память на лица. Внезапно он снова оказался в Бариане, услышал томный голос Софии: «Интересно, кого Макс привезет на этот раз?» И через час Макс примчался в роскошном открытом «бентли» с этой элегантной эффектной блондинкой на переднем сиденье.
Джон сунул ключ от номера в карман и направился через вестибюль к женщине.
— Ну-ну,— кокетливо произнесла она,— сколько лет!
— Да, срок немалый.
Он невозмутимо стоял перед ней, засунув руки в карманы; пальцы его правой руки поигрывали ключом. Наконец он произнес:
— После моего сегодняшнего разговора с Максом я понял, что мне следует связаться с тобой.
Она недоуменно приподняла брови. Грамотный ход, подумал он.
— Почему из того, что я позвонила Максу и сообщила ему о твоем приезде, автоматически следует, что ты должен был увидеться со мной? — сказала она.
В фойе было многолюдно; в паре метров от Джона и Евы расположилась какая-то компания.
— Если мы собираемся поговорить,— заметил Джон,— лучше подняться ко мне. Здесь слишком много ушей.
Она по-прежнему сохраняла слегка растерянный вид, но к растерянности теперь добавилась еле заметная осторожная радость, словно события приняли неожиданный, но приятный оборот.
— Хорошо,— Ева встала; ее улыбка осталась настороженной, но все же потеплела.— Веди меня.
Они пересекли широкий вестибюль и подошли к лифту; в ее походке появилась новая грация, которой не было прежде. Губы под помадой были тонкими, ресницы, обрамлявшие красивые глаза — ненатурально длинными и черными; густые светлые волосы поднимались наверх плавной волной. Войдя в лифт, он получил возможность более пристально рассмотреть ее, но она заметила его внимательный взгляд, и он быстро отвернулся.
— Шестой,— обратился Джон к лифтеру.
— Да, сэр.
Лифт плавно заскользил вверх. Из динамика, вмонтированного в панель управления, лилась электронная музыка. Джон внезапно вспомнил Канаду; постоянный музыкальный фон после прибытия из Англии казался ему непереносимой особенностью Нового света; сейчас он вызвал у него раздражение.
— Шестой этаж, сэр,— сказал человек, когда двери открылись.
Джон направился по коридору к своему номеру, отпер дверь и шагнул в комнату. Ева сбросила пальто.
— Хочешь сигарету? — спросил Джон, повернувшись, чтобы взять новую пачку с прикроватной тумбочки.
— Спасибо.
Он заметил, что она наблюдает за ним. Протягивая ей сигарету давая прикурить, он пытался проанализировать выражение ее лица, но сделать это оказалось непросто. Во взгляде Евы сквозило любопытство, улыбка, похоже, содержала в себе иронию; в неподвижности женщины ощущалось напряжение, самообладание стоило ей определенных усилий.
Что-то в ее манере держаться озадачило Джона; инстинктивно желая продлить вступительную часть беседы и дать себе больше времени для того, чтобы понять, как ему следует вести себя, он небрежно обронил:
— Ты, кажется, почти не изменилась с того уикэнда в Бариане.
— Да? — кокетливо произнесла она.— Надеюсь, ты ошибаешься. Тогда я была очень молодой и очень глупой.
— Я не вижу, почему надо было быть молодой и глупой, чтобы хотеть выйти замуж за Макса. Большинство женщин предпочитают иметь богатых мужей, к тому же люди из мира автогонок обладают определенным притягивающим блеском.
— Молодость и глупость помешали мне понять, что Макс не из тех мужчин, кто женится.
— Зачем идти к алтарю, если всегда можно соврать гостиничному клерку?
Он опустился в кресло напротив Евы и жестом предложил ей сесть.
— Некоторым женщинам нечего предложить мужчине, когда речь идет о забеге на длинную дистанцию.
