Хавьер Моро - Индийская страсть
— Да корабль снимется с якоря, хотя и отклонится от своего маршрута в целях безопасности. К тому же мы допускаем, что это ложная тревога. Но мой долг — поставить вас в известность. Ваше Высочество вольно принимать решение, которое сочтет правильным.
Это известие, полученное в последний час, спутало все планы и вызвало замешательство у многочисленной свиты махараджи. Что делать? На том же корабле должна была путешествовать чета его друзей. Это были англичане; он — аристократ, военный по имени лорд Монтэгю, который должен был принять командование над одним из подразделений британских войск в Индии. Известный своим пристрастием к машинам, он издавал журнал «Автомобиль». Несмотря на то что лорд был женат, он путешествовал с секретаршей, своей любовницей Элеанор Веласко Торнтон, испанкой по происхождению. За исключением узкого круга друзей, среди которых были махараджа и Анита, оба держали свою связь в секрете, и прежде всего в высшем лондонском обществе. Элеанор была умной женщиной несравненной красоты. Как говорила Анита, она обладала всем, кроме общественного статуса, необходимого для того, чтобы выйти замуж за человека, которого любила… А все викторианская Англия, отвергнувшая в свое время и Аниту. Вероятно, по этой причине женщины стали подругами.
Никто не знал о том, что фигура Элеанор стала очень популярной с тех пор, как украсила решетки радиаторов на всех «роллс-ройсах». Это была идея ее любовника, лорда Монтэпо, который поручил своему другу, известному скульптору Чарльзу Сайксу, разработать эмблему для «Silver Ghost». Сайкс использовал Элеанор в качестве модели для статуэтки, изображавшей девушку в воздушной одежде, развевающейся на ветру, и с указательным пальцем, прижатым к губам, — символ тайны их любви. Он назвал статуэтку «Spirit of Ecstasy» — дух экстаза, и это имело такой успех, что концерн «Роллс-Ройс» решил поместить ее на всех своих моделях.
По истечении двух часов серьезных раздумий о возможных вариантах, которые могли быть приняты, Индер Сингх, капитан эскорта, предложил соломоново решение, которое не предусматривало перегрузку багажа и сохраняло безопасность Его Высочества. Лучше всего будет, если он с большинством свиты сядет на корабль, находящийся под угрозой, чтобы присматривать за багажом, а тем временем махараджа и его семья подождут в Марселе выхода в море голландского корабля «Принц дю Нидерланды через пару дней отправляющегося в Египет. Там они смогут пересесть на судно «Медина», которое выходит из Каира в Бомбей. Это, конечно, менее удобно и займет больше времени, зато намного безопаснее. Лорд Монтэгю предпочел не отделяться от британских офицеров, путешествовавших на «Персии», и, таким образом, он и Элеанор остались на корабле, который вышел в море.
Махараджа, Анита, их сын, Далима и несколько человек из свиты отправились два дня спустя. «Это было опасное и утомительное путешествие, — писала Анита, — ночи на корабле были невеселые и беспокойные: мы всегда старались быть начеку и прислушивались к шуму самолетов, которые могли нас бомбить. Но самое ужасное, что нам довелось пережить, это сообщение о затоплении “Персии”».
30 декабря 1916 года во время плавания в семидесяти милях от побережья Крита корабль был подбит торпедой, выпущенной с немецкой подводной лодки U-38. Снаряд продырявил нос с левого борта. Через пять минут котел двигателя взорвался и судно затонуло с пятьюстами пассажирами на борту. Мировая пресса отозвалась эхом об этой трагедии, и в Аухле, деревне Индера Сингха, в самом сердце Пенджаба, старики очень горевали. Последующие бюллетени с новостями выражали соболезнования по поводу гибели двадцати одного британского офицера, выделяя фигуры лорда Монтэгю, консула Соединенных Штатов в Адене, госпожи Росс, супруги директора шотландского лицея в Бомбее, а также четырех шотландских монашек, которые направлялись в Карачи. Об остальных лишь упомянули, что это были пассажиры второго и третьего класса.
Запершись в каюте, которую она покидала только для того, чтобы поесть, Анита записала в своем дневнике: «После озабоченности и тревоги, которую нам пришлось пережить в связи с отъездом Виктории, теперь мы скорбели о гибели Индера Сингха, человека преданного, с большим достоинством, и наших слуг. Мы также остались без Монтэгю. Бедняжка Элеанор! Погибло восемнадцать человек, которым мы доверяли! Аминь нашему багажу, баулам и некоторым украшениям, не представляющим большой ценности. Мне приходят в голову письма, написанные первыми индийскими солдатами, которые отправились на фронт. В них говорилось, что это была не война, а конец света. Я начинаю думать, что они были правы».
Однако по мере поступления подробностей о кораблекрушении появились и обнадеживающие новости. Через десять часов после затопления китайскому грузовому судну «Нун Хо» удалось подобрать около сотни спасшихся пассажиров «Персии». Среди них был и лорд Монтэгю, который появился с затравленным взглядом человека, оказавшегося на грани жизни и смерти. Возможно, причиной его печального вида была гибель Элеанор. Ее не удалось спасти, потому что в момент взрыва они были в разных местах: он ожидал ее в столовой на палубе, а она приводила себя в порядок в своей каюте. Лорд прибыл в Лондон в тот самый день, когда его некролог появился в газетах. Еще одной достойной упоминания личностью был капитан третьего батальона Турков Э. Р. Берримэн, которого наградили за то, что он помог держаться на плаву одной французской пассажирке, пока подходило грузовое судно, спасшее их. Но самой лучшей новостью для махараджи и Аниты было то, что Индер Сингх остался жив. Три дня капитан дрейфовал, держась за какой-то обломок, и, после того как его спасли, был доставлен в госпиталь на Крите, где успешно шел на поправку. «Я молилась Богородице, чтобы отблагодарить ее за двойное чудо, — писала Анита. — Она спасла нас самих и нашего любимого Индера Сингха».
Когда несколько недель спустя жители Аухлы увидели, как из «роллс-ройса» махараджи вышел Индер Сингх, многие из них испугались, думая, что это был призрак, возвратившийся из иного мира. Другие были убеждены, что капитана вернули к жизни сверхъестественные силы махараджи. Позже, сидя на пороге своего дома, Индер Сингх рассказывал изумленным соседям подробности своих приключений, и они слушали его, как завороженные. По окончании рассказа о трагической истории односельчане пожимали капитану руку и обнимали его, чтобы убедиться в том, что они не были жертвами галлюцинаций. Очевидцы не раз вспоминали, как крестьяне от души отметили счастливое возвращение капитана, заметив, что в этой маленькой деревне никогда прежде не было таких веселых праздников. «Мне впервые дали попробовать виски, когда мне было одиннадцать лет, — вспоминал внук Индера Сингха. — Это произошло в счастливый день, когда мой дед вернулся в деревню после того, как все поверили, что он мертв». Чтобы отметить столь знаменательное событие, махараджа ввел традицию: в этот день он выезжал в Аухлу охотиться на куропаток.
39
Когда после каникул в Капуртале Аджит снова отправился в Англию, к грустным мыслям Аниты о том, что мальчик впервые поедет один, добавилось ощущение еще большего одиночества. Чтобы держать себя в тонусе, Анита принялась одевать и подбадривать войска. Она ненавидела войну, которая забирала самых молодых сыновей Индии, втянутых в чуждый им конфликт. После того, что она увидела на французском фронте, ей показалось жестоким продолжать рекрутировать крестьян, которые, идя на войну, считали себя главными героями мифологической эпопеи, рассказанной им в детстве родителями. Однако все индийские лидеры продолжали агитировать за необходимость помогать Англии, включая одного адвоката, который прибыл из Южной Африки. Этот маленький человек, энергичный и бесцеремонный, жил как бедняк и защищал неимущих от богатых. Анита впервые услышала о нем из рассказов Биби, которая познакомилась с ним в Симле. Его звали Махатма Ганди. Несмотря на то что адвокат был пылким сторонником независимости, он утверждал, что Индия без англичан будет ничем и что помогать Британской империи значило помогать Индии. Он был убежден, что индийцы смогут рассчитывать на независимость или хотя бы на самоуправление только в случае победы союзников.
Анита и махараджа познакомились с Ганди в том же году, на открытии индийского университета в Варанаси, священном городе на берегах Ганга. Но что за шутки! Самые известные аристократы, приглашенные вице-королем на трехдневные празднества, были ошеломлены, услышав речь, которую произнес Ганди в университетской аудитории. Никогда раньше в Индии не звучало ничего подобного. Перед толпой студентов, знатными персонами, махараджами и махарани, разряженными по-праздничному, Ганди появился в простой одежде из белого хлопка. Невысокого роста, с непропорционально длинными руками и ногами в сравнении с туловищем, оттопыренными ушами, приплюснутым носом над тонкими седыми усами и в очках в металлической оправе, он напоминал Аните старую длинноногую птицу.
