Бадри Хаметдин - Счастье Феридэ
— А как же ваша известная на все окрестности уха? — желая разрядить ситуацию, подал голос Димитр.
— На вашем месте я не стал бы думать о еде… К вечеру должна разыграться буря. И если вы не хотите проторчать здесь еще несколько суток, отправляйтесь побыстрее на судно.
Рыбаки, словно первоклассники, послушно наклонили головы и вышли из дома. Дед Матей решил проводить нас до крыльца.
— Попутного ветра! — пожелал он нам.
Варна, 15 октября
С дорожной сумкой, с небольшой суммой денег в кармане я ступила на пристань в Варне. Именно в этот город намеревался попасть Кямран, но его путешествие оборвалось… Что ждет меня здесь? Мой взгляд остановился на нищем, просящем милостыню. Безногий человек сидел на земле и тихо что-то напевал. Перед ним на мостовой лежала шапка, в которую сердобольные люди бросали гроши. Сожалея, что ничем не могу помочь несчастному, я прошла мимо…
О гостинице не могло быть и речи. Значит, в Варне мне предстояло пробыть не больше двух суток. «Интересно, где я могу узнать о кораблях, отплывающих в Стамбул», — подумалось мне, но спросить было не у кого. Хотя рядом сновало множество людей, у каждого были свои проблемы. Наконец я заметила молодого человека, читавшего газету.
— Мужчина, — обратилась я к нему на ломаном болгарском, — вы не подскажете, где здесь можно получить информацию об отплытии кораблей?
— Что? — рассеянно переспросил он.
— Помогите мне, пожалуйста, разобраться с расписанием отплытия судов…
Молодой человек поправил очки.
— Простите… Как-то не сразу сообразил, о чем вы спрашиваете. Пойдемте, я отведу вас в здание морского вокзала.
Как я ни упиралась, мужчина подхватил мою сумку и бодрым шагом направился к длинной одноэтажной постройке. Вдруг мне стало плохо. Стыдно признаться, но в тот день во рту у меня не было даже маковой росинки.
— Подождите, мужчина! — из последних сил крикнула я и опустилась на скамейку.
Встревоженный молодой человек мгновенно очутился рядом.
— У вас голодный обморок, — предположил мужчина, — поехали к доктору…
Он тут же бросился искать свободный экипаж, а я с ужасом подумала, что потрачу последние деньги на извозчика и на лекарство.
— Не надо, мне лучше. — Но мой голос был слаб, и молодой человек ничего не услышал.
Через минуту мы уже тряслись в коляске, и мой спаситель с энтузиазмом рассказывал:
— Я отвезу вас к своему дяде. Он содержит бесплатный пансион и любит подбирать на улицах бездомных вроде вас.
— Но я же не бездомная. Просто мой дом далеко…
Юноша, не обращая внимания на мои слова, тараторил, как сорока:
— Дядя обрадуется, что вы приедете… Он по образованию доктор, а сейчас работает над научной статьей, изучая психологию отбросов общества. Я имею в виду тех, кто беден. Простите, не хотел вас обидеть…
Мне ничего не оставалось, как молча слушать этого любящего племянника. С одной стороны, неплохо пожить день-другой на полном обеспечении, но быть в зависимости от какого-то, пусть даже неплохого человека не хотелось. И я решила: приехав на место, при первой же возможности извиниться и уйти. Тем более мне нужно было разыскать ростовщика…
Пансион находился на окраине города, в небольшой деревянной постройке. Сам доктор жил недалеко — в каменном флигеле с остроконечной крышей. Вначале племянник повез меня туда.
— Дядя с вами побеседует, — объяснил молодой человек и смущенно добавил: — Такие здесь правила.
Доктор мне показался совсем не сердобольным. Его голова без единого волоса отсвечивала желтизной. Хитрые глазки за толстыми стеклами очков, казалось, буравили насквозь. Но по опыту зная, что часто за уродливой внешностью скрывается доброе сердце, я приветливо улыбнулась ему.
— Как вас зовут? — поинтересовался доктор.
— Феридэ.
Мужчина, очевидно, догадывался, что производит неприятное впечатление на людей. Но я решила не заострять внимания на его внешности и быть с ним как можно более любезной. Доктор внимательно посмотрел мне в глаза.
— Как вы познакомились с моим племянником?
— Совершенно случайно… Я попросила его помочь мне узнать о кораблях, отплывающих в Стамбул.
Дядя с племянником переглянулись.
— Но здесь вы совершенно одна?
— В общем-то да…
— По каким делам, если не секрет?..
Вздохнув, я рассказала доктору свою печальную историю. Сначала мужчина недоверчиво слушал, но в конце концов мои приключения заинтриговали его, и на лице доктора появилась заинтересованность.
— Скажите, Феридэ, а ваши родственники в Турции совершенно не в курсе, где вы сейчас?
— Я же говорю, что мы не поддерживаем отношений…
— Интересно, а кто-нибудь знает, что вы приехали в Варну?
Мне показались подозрительными вопросы доктора, но, отогнав тревожные мысли, я ответила:
— Только Стоял, но его вряд ли можно назвать другом. Просто хороший знакомый…
Во время нашего разговора профессор, как его однажды назвал юноша, постоянно почесывался. Могло показаться, что его кусают блохи. Но я понимала, что это — дурная привычка.
Неожиданно дядя обратился к племяннику на немецком языке. Мне стало еще более неприятно. Если они хотели посекретничать, то могли бы дождаться, пока я уйду. Поговорив несколько минут, доктор снова посмотрел на меня.
— Феридэ, вы не согласитесь остаться у нас? Когда придет ваш корабль — неизвестно, а хорошая еда и уютная постель никому не помешают…
Я отрицательно покачала головой:
— Спасибо, конечно, за предложение, но это невозможно. У меня много дел в Варне.
Профессор переглянулся с юношей.
— Мы поможем вам все уладить, оставайтесь.
— Еще раз спасибо, но как-нибудь в другой раз.
Мне показалось, что дядя подмигнул молодому человеку. Но смысл происходящего мне стал понятен лишь спустя некоторое время. В ту минуту, не подумав ничего плохого, я встала и собиралась уйти. Доктор поднялся, пожелав проводить меня до выхода. Но, как только я подошла к двери, профессор вдруг загородил ее.
— Вы что-то хотели сказать? — удивилась я.
— Да, Феридэ, я забыл…
Неожиданно я почувствовала, как кто-то сзади схватил меня за руки, а на лице ощутила марлю с запахом хлороформа. Попытавшись освободиться, я рванулась несколько раз.
Последним, что я запомнила, был странный взгляд доктора…
ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ
Пансион, 17 октября
О Аллах, куда я попала! Все приключения, которые произошли со мной ранее, просто детский лепет по сравнению с тем, что ожидает меня впереди. Но как выкарабкаться из этой ситуации, я не знаю. Профессор Штольц все рассчитал правильно. Меня искать никто не будет. Тетушка Бесимэ и Неджмие уверены, что я в Аладжакая, а Ихсан, наверное, возвратившись в Турцию, попробует выбросить меня из сердца. Так что надеяться придется только на саму себя. Хорошо еще, что доктор оставил мне дневник.
— Я прочитал твои записи и решил, что мир может потерять еще одного литературного гения, если тебе не дать возможности писать. — Говоря это, профессор бросил тетрадь на мою постель.
«И за это спасибо», — подумала я и отвернулась к стенке.
Несколько дней от слабости я не могла вести дневник. Но потом, взяв себя в руки, я решила обязательно продолжать его. Во-первых, чтобы было с кем делиться, так как профессор лишил меня общества. Во-вторых, я надеялась, что когда-нибудь выберусь отсюда и эти записи послужат доказательствами, если память мне изменит.
Я подробно описала, как попала в этот странный пансион, теперь наступило время рассказать, что случилось потом.
Очнулась я в небольшой комнате, похожей скорее на больничную палату, чем на приют для бедных. Правда, моему удивлению не было предела, когда я заметила, что в помещении нет ни одного окна. Голова была тяжелой, веки — словно налитые свинцом, очень хотелось пить. Я попробовала пошевелить руками и почувствовала слабость во всем теле…
Вдруг распахнулась дверь, и в комнату вошел профессор. Он взял мою руку и пощупал пульс.
— Как вы себя чувствуете?
С трудом разжав губы, я ответила:
— Ужасно…
— Тяжелая голова, сухость во рту, полная слабость?
— Да.
— Это последствия наркоза. Часок-другой, и все пройдет. Если будете хорошо себя вести, то я разрешу вам встать.
Мне было очень трудно говорить. К тому же я не совсем понимала, в какую историю попала. Однако вспомнив, что меня насильно заперли в этот пансион, я с возмущением прошептала:
— Выпустите меня отсюда… Немедленно…
Вздохнув, профессор потер подбородок.
— Я считаю, что должен рассказать вам все. Не буду обманывать, но вы — именно тот человек, которого я искал давно… Не считайте меня последним негодяем, я просто ученый… Неплохой ученый, как мне кажется. Поверьте, все, что здесь делается, это не какое-нибудь ветеринарство, а большая наука. Да, большая! И вы можете гордиться тем, что попали именно сюда. Подумайте, какая банальность вас могла ожидать: семья, дети, старость и смерть… Ваша жизнь была бы потрачена на ничего не значащие мелочи… Но вы же созданы для другого…
