Вероника Мелан - Ассасин
Я вздохнула. Вот только где же оно, это место? Куда направить автомобиль, чтобы оказаться там? Думать становилось все тяжелее.
А может, просто остановиться и ждать? Не метаться, не думать, не страдать? Я обвела глазами салон.
«А сколько сидеть? Минуту? Десять? Несколько часов?»
Нет, я не смогу… Не смогу равнодушно смотреть, как секундная стрелка с каждым мгновением укорачивают жизнь.
Пересиливая удушливую слабость и желание опустить руки, я переключила передачу и поехала дальше. В какой-то момент мне показалось, что если я не сдамся именно сейчас, то стану немного сильнее, пусть это и случится в самом конце, когда никто не сможет этого увидеть, почувствовать и оценить. Но обрадовавшее поначалу наличие силы воли быстро сменилось тоскливой горечью.
Раньше нужно было быть сильной. Распрямить плечи, поднять голову, с несгибаемой волей бороться за себя и свою жизнь, невзирая на насмешки и неудачи. Тогда, быть может, Рену нашлось бы за что полюбить меня. И вместо тихой, невзрачной в словах и действиях, вечно беспомощной девочки он бы увидел перед собой гордую, похожую на экзотический цветок, сильную женщину. Женщину, которую мечтал бы держать в своих объятьях, которую не выпускал бы ни на секунду. Женщину, которую счел бы за честь защищать и оберегать от любых невзгод, которую поклялся бы любить до последней минуты.
Хватит.
Я проиграла. Пора отпустить мужчину, который не был моим и уже не будет, — с этого момента моя дорога уходит в сторону.
Отпускаю.
Глядя на небольшой просвет между высотными зданиями, где виднелся кусочек голубого неба, я неожиданно для себя поняла, куда нужно ехать. Именно это место поможет мне найти желанное одиночество и разделит со мной грусть. Оно, оно и только оно. Проводив взглядом шагающую по дороге пару влюбленных, я в последний раз огляделась по сторонам и вывела авто на дорогу.
* * *Стук в дверь раздался неожиданно.
Лайза поднялась с кресла и пошла в коридор. На пороге стоял высокий мужчина в распахнутой до середины груди рубашке и выцветших джинсах. Хмурый взгляд, небритые щеки, губы плотно сжаты, в руках нетерпеливо позвякивают ключи. Чувствуя необъяснимое желание захлопнуть дверь прямо перед его носом, Лайза пересилила себя и вежливо спросила:
— Кто вы? Что вам нужно?
— Ты — Лайза? — вопросом на вопрос ответил он.
— Да. А вы?
Мужчина, не дожидаясь приглашения, шагнул в квартиру.
— Какого черта?
— Меня зовут Рен… — бросил незнакомец, разворачиваясь. — И я ищу…
Не успел он закончить, как увидел летящий в челюсть кулак. Автоматически перехватив тонкую руку, он почувствовал, как длинные ногти едва не вспороли щеку с другой стороны.
— Я вижу, — Декстер едва успел поймать вторую руку, — что ты обо мне слышала.
Хозяйка квартиры шипела и вырывалась, словно дикая кошка, осыпая гостя такой бранью, которой позавидовал бы и капитан пиратского судна.
— Умерь пыл!
— Тварь, лучше бы ты сдох в подворотне! Как тебя еще земля носит, ублюдок! Неужто не нашлось на тебя шальной пули?
Вот это да — от подобной злости ошалел даже он — привыкший ко всему ассасин.
— Сядь!
— Свернуть бы твою поганую шею!
— Сядь, я сказал! — Эта бестия однозначно умела испытывать терпение. Едва он бросил ее на диван, как в голову тут же полетела фарфоровая статуэтка — Декстер едва успел пригнуться.
— Да твою же!..
Пришлось спешно выдернуть из штанов ремень. Два быстрых прыжка — и он настиг черноволосую фурию и заломил ей за спину руки. Из пальцев девушки выпала и укатилась под диван сувенирная тарелка — следующее, что должно было полететь ему в голову. Пока ремень прочно обматывался вокруг запястий, Лайза брыкалась и визжала так громко, что ему заложило уши. А после принялась материться так смачно, что Декстеру свело челюсти.
— Услышу еще хоть слово, и это окажется у тебя в глотке, поняла?
Он потряс перед ее носом найденными на полу капроновыми чулками. Лайза по инерции выплюнула ему в лицо еще пару нецензурных слов и осеклась. Глядя в полыхающие гневом серо-голубые глаза, она беззвучно открыла рот, затем закрыла его и предусмотрительно замолчала.
— Умница. Теперь по существу… — Он оставил ее сидеть на диване, а сам отошел к окну. — Ты — подруга Элли, и только поэтому твои руки и ноги до сих пор целые, ты меня поняла? — Рен предостерегающе посмотрел на Лайзу. Та нехотя кивнула. — Если откроешь рот, и я услышу не то, что хочу, меня не остановит даже этот факт. Я ищу Элли. Где она может быть?
Синие глаза гневно сверкнули, но рот так и не открылся.
— Я уже искал ее и дома, и на работе, но ее нигде нет.
— На том свете поискать не пробовал? А то ведь сам выписал ей туда пропуск…
— Что? О чем ты говоришь?
— О чем я говорю? — возмутилась Лайза. — Ты, может, скажешь мне, что ничего не знаешь и вообще ни при чем? И ты не слышал про наказание и про то, что сегодня последний день…
— Последний день чего?
— Шутишь, да? Ее жизни!
— Что?
Лайза, сдерживая клокочущую внутри ярость, зло смотрела на высокого незнакомца возле окна.
— Не может быть, чтобы ТЫ ничего не знал! Это из-за тебя ее наказали, из-за тебя ее отправили в Корпус — все из-за тебя!
— Корпус? — хрипло выдохнул Рен. Он ведь ошибся? Он просто неверно расслышал? — Ты сказала…
«Только не это, Дрейк. Только не туда!»
— Корпус! — гневно выкрикнула Лайза. — А потом еще этот сенсор сказал, что ловушка у Элли в голове активировалась, потому что она сбежала. Он говорил, что лучше вернуться, но Элли хотела найти тебя, хотела спасти себя, но как можно что-то сделать за пятнадцать дней, слышишь? За каких-то гребаных пятнадцать дней, как?!
— Когда? — спросили от окна так тихо, что Лайза едва расслышала вопрос.
— Сегодня! Сегодня истекает пятнадцатый день. Я ждала ее все это время — ждала вчера, позавчера, СЕГОДНЯ, но она так не пришла! Я с утра здесь, в этом кресле — все жду, что она постучится и скажет, что все в порядке, что ей больше ничего не угрожает, но она не пришла. Не пришла…
И Лайза не выдержала — разрыдалась в голос. Не в состоянии вытереть капающие с подбородка слезы, она наклонилась и потерлась лицом о подушку.
Рен подошел и принялся развязывать ремень.
— Когда? — спросил еще раз тихо. — Ты сказала, что Элли сбежала из Корпуса. Когда? Мне нужно знать точные даты. Что это был за сенсор, что он сказал?
Заикаясь и всхлипывая, Лайза вспомнила все, что произошло в ту ночь. Рен слушал не перебивая. И еще никогда он не испытывал такой сильной бури эмоций — злобы, страха, отчаяния, нетерпения. Он едва сдерживался, чтобы не сорваться с места. Горечь и раскаяние перемежались с ежесекундным желанием действовать прямо сейчас, стук сердца заглушал шумящее в голове чувство вины, кровь кипела, выжигая вены раскаленной лавой.