Беззвучная нота (ЛП) - Аларкон Нелия

Через несколько минут Финн вскакивает на ноги, его лицо принимает привычное безразличное выражение. Но под поверхностью его безразличия его глаза сияют благодарностью.

Один кивок.

Это все, что он мне дает.

Это вся благодарность, которая мне нужна.

— Ты хочешь продолжать убегать? — спрашиваю я, указывая на ковровое покрытие коридора. — Я могу что-нибудь придумать. Дам тебе фору.

Финн качает головой и смотрит на дверь конференц-зала.

— Крупицы там.

Мое сердце наполняется теплом.

Я поворачиваю ручку двери.

— После тебя.

Финн не улыбается широко — не думаю, что когда-либо видела, чтобы он улыбался кому-то во весь рот, — но он дарит мне наиболее близкую к счастливой улыбке улыбку и проходит мимо меня, чтобы вернуться к своим братьям.

ГЛАВА 43

Зейн

Когда Грейс возвращается с Финном, все вскакивают на ноги. Снаружи Финн снова выглядит нормальным. Кажется, его совершенно не беспокоит звонок отца, на лице его обычное скучающее выражение.

Но это никого не обманывает. Есть много того, чем Финн не делится.

Я обмениваюсь взглядами с женой. Грейс одаривает меня мягкой, уверенной улыбкой, от которой мне хочется прижать ее к стенке и зацеловать до потери сознания.

Она морщит нос, словно читает мои мысли.

Часы на стене отсчитывают секунды.

Все смотрят, но никто не говорит.

Тишина чертовски быстро становится неловкой.

— Эээ, — я ломаю лед, поскольку никогда не боялся неловкости, — обычно в это время я вставляю шутку. Так что давайте притворимся, что я это сделал. — Обхожу стол переговоров и направляюсь к брату. Мой голос такой же мрачный, как и мое лицо. — Я не знаю, что задумал отец, Финн, но к черту его.

— Да, к черту его, — соглашается Сол.

— К черту, — рычит Датч.

Финн смотрит на меня, а затем на Датча. В его глазах снова появляется проблеск хитрой решимости. Глаза не голубые, не ореховые и даже не такой формы, как наши, но, черт возьми, вы не сможете убедить меня, что у нас разная ДНК.

Я смотрю, как Датч подходит к нам. Кладет руку на плечо Финна. — Я не пойду на эту встречу, если на ней не будет обоих моих братьев.

— Я бы и не смог сказать лучше, — соглашаюсь я.

Финн опускает подбородок.

— Я поведу.

Сол разводит руками.

— Я соберу припасы на случай, если ты захочешь что-нибудь поджечь, когда закончишь.

Я ухмыляюсь.

Датч закатывает глаза.

Финн только качает головой.

Все выходят из комнаты. Грейс собирается последовать за ними, но я ее удерживаю.

Она поворачивается ко мне, ее милые карие глаза вопросительно смотрят.

— Я хотел тебе кое-что сказать, — оглядываюсь назад и вперед, чтобы убедиться, что мы действительно одни. Понизив голос, признаюсь: — Я узнаю этого человека на видео. Того, кто Славно обменял Слоан.

— Что? — ее глаза выпучиваются, и она полностью поворачивается ко мне. — Как?

— Это тот самый человек, который пытался проникнуть в дом.

— Ты уверен?

— Я узнал татуировку на его шее.

Я вижу, как ее охватывает шок, и ощущаю острое чувство беспомощности.

Схватив ее за плечо здоровой рукой, я твердо говорю:

— Пойдем с нами в дом.

— Нет, — качает она головой.

— Грейс.

— Я хочу просмотреть файлы на флешке, но не хочу этого делать, когда твой отец находится в двух футах от меня.

— Это все? — Я сверлю ее взглядом. — Или ты избегаешь Мэрион? — На ее лице появляется чувство вины. — Твоей мамы там не будет. Папа не хотел бы, чтобы она подслушала его секреты.

— У нас с мамой не все хорошо, но дело не в ней.

— Грейс.

Она высвобождает свою руку из моей.

— После многих лет поисков, после многих лет, когда мне запирали двери перед носом и говорили, что я должна просто отпустить ситуацию, я наконец-то нашла целостный кусочек головоломки. У меня есть реальные доказательства того, что в убийстве Слоан был замешан кто-то другой. Даже если я пока не знаю, кто стоит за проектом, видео доказывает, что Славно не убивал Слоан. Он работал на кого-то другого. Одно это может снова раскрыть дело.

— Если ты это знаешь, то неужели думаешь, что они тоже этого не знают? — шиплю я. — Это не совпадение, что настоящий убийца Слоан показал свое лицо, когда мы были так близки к правде. Папа зовет нас сегодня вечером. Это значит, что он хочет, чтобы я держался подальше от тебя.

— Или он просто хочет поговорить.

— В последний раз, когда у нас с отцом был «разговор», он бросил меня в пустыне, а ты чуть не съехала со скалы, — я выдавливаю слова, все еще преследуемый воспоминанием о ее машине, катящейся по воздуху. — Я не могу рисковать снова. Не могу позволить, чтобы с тобой что-то случилось.

Между ее бровями появляется глубокая морщина.

— Зейн, ты не можешь быть со мной все время. Так это не работает. Если кто-то решил причинить мне боль, он найдет способ. Мы с тобой не можем остановить то, что грядет.

Дверь внезапно распахивается. Датч сердито смотрит на меня.

— Отвечай на чертов телефон, Зейн. Мы пытались дозвониться. Ты идешь или как?

— Дай мне секунду, Датч.

Мой брат стонет и с силой захлопывает дверь.

Нахмурив брови в сосредоточении, Грейс берет мой телефон и держит его рядом со своим. Она нажимает что-то на обоих устройствах и ждет несколько секунд, вводя информацию.

— Что ты делаешь?

— Вот, — она возвращает мне мой телефон.

Он открыт с приложением для отслеживания.

— В тот день в парке Каденс рассказала мне, что они с Датчем поссорились, потому что он хотел вживить ей маячок. И хотя со мной этого никогда не случится, — она бросает на меня многозначительный взгляд, — я думаю, что это лучшая альтернатива.

Она ошибается. Есть много способов обойти телефонный трекер. Во-первых, любой здравомыслящий похититель может выбросить телефон в мусорное ведро или передать его тому, кто едет в противоположном направлении.

Но я не буду на этом акцентировать внимание.

Потому что речь идет не о глупом приложении для отслеживания или доступе к ее местоположению.

Речь идет о доверии.

Грейс наконец-то мне доверяет.

Шагнув вперед, я обнимаю ее, пальцы осторожны на ней. Нежные, чтобы не сломать ее. Чтобы не сломать ее доверие, которое подобно хрупкому алмазу. Одно неверное движение, и оно разобьется.

— Что ты делаешь? — Ее глаза расширяются, и она обеспокоенно смотрит на дверь. — Мы не можем сделать это сейчас. Твои братья ждут.

Я ухмыляюсь, когда она откидывается назад и прижимается к стене, пытаясь удержаться на ногах.

Нажав двумя пальцами на ее челюсть, я притягиваю ее голову вниз и целую в лоб.

— А что, по-вашему, я собирался сделать, мисс Джеймисон?

Я выгибаю бровь.

Она прочищает горло и вытирает руки о юбку. Я не вижу, как румянец проступает по ее коже, но я могу сказать, что она взволнована.

— Иди, — хрипло говорит она, отталкивая меня.

Я прижимаюсь бедрами к ее бедрам и жду, когда ее глаза встретятся с моими.

— Мне все равно, насколько искалечено мое запястье. Как только вернусь, приму самое сильное обезболивающее, что у меня есть, и отведу тебя в постель.

— Спать?

Она хлопает ресницами с фальшивой невинностью.

Кончики моих пальцев касаются ее шеи.

— Ты будешь наслаждаться приятным, глубоким сном, когда я закончу. Это считается?

Ее зубы закусывают нижнюю губу, дыхание становится прерывистым.

Датч колотит в дверь.

— Зейн, слезь с моей невестки и иди отсюда!

Я изображаю удар кулаком в дверь.

— Я думаю, это расплата.

Грейс тихо смеется. Мои руки болят, когда она отстраняется от меня и открывает дверь самодовольному Датчу.

Я показываю брату средний палец, и он злобно ухмыляется.

Черт его возьми.

Когда мы ведем Грейс в ее комнату, я говорю:

— Не пугайся, если увидишь здесь парня позже. Я поставлю кого-нибудь охранять твою комнату.

— Холла? — спрашивает Датч.