Insvit_F.D. - Короткая рокировка
Ответное движение оказалось неуверенно-торопливым, их языки едва успели соприкоснуться, еще один короткий поцелуй и только тогда мужчина отодвинулся, заметив, что Поттер смотрит на него. В воцарившейся тишине он достал палочку, проговорил очищающее заклинание и потянулся за одеялом, лежавшим с другой стороны от Гарри. Юноша неуверенно подвинулся, следя за движениями профессора, но Снейп лишь невозмутимо укрыл его и сразу же поднялся:
- Спите, Поттер, - равнодушно посоветовал он. - Если снова приснится кошмар, позовите меня: я дам вам сонное зелье.
Вернувшись к своему столу, профессор опустился в кресло, направил палочку на светильник, уменьшая его яркость, и придвинул стопку пергамента, будто ничего и не случилось. Будто минуту назад не он довел Гарри до полного сумасшествия, не он бесцеремонно целовал его, пробуя на вкус податливые губы, и Гарри совершенно потерял ощущение реальности. Глаза слипались, он был так утомлен, что сон больше не пугал его. Незаметно проведя языком по нижней губе, он слизнул оставшийся от поцелуя вкус, и ему показалось, что это ощущение останется с ним навсегда. Наверное, это был первый настоящий поцелуй в его жизни. С Чанг он целовался иначе, в тот раз все больше походило на шутку, у Лорда же, под взглядами его слуг, испуганный, он даже не ответил Снейпу. А сейчас - одно соприкосновение, неуверенный отклик, и юноша был готов признаться себе, что именно такой поцелуй был настоящим. Странным, оборвавшимся в самом начале, но настоящим. Потому что они оба желали его. И это имело гораздо большее значение, чем то, что он позволил Снейпу дотрагиваться до себя в самых сокровенных местах, потому что в его поцелуе не было необходимости. Неподдельная нежность вместо потакания примитивным инстинктам. Невольный подарок. Недолговечное свидетельство мимолетной слабости.
Он не видел, как Снейп отложил перо, оперся локтями о столешницу и опустил голову на сомкнутые кисти рук, безучастно глядя на исписанный лист, на котором за последние полчаса не прибавилось ни единой строчки.
Гарри помнил все. Так отчетливо, что сомневаться в случившемся не приходилось. Он не спешил шевелиться, уютно устроившись под одеялом и прислушиваясь, но в комнате было тихо. Слишком тихо. Тогда Гарри приподнял веки и огляделся. Спальня была пуста, как он и полагал, на спинке кресла висел его халат, о котором он вчера даже не вспомнил, между портьер просачивался скудный свет, и Гарри подумал, что снаружи, наверное, пасмурно. Он обеспокоенно заерзал, стараясь укрыться плотнее, не представляя, как сумеет выдержать взгляд Снейпа, но предчувствие ему подсказывало, что профессор не станет вспоминать о сомнительном инциденте. Наверное, Снейп решил, что он был не в себе, и, вообще-то, профессор оказался не так уж далек от истины. Теперь же, прислушиваясь к собственным ощущениям, Гарри обнаружил, что не испытывает ничего, даже отдаленно напоминающего стыд. Он вообще ничего не чувствовал, словно их вчерашняя близость, оборвавшая череду ужасных событий, была самым естественным событием на свете, и это настораживало.
Рывком поднявшись, он откинул одеяло и сел на кровати, близоруко щурясь. Спать Снейп явно не ложился: Гарри почувствовал бы, окажись они ночью в одной постели. Профессор поступил проще. Он, не мудрствуя, бросил его в одиночестве, не желая поутру оказаться перед дилеммой: делать вид, будто ничего не произошло, или прикинуться, что случившееся не имеет решительно никакого значения. И, похоже, это был единственно верный ход. По крайней мере, когда Гарри добрался до своей спальни, оделся и привел себя в порядок, он думал именно так.
В гостиной Снейпа не оказалось. Гарри постоял с минуту на пороге, испытывая вполне понятное облегчение, а потом отправился на кухню, намереваясь позавтракать. Признаться, ему было гораздо спокойнее, когда профессора по близости не наблюдалось. Прожевывая чуть подгоревшую яичницу, юноша планировал, чем займется в отсутствие Снейпа, но, перекусив, все же решил убедиться в собственной правоте и проверить остальные комнаты. Он начал со второго этажа, в действительности не совсем представляя, к чему эти поиски, но и там его встретила тишина. Возможно, Снейп хотел выяснить обстановку в волшебном мире, уже осведомленном о гибели Лорда, а может, решил, что в одном доме с Поттером ему делать нечего, ясно одно - он снова смылся. Эта мысль так плотно засела в голове Гарри, что когда он распахнул дверь в библиотеку и обнаружил там профессора, размеренно снимавшего с полки книги и складывающего их ровной стопкой на овальном столе, он едва не вскрикнул от неожиданности. Профессор круто развернулся, так что полы мантии, которую он снова на себя нацепил, словно официальный вид имел для кого-то здесь значение, живописно взметнулись. Окинув Гарри внимательным взглядом, Снейп, помедлил и сухо поинтересовался:
- Вы в порядке, Поттер?
Вопрос казался довольно двусмысленным, и что ответить, Гарри нашелся не сразу, а потом было поздно. Снейп неприятно усмехнулся, как умел только он, и язвительно добавил:
- Судя по отражению мыслительного процесса на вашем лице, вы вполне пришли в себя. Надеюсь, это действительно так, потому что сегодня мы возвращаемся в Хогвартс, и я хочу сдать вас Дамблдору во вменяемом состоянии.
Гарри не был готов к столь резким переменам, но кивнул в ответ, чтобы не злить профессора. Что ж, игра и в самом деле затянулась. Юноша прекрасно понимал, что их отшельничество долго не продлится, но известие о возвращении навело его на мысль не о спланированном действии, а о поспешной капитуляции.
- Что-то случилось? - отважился спросить он, едва вернулся дар речи, и нервно поправил очки. Под взглядом Снейпа Гарри чувствовал себя провинившимся первокурсником. - Вы ничего не говорили…
- Теперь говорю, мистер Поттер, - раздраженно отозвался мужчина, - а ваше дело не задавать бестолковых вопросов.
На лицо профессора легла тень досады, и он поджал губы, не скрывая раздражения.
- Да, сэр, - кивнул юноша.
- Это все? В таком случае, убирайтесь. Найдите себе какое-нибудь занятие подальше отсюда: вы мне мешаете.
Резкость, с которой Снейп выставлял его вон, была привычной, но обидной. Гарри сам не знал, чего ожидал, но явно не этого. И дело было не в их поцелуе, и даже не в сумасшедшем наслаждении, когда его тело плавилось от блаженства под руками Снейпа. Ему было обидно за мимолетное единство, возникшее между ними, пока они оба считали себя изгнанниками, исчезнувшее с пугающей быстротой, едва Снейп принял решение о возвращении в Хогвартс, и заранее возненавидел минуту, когда перешагнет порог школы. Протестовать было бессмысленно. Гарри прекрасно знал, что за этим последует, а устраивать очередное выяснение отношений в половине десятого утра, возможно, и имело бы смысл, если бы в результате изменилось хоть что-то, но профессор не имел привычки отказываться от своих решений.
