Insvit_F.D. - Короткая рокировка
- Нет, - замотал головой Гарри, чувствуя, что еще немного и выдержка ему откажет. - Я хочу, чтобы вы…
Он не знал, как это сказать и едва не проговорил: «занялись со мной любовью», но это было слишком.
- Не заставляйте меня, вы ведь все прекрасно понимаете…
- Я понимаю, чего именно вы хотите, но вы не ответили, почему. Боюсь, вы и сами этого не знаете, так что сейчас заберете свои вещи и исчезните из моей комнаты. Немедленно.
- Я… - юноша передернул плечами, но стоять неподвижно было так холодно, а от Снейпа исходило тепло, и он прижался плотнее:
- Я не хочу вспоминать того, что было в камере. Мне плохо. Я не могу спать. Если вы прогоните меня, я рехнусь. Мне ведь было совсем не противно, когда вы меня поцеловали, и я подумал…
- Вы подумали, что сможете вытеснить один кошмар другим, и с поразительной наглостью решили, что я возьмусь избавить вас от воспоминания об изнасиловании, сделав примерно то же самое?!
- Он не… он ничего не сделал, только…
- Что - только, Поттер? - Снейп резко отстранил его и Гарри почувствовал, что его щеки пылают. Почему-то все время, пока он стоял, совершенно обнаженный, так стыдно ему не было.
- Только трогал и…
Пальцы Снейпа сильнее сжали его плечи, а потом профессор вдруг резко выпустил его и кивнул в сторону кровати:
- Ложитесь, Поттер, и перестаньте трястись.
Гарри вздрогнул, но надежда, что его все-таки не прогонят, мешалась с горьким осознанием: Снейп просто собирается воспользоваться им. Равнодушно, бесчувственно, исключительно потому, что он сам попросил. Но разве не этого он хотел? Пусть так, зато он не будет больше чувствовать на себе рук проклятого Упивающегося.
Юноша двинулся к постели, неуверенно откинул покрывало и нервно сглотнул, оглянувшись на Снейпа. Профессор будто забыл о нем: отошел к столу, педантично сложил бумаги, и Гарри, сообразив, что на него не смотрят, быстро забрался на кровать, улегшись на живот, и уткнувшись лицом в подушку, чувствуя напряжение во всем теле. Когда совсем близко раздались шаги, он замер, тщетно заставляя себя успокоиться. Настолько, насколько это вообще было возможно.
Снейп опустился рядом - кровать слегка скрипнула, простыня натянулась, а затем что-то звякнуло, и Гарри дернулся, когда на его спину полилась прохладная жидкость. По комнате распространился терпкий травяной запах, и почти сразу же Гарри ощутил уверенное прикосновение: руки Снейпа легли ему на плечи, принявшись медленно массировать скованные до боли мышцы.
- Расслабьтесь, Поттер, - ровно проговорил профессор, - я не собираюсь ничего с вами делать. Сейчас придете в себя и все забудете.
Гарри не сразу понял, о чем говорит Снейп, но даже когда смысл сказанного дошел до него, тревога не исчезла. Потребовалось несколько минут, в течение которых юноша внимательно прислушивался к себе, улавливая малейшие изменения в собственном восприятии, пока не убедился, что действия профессора не вызваны похотью. Это было странно, но, тем не менее, утешало.
Пальцы Снейпа продолжали равномерно разминать спину Гарри, неторопливо продвигаясь вниз, не пропуская ни одного участка. Оказывается, у него ныло все тело, просто до этого момента физическая боль демонстративно оставлялась без внимания, как не идущая ни в какое сравнение с душевной.
Через четверть часа он уже млел, полностью отдавшись во власть приятным ощущениям. Даже когда Снейп чуть передвинулся, а его ладони переместились на бедра юноши, тот не шевельнулся, только довольно вздохнул, крепче обхватив подушку. Профессор осторожно массировал его тело, и Гарри полностью расслабился, доверившись умелым рукам. Было настолько хорошо, что хотелось провести так целую вечность: чувствовать, как каждая мышца отзывается на касания Снейпа, как его руки скользят по бедрам, спускаясь ниже, потом - снова вверх, к пояснице, разминая, поглаживая и повторяя все с начала. Гарри не заметил, когда стал постанывать от удовольствия. По телу разливалось тепло, оно обволакивало, завораживало, делая кожу слишком чувствительной к прикосновениям. Движения Снейпа уже не усыпляли, теперь они напоминали неспешные ласки, вызывающие легкую дрожь возбуждения. Ладони скользнули по бокам, снова переместились на спину, напряжение, сконцентрировавшееся в паху, усилилось, и юноша едва не выгнулся, подчиняясь желанию устремиться навстречу терпеливым рукам.
- Перевернитесь, Поттер, если вы еще не заснули, - невозмутимо произнес Снейп, не дав ему времени опомниться.
Гарри мигом забыл о том, что еще несколько минут назад был полностью раскрепощен, и сжался, отчетливо осознав, что у него есть все шансы опозориться. Его завели даже не настоящие ласки, а обыкновенные прикосновения, которые и возбуждающими-то назвать было трудно. Он сильнее вцепился в подушку, но профессор не обратил внимания на этот панический жест:
- Долго мне еще ждать?
Гарри глубоко вздохнул, успокаивая неровное сердцебиение, стараясь не шевельнуться лишний раз. Как он и опасался, медлить Снейп не стал: через миг юноша оказался безвольно лежащим на спине, зажмурившись и чувствуя, что снова начинает краснеть. Его затвердевший член заметно приподнялся, и профессор не мог этого не видеть, но не сказал ни слова, только вновь вылил немного маслянистой жидкости на кожу Гарри и принялся растирать ее по груди, начав с ключиц и постепенно спускаясь ниже. Когда юноша подумал, что задохнется от наслаждения, Снейп невозмутимо переместил ладони ему на плечи и продолжил массировать, не особенно осторожничая, видя, как закаменели мышцы:
- Вы слышали, что я сказал, Поттер? Расслабьтесь, иначе никакого толку не будет, - проворчал он, - хотите завтра проснуться совершенно разбитым?
Гарри попытался последовать совету, но организм напрочь отказывался подчиняться. Зато нарастало предательское возбуждение. Все было не так плохо, пока Снейп массировал ему плечи, но когда ладони профессора легли ему на грудь, неторопливо скользя по горячей коже, Гарри пришлось прикусить губу, чтобы не застонать. Руки Снейпа обжигали, поглаживания вызывали невероятно приятные ощущения. Мимолетное прикосновение к соскам, и он втянул воздух сквозь зубы:
- Вам доставляет удовольствие надо мной издеваться, - приглушенно прошептал Гарри, уже понимая, что Снейп прекрасно осведомлен о его реакции.
- Я сделал вам больно? - невозмутимо поинтересовался профессор. - Сомневаюсь.
Парень сжал челюсти и зажмурился еще сильнее. Чертов Снейп! Он делает это специально! Решил отомстить таким образом? Вот гад!
- А-а-ах… - вспышка удовольствия оказалась такой яркой, что Гарри не успел опомниться. Не слыша собственного стона, он запрокинул голову, не желая видеть, как руки профессора замирают на его бедрах. Он не хотел, чтобы тело так легко отзывалось на движения Снейпа, но не мог не признать, что это слишком… хорошо. Все, о чем Гарри думал, складывалось в одну противоречивую фразу: «какого черта он так близко, почему только дразнит?».
