Дикое желание (ЛП) - Робертс Тиффани

За то короткое время, что он знал ее, Юри все изменила. Впервые мысли о том далеком будущем не казались бессмысленными, и это будущее не казалось недосягаемым. С Юри это было то, чего он жаждал — то, к чему он стремился.

Она дала ему ощущение цели, которой у него не было много лет. Она наполнила все эти пустые моменты живостью, теплом и удовольствием, даже когда они были заперты в клетке для продажи в рабство. Юри взяла то, что он чувствовал во время боя — это мимолетное ощущение того, что он жив, — и распространила его на все моменты, даже на пике Ярости.

Каким-то образом эта маленькая землянка успокоила его Ярость, вернула его к жизни, и не один, а несколько раз. Такая маленькая и хрупкая на вид, она оказалась привязана к нему крепче, чем все, что он мог себе представить.

Более того, она смотрела на него с тем же голодом, который он испытывал по отношению к ней, с тем же светом в глазах. Он распознал его, даже если она так часто пыталась это скрыть. Она смотрела на него так, словно хотела его. Но в этом взгляде была серьезность, глубина, которая выходила далеко за рамки любых страстных взглядов, что он получал от женщин на протяжении многих лет. Он давно научился не обращать внимания на такие взгляды, но он не мог игнорировать их от Юри. Не хотел.

Но он не мог взять ее, не мог считать своей — он был слишком большим, слишком твердым, слишком жестоким, и он не мог причинить ей боль. Тарген не знал, сможет ли сохранить контроль, когда его Ярость вырвется наружу, как это всегда бывало во время секса. Это был слишком большой риск.

Может быть, я не могу взять… но я могу дать.

Что доставляло землянам-женщинам огромное удовольствие? Однажды он слышал, как Аркантус и Драккал говорили об этом. Клитор? Крошечный бутончик на внешней стороне женского лона в верхней части?

Он мог бы доставить ей удовольствие, которого она заслуживала, и ненадолго отвлечь ее от забот. И, даже если он не мог погрузиться в ее теплое, напряженное тело и искать собственного освобождения, он мог получать некоторое удовольствие, доставляя его ей, чувствуя, как она извивается в его объятиях.

— Я не думаю, что смогу снова заснуть, зная, что они где-то рядом, — сказала Юри.

Тарген ухмыльнулся.

Идеальная причина.

Он убрал руку с ее бедра и обхватил ее между бедер. Только материал брюк отделял его руку от ее лона. У Юри перехватило дыхание, и она подпрыгнула, прижавшись задом к его члену. Дрожь пробежала по Таргену, усиливая его желание.

Он придвинул голову ближе к ней, так что его рот оказался прямо у нее за ухом.

— Возможно, я знаю способ отвлечь тебя, зоани. Ты этого хочешь?

От нее исходило тепло, и Таргену потребовались все силы, чтобы не двигать рукой, не прижиматься к ней бедрами. Он наблюдал, как нахмурился ее лоб, как она сжала руку в кулак на земле и прикусила нижнюю губу зубами, и наконец — наконец — кивнула ему.

— Да, — прошептала она.

Ярость вскипела в сознании Таргена, требуя контроля, требуя действий, требуя, чтобы он сорвал с нее одежду, раздвинул ей ноги и сейчас же овладел ею. Глубокая боль отозвалась в его члене, который был так близко к источнику ее тепла — умопомрачительно близко.

Но дело было в Юри. Это было для Юри.

Тарген подцепил подол ее рубашки и задрал ее до пупка. Нежная кожа ее живота задрожала, когда он провел по ней кончиками пальцев. Она прерывисто вздохнула, когда он отпустил рубашку и изменил движение руки, скользнув ею под пояс ее брюк.

Пальцы прошлись по ее тазу, по небольшому участку мягких волос, пока не наткнулись на щелочку. Он слегка коснулся там кончиком пальца.

Юри задрожала и слегка раздвинула бедра.

— Тарген, — выдохнула она.

— Ложись на спину, землянка, — прорычал он, борясь со своей подпитываемой Яростью потребностью. — И раздвинь ноги.

Она перекатилась на спину, повернув к нему лицо. Их глаза встретились, когда она широко раздвинула бедра. Он почувствовал, как ее лоно расцветает под его пальцем, почувствовал, как раскрываются и распускаются ее лепестки, почувствовал росу, когда его палец опустился ниже. Даже не толкаясь внутрь, было ясно, что ее канал был тугим и горячим. Он почти мог представить ощущения вокруг своего члена, давление, восхитительное трение.

Хотя теперь к его члену прижималась внешняя сторона ее бедра, а не задница, его желание не уменьшилось. Он был всего в нескольких быстрых движениях от того, чтобы погрузиться в нее. И все, что ему нужно было сделать, это просунуть палец внутрь, чтобы ощутить этот вкус, почувствовать силу ее внутренних стенок, жадно сжимающих его.

Он не мог позволить себе этого. Он не мог довериться такому искушению.

Когда он снова провел пальцем вверх, он задел маленький бугорок на вершине ее лона. Юри дернулась, ее губы приоткрылись с тихим вздохом.

Нашел.

Не отрывая взгляда от ее лица, Тарген водил кончиком пальца по клитору, сохраняя движения медленными и нежными. Ресницы Юри затрепетали, и она откинула голову назад, ее бедра слегка покачивались в такт его движениям. Когда он вдохнул, в воздухе появился новый аромат, слабый, но пьянящий, дразнящий сладостью, от которой его член невероятно затвердел. Он инстинктивно понял, что это аромат ее возбуждения.

Несмотря на свое неистовое желание, несмотря на почти болезненную потребность, он не мог отказать себе в удовольствии от этого — изучать ее тело через прикосновения и ее реакцию на них.

Он совсем чуть-чуть усилил давление на ее клитор.

Юри захныкала и сжала руку на его предплечье, но не остановила его. По мере того, как он продолжал поглаживать ее клитор, ее движения становились все сильнее и отчаяннее, а крошечные отблески звездного света в ее глазах затуманились похотью.

Ее дыхание участилось. Она подняла другую руку, чтобы обхватить его подбородок, проведя большим пальцем по одному из клыков и по нижней губе.

— Поцелуй меня, — умоляла она.

Тарген застонал. Его сердце бешено колотилось, кровь была горячей, давление в паху достигло поразительной степени, и семя сочилось из кончика члена. Его контроль был непрочным, как перетянутая веревка, но он не мог отказать ей сейчас, несмотря на риск. Он наклонил голову и захватил ее губы своими, смахивая капельки росы с нижней части ее лона, чтобы распределить по складочкам. Когда его палец вернулся к ее чувствительному маленькому бугорку, он ускорил движения и надавил сильнее.

Она ахнула у его рта и подняла руку, чтобы вцепиться в его волосы. Острый укол в кожу головы разжег его Ярость — не от гнева, а от удовольствия. Он зарычал и прижался губами к ее рту, проводя языком по ее губам, чтобы ощутить более глубокий вкус. Но он хотел большего — нуждался в большем.

Не могу.

Юри задвигала тазом под его рукой, и вскоре она уже извивалась под ним. Из ее лона потек нектар, и сладкий, опьяняющий аромат ее желания наполнил его нос. Он проглатывал каждый из рваных стонов, вырывавшихся из ее горла. Они были его, так же, как и она была его.

— Тарген, — прохрипела она, отрываяссь от его губ. Ее стоны следовали один за другим, прерываемые только неритмичным дыханием. Она крепче вцепилась в его волосы, усиливая восхитительное покалывание кожи головы, а ногти другой ее руки впились в его предплечье.

Клянусь кровью и яростью. Он жаждал большего. Он хотел, чтобы ее ногти царапали его спину, когда он вонзался в нее, хотел, чтобы она дергала его за волосы, хотел, чтобы она впилась зубками в его плечо, охваченная судорогами экстаза. Он хотел почувствовать, как она сжимает его член и доит его до последней капли семени.

Внезапно спина Юри оторвалась от земли, и ее дрожащее тело на мгновение застыло. Затем она откинула голову назад и вскрикнула, когда новая волна жидкого тепла разлилась между ее бедер. Ее крик удовольствия вознесся к ночному небу.

Тарген снова накрыл ее рот своим, чтобы заглушить этот крик, продолжая безжалостно двигать пальцем. Ее бедра сомкнулись, удерживая руку на месте, в то время как она продолжала извиваться, отдавая свои отчаянные крики. Дрожь сотрясала все ее тело, и ее бедра беспорядочно дергались под его рукой.